Легенда (СИ) - Верещагина Анна Верещагина - Страница 21

— Уходи! — повторил голос, а туман, в последний раз вскинувшись, припал к земле, вполз в нее разрозненными клочками и пропал.

В небе, заглушая крики воронов Некриты, запели певчие птицы. Мертвое болото ожило, зацвело, заискрилось изумрудной листвой. Явилась перед застывшей от горя Мирой Хранительница Люблина.

— Не бойся, дитя мое, — рыжеволосая женщина улыбнулась королеве.

— Она принадлежит нам, — зло скалясь, напомнила Некрита.

— В снах у тебя нет над ней власти, — повернулась к ней Люблина. — У них иной Хранитель. Ты поймала его на слабости, а я пришла, как друг, — она склонила голову и посмотрела на собеседницу.

Хранительница магии недобро сощурилась, но возразить Люблине не смогла. Только смерила бледную Мирель своим жутким взором, напомнила:

— Твоя клятва, — и разлетелась сотней воронов, который вместе с прочими унеслись в небеса.

Хранительница любви обернулась к Мирель и с жалостью взглянула в ее застывшие, наполненные слезами глаза.

— Следуй зову сердца, дорогая моя, — произнесла она.

— Но… — сумела прошептать королева.

— Твоя клятва? — в первые за все время на чело Люблины набежала тень. — Она была поспешной, но вырванной обманом. Поэтому, если ты нарушишь ее, то я лично соберу всех Хранителей и выступлю на твоей стороне.

— А как… — встрепенулась Мира.

— Просто позови меня в нужный час, как делала дома, на юге, — с легким укором подсказала Люблина и, подойдя, коснулась губами лба Мирель. — Я не забываю о тебе…

Мира резко открыла глаза и первое, что ощутила — шершавый, мокрый язычок беспрестанно касающийся лица, губ, шеи.

— Беглянка, — прохрипела королева, и кошка заглянула ей в глаза, стоя на самой груди, а затем улеглась, громко мурлыкая, словно понимала, что пережила хозяйка, и, как могла, утешала, забирала болезнь и тоску.

Потом набежали травницы, принялись осматривать пленницу и отпаивать ее целебными отварами.

Удостоверившись, что о Мире позаботятся, Роан всецело занялся другими проблемами, особенно его беспокоили дела сестры. Весь день эрт Шеран потратил на осторожные поиски, ни брату, ни тем более Гурдину, он ни о чем не рассказал.

Тэйна вернулась в покои лишь следующей ночью, крадучись, как вор. Эрт Шеран поджидал сестру, заняв ее кровать, и оповестил о своем присутствии тихим покашливанием.

Тэйна, еще секунду назад, блаженно прислонившаяся к дверной створке, искренне верующая, что ее ухода никто не обнаружил, подпрыгнула и онемела.

— Доброй ночи, сестра, — лорд ловко поднялся и угрожающе выдвинулся вперед.

Собравшись, Тэйна вздернула подбородок и вызывающе произнесла:

— Что ты делаешь в моей комнате, брат! Не забывай, это девичья спальня!

— И где же была девица? — оