Девочка Дьявола (СИ) - Хрустальная Анна - Страница 46

Как только до меня долетел не совсем понятный звук со стороны местонахождения Моны, я тут же заставила себя отлепиться от стенки и как можно бесшумно, на цыпочках побежала, что было мочи, до лестницы на второй этаж пентхауса.

Как же меня трясло и как громко колотилось сердце во всём теле, когда я влетела в свою спальню и с разбегу бросилась на кровать. Я даже не совсем понимала, из-за чего так сильно переволновалась и почему теперь не могла не думать о случившемся. Неужели я до этого была настолько наивной и реально полагала, что у Рейнальда Стаффорда нет женщин? Но в том-то и дело, я же только и делала, что возвращала себя подобными мыслями на землю, повторяя снова и снова, что таких, как я, любовниц у него целый воз и маленькая тележка.

Тогда почему теперь, убедившись в этом воочию, я не желала воспринимать увиденное и услышанное за правду? Ведь она была даже слишком очевидной. Ни мои глаза, ни слух меня не обманули. У Стаффорда действительно имелась любовница и, судя по подслушанному мною разговору, далеко не одна. И уж, конечно, когда он надумал привести меня сюда для своих личных целей и персонального использования, он не собирался забывать о других своих пассиях. По крайней мере, ненадолго.

Мне даже захотелось разрыдаться после того, как я более-менее отдышалась и успела кое-как проанализировать полученную мною информацию. Увы, но выводы напрашивались далеко не утешительные. И чем больше я в этом убеждалась, тем труднее становилось дышать, как и пропускать через сердце ледяные осколки разбившейся только что в дребезги надежды.

Боже… какой же я была дурой! Просто неимоверной!.. О чём я вообще думала, когда решилась пару недель назад заявиться к этому человеку? И вот теперь расхлёбываю последствия собственного идиотизма, теряя с каждым новым днём последние капли гордости и себя самой.

Увы, но расплакаться я не успела. Мой слух уловил приглушённый стенами звук приближающихся к моей комнате шагов. И, судя по характерной поступи, это была не Эстер. А когда вслед за этим раздался щелчок открывающегося нажатием на дверную ручку механического замка, я тут же приняла расслабленную позу и быстро закрыла глаза, притворившись будто сплю. Как и задышала глубоко и не часто, надеясь тем самым обмануть вошедшего в мою комнату гостя, узнать которого по неспешной поступи и особенному аромату индивидуальных парфюмов оказалось для меня не так уж и сложно.

— Можешь так старательно не притворяться. Я знаю, что ты не спишь.

Глава 29

Вот же чёрт! А даже если бы я и спала, сомневаюсь, чтобы Стаффорда это как-то остановило от его намеченных на мой счёт планов. Но больше всего напугал тот факт, что он впервые за столько дней зашёл в эту комнату без лишних свидетелей, да ещё и после неприятного для него разговора с одной из любовниц. Что сейчас творилось в его голове, и с какой именно целью он сюда заявился? — известно было только одному богу.

— Что вам нужно? — пробурчала я не сразу в ответ, но оборачиваться к мужчине и смотреть на него не стала, тем самым демонстрируя, насколько я была недовольна его приходом. И даже сжала в пальцах верхнее покрывало, как будто меня уже пытались поднять с постели или развернуть на ней в другую сторону.

— Видимо то, зачем ты тут находишься, Дейзи. — раздался где-то над моей головой почти равнодушный ответ хозяина моего ближайшего будущего. Меня моментально от его звучного и уже выученного наизусть голоса пробрало до самых поджилок. Я даже чуть было не вздрогнула всем телом, ругаясь мысленно, на чём свет стоит, за то, что никак не могу научиться не реагировать на его близость. Впрочем, как и на него всего в целом. На то, как (или что) он говорит, что при этом со мной делает и даже, как на меня смотрит.

— Вам было мало того, что вы получили от меня вчера? — я всё же открыла глаза, но продолжала насуплено смотреть на рельефный орнамент покрывала, упрямо цепляясь за какие-то определённые участки рисунка и переплетённые на них особой техникой атласные нити.

— Как я уже говорил раньше, тебе не хватит и десяти жизней, чтобы вернуть мне сполна весь свой сегодняшний долг.

— Разве такое возможно? Ведь вам ничего не стоит просто обо всём забыть и найти для своих особых развлечений кого-то более подходящего.

— Забыть? — он отрывисто хмыкнул, но в его голосе не чувствовалось ни капли веселья. Скорее, очень хорошо замаскированная под жестокую иронию злость. — Если бы это было так просто. К тому же… я практически спас твоей матери жизнь. Во всяком случае, заплатил за это. А ничто в нашем мире не является столь бесценным, как сама жизнь. За подобные вещи не каждый способен расплатиться сполна.

Я и не думала, что когда-нибудь услышу из его уст нечто подобное. Может поэтому слова Стаффорда так сильно меня задели, вызвав бурную вспышку бесконтрольных эмоций, больше похожую на ослепляющий внутренний взрыв, затмевающий и рассудок, и даже раненную подобным заявлением сущность. Как бы «спокойно» он сейчас обо всём этом не говорил, я чувствовала в его голосе что-то ещё. Тяжёлое, прессующее, вскрывающее мне сознание будто остро заточенными клинками чужой воли.

Да, он хотел причинить мне боль. За этим он сюда и пришёл. И неважно какую. И даже неважно за что. Он всё равно это сделает, пусть после этого он так и не испытает долгожданного облегчения.

— Вы могли всё это сделать по собственному желанию, без каких-либо требований со своей стороны. Помогать и совершать добрые поступки, не выискивая при этом личной выгоды, — разве не этому учит Библия и едва не все религии мира?

— Что-то я не припомню, чтобы ты заявилась ко мне с чем-то подобным от себя, девочка.

Его голос вдруг зазвучал совсем близко, и у меня моментально похолодели внутренности, как только рядом прогнулся матрац под весом чужого тела, а у моего бока под локтём к постели прижалась широкая мужская ладонь. После чего меня тут же накрыло знакомой тенью с мягким физическим прикосновением к моему бедру и спине.

И, естественно, я так и не сумела сдержаться, чтобы при этом не вздрогнуть и не задержать дыхания, крепче вцепившись в плотную ткань покрывала.

— Ты ведь пришла ко мне за определённой выгодой, преследуя личные интересы и цели. И слышать теперь от тебя столь странные призывы к высокодуховным ценностям в попытке меня этим как-то поддеть — не слишком ли претенциозно? Особенно после того, как ты мне тогда очень старательно и не без собственного желания отсосала.

— Да вы просто!.. Самовлюблённый и в край напыщенный павлин! — я не удержалась и всё же повернула к нему резко голову, уставившись в нависшее надо мной лицо одновременно и пугающего, и столь же совершенно прекрасного Дьявола. И опять при его близости и при виде до боли знакомых черт с пробирающим до дрожи взглядом бездонных синих (почти чёрных) глаз, моё сердце будто сжала чья-то ледяная рука, а по трахее и лёгким царапнуло удушливым ознобом.

— Неужели ты действительно думаешь, что способна меня переболтать или даже навязать некое чувство вины? — он жёстко осклабился на мои тщедушные попытки хоть как-то его задеть и едва не застонала от очередного приступа сводящей с ума беспомощности и собственной реакции на этого человека. — Зачем так отчаянно барахтаться и напрягаться, милая? Кому и что ты надеешься этим доказать? И не говори, что тебе не нравится, когда я тебя трахаю. Обычно, когда подобные вещи не приносят желаемого эффекта, от них так бурно не кончают.

— ВЫ!.. Вы!.. Ненавижу!.. — господи, ну почему я не могу разрыдаться, когда уже была на грани совсем недавно? Может тогда бы его это остановило?

Но вместо истерических слёз и настоящего отчаянного сопротивления, я лишь немощно всхлипываю и непроизвольно вжимаюсь затылком и плечами в кровать, когда ладонь Стаффорда обхватывает мою шею властным жестом, а его другая рука накрывает моё полное полушарие груди прямо поверх лёгкого домашнего платья и сжимает упругую плоть чувственным захватом. От которого у меня сразу же начинает тянуть внизу живота, а потом и вовсе пронзает острыми иглами сладкой интимной боли. Особенно когда мой сосок оказывается зажатым между мужскими пальцами и от насильственной на него грубой ласки меня буквально передёргивает, как от разряда жгучего и пульсирующего под кожей тока.