Последнее убежище (СИ) - Кросс Александр - Страница 27

— Где? — Председатель вошел в одиннадцатую комнату и стал озираться по сторонам. Взгляд в начале остановился на куче вещей на полу, но после повернулся к кровати. — Здесь?

— Абсолютно верно, босс! — Клинт ткнул пальцев в нужном направлении. — На матрасе надрыв со стороны стены.

— Матрас. — Председатель подошел и засунул руку между стеной и кроватью. Немного поковырявшись он извлек непрозрачный пакетик и помахал им перед носом Карла. — Расскажешь мне что это?

— Это не мое босс! — Карл все еще не смел поднять глаз на начальника. — Этот ублюдок мне его подкинул, это ведь он у меня тут рылся?

— Так и есть Карл. Вот только есть небольшая проблема — у него нет доступа к хранилищу. Ему попросту негде взять этот пакетик. Все что у него есть это шоколад что я дал при первой встрече. Это похоже на шоколад?

— Нет, босс. — Карл сжался как камень боясь пошевелиться.

— Так ты можешь объяснить мне откуда это у тебя в комнате? Раз уж мы выяснили что этот ублюдок не мог тебе ничего подкинуть.

— Я не знаю, босс. Если вы меня простите, то я мог бы…

— Так значит тебя есть за что прощать? — Председатель сунул руку в карман и достал небольшой предмет похожий на ручку для письма.

— Я не то хотел сказать босс, я всего лишь…

— Ты посмел воровать у меня! Вот кто истинный ублюдок здесь! И ты смеешь стоять и говорить, что это не ты?

— Простите, босс. — на глазах парня навернулись слезы. — Если бы я мог как-то это исправить.

— Смерть! — сказал, как отрезал Председатель. — Через стазис!

Предмет в руках короля подземелья взметнулся вверх и коснулся лба несчастного Карла. Тот попытался увернуться, но сразу после касания замер в одном положении как восковая фигура в музее. Председатель сунул заостренный предмет в карман и улыбнулся Клинту.

— Нейропарализатор — лучший аргумент в разговоре.

14. Сопротивление

— И что дальше? — Клинт стоял как вкопанный, ожидая приказа.

Он никак не рассчитывал, что бедного парня будут казнить, да еще с использованием стазиса. По рассказам Эрика это был не лучший вид наказания, растягивающий страдания на часы. Все чего он хотел, так это чтобы человек охраняющий Элис убрался с пути. Отправился качать насос или готовить пищу для остальных, но никак не быть убитым. Да, Клинт стал ближе к Элис на один шаг, но теперь он буквально шел по трупам.

— Бери его и тащи в общий зал. Надо напомнить людям — кто здесь босс.

Председатель вновь коснулся лба Карла и тот стал дышать жадно хватая воздух. Похоже современная версия нейропорализатора умела отключать отдельные группы мышц, давая возможность оставлять в организме хоть что-то в рабочем состоянии. Клинт приподнял довольно нелегкого охранника и закинул на плечо. Это было сравнимо с переноской тяжелой доски. Не смотря на наличие суставов и эластичных мышц, тело Карла не пыталось согнуться, а больше напоминало манекен, застывший в одной позе. И теперь его ожидало главное представление, где он останется стоять перед толпой людей до самой смерти.

Пот холодными каплями покрывал лоб Клинта. Не от усталости, а от волнения. Только что он нес мертвого человека, к смерти которого имел довольное опосредованное отношение. А теперь в его руках живой человек. Пока еще живой. Очень скоро это будет исправлено, и теперь точно по его вине. В голове возникла мысль: признаться, и остановить это безумие. Но на этом все закончится не только для него. Сэм Ойл, каким бы отважным и хитрым не был, за воровство точно не останется в живых. Элис будет и дальше женой Председателя. А остальные… Остальные его волновали меньше всего.

Прямо сейчас нужно было вернуть свое эмоциональное состояние к нормальному. Никаких нервов, осипшего голоса и трясущихся рук. Остановившись у двери в общий зал Клинт сделал несколько глубоких вдохов и медленно волнение стало спадать. Какой-то похожий метод для введения организм в состояние эмоционального баланса он слышал от знакомого снайпера. После того как на прикладе не оставалось мест для засечек им приходилось туго. Не для каждого убийство человека становилось рутинной работой. Иногда приходилось устранять мелкие поселения с расстояния в полтора километра. Да так, что ни один из жителей не успевал подать сигнал тревоги. Для этого и нужен был эмоциональный баланс. А вот после задания запершись в казарменном туалете ты мог делать все что угодно со своей головой и пистолетом. Задание превыше всего.

Дверь в общий зал открылась от сильного толчка ногой. Никто не стал озираться и смотреть кто посмел так нагло ворваться в помещение. Зал был абсолютно пуст. Похоже это было то время, когда первая смена уже приняла еду, а вторая ещё не появилась для своей трапезы. Клинт прошел вперед и немного посомневавшись поставил Карла в центре зала. Так на его застывшее тело был обзор с любой стороны. Короткий взгляд на лицо охранника заставил сердце сжаться. По лицу парня текли слезы. Он не мог говорить, а значит и возможности оправдаться больше не было. Лишь ожидание неизбежного.

— Прости… — Клинт сделал несколько шагов в сторону и сел на свободный стул. — Это не то чего ты заслужил. Хоть я тебя и не знал совсем, но это точно не то.

Слезы из глаз застывшего парня потекли с двойной силой, струясь по щекам и капая на футболку. Именно в таком виде его застала толпа людей в очередной раз собранная Председателем. Позади основной массы шли здоровяки из охраны, подгоняя отстающих. Самым последним шел король подземелья со своей свитой. Он успел надеть строгий костюм и теперь держал в руках довольно увесистый молоток. Как можно было понять из выбора инструмента, Председатель не столько хотел быстрой смерти, сколько урока для всех остальных. Чем ярче смерть — тем сильнее страх ее увидевших. Ему ничего не мешало взять несколько пилюль у доктора и просто отравить парня. Он провалится в глубокий сон, из которого больше не проснется. Но это будет слишком тускло. Никто не поймет главного послания для окружающих: живи по моим правилам.

Толпа людей выстроилась в десятке метров от живой статуи. Каждый с интересом разглядывал замершее тело ожидая продолжения. Никто до конца не мог понять, что сейчас произойдет. Но молоток в руках Председателя точно давал понять, что ничего хорошего. Когда все заняли свои места и молча пялилась на жертву, Председатель обошел их и остановился у плачущего Карла.

— Сегодня я узнал о что у нас появилась крыса что тащит ваши продукты. Кто бы мог подумать, что человек может пойти на это — украсть ради своей выгоды, когда остальные едят крохи надеясь на завтрашний день. То, что я дал вам эту еду ещё не значит, что каждый желающий может взять столько сколько захочет. Все закончится падением нашего общества если будет так. Вы — люди! Он — животное! И теперь перед вами лишь один вопрос: достойно ли это животное жизни?

Все мялись, и никто не хотел отвечать первым, каким бы не был этот ответ. К сожалению, лишь один человек решал, что будет дальше, и это даже не Председатель. Этим человеком станет тот, кто посмеет открыть рот и ответить на поставленный вопрос. Скажет ли он «да», и тут же вся остальная толпа, поняв, что больше выбирать не нужно, станет вторить ему. Скажет «нет» и произойдет абсолютно то же самое. Но все молчали, глядя себе под ноги. Даже Клинт, оставшийся сидеть на стуле поодаль не смел открыть рта.

— Достойна жизни эта тварь? Эта мерзость что ворует вашу еду? — Председатель похоже решил подтолкнуть толпу к правильному выбору. — Не достойна?

— Нет. — послышался чей-то слабый голос из середины толпы, и тут же словно круги по воде, толпа зашумела от центра краю: — Нет! Нет! Нет!

— Я так и думал. — Председатель подошел к жертве и зажав в руке небольшой прибор направил лазерный луч в один из глаз парня. После чего поднял над головой молоток. — Да свершится казнь!

Клинт едва успел отвернуть голову и зажмурить глаза, чтобы не видеть происходящего. Вот только хруст черепа и глухой звук падающего тела было заглушить нечему. Люди, секундой ранее, скандирующие слово «нет», теперь молчали все как один. Всеобщее воодушевление пропало так же быстро, как и появилось. Никто не хотел быть причастен к этому событию, но каждый стал его участником. Соучастником, от которого потребовалось всего одно слово. Приговор был исполнен без промедления.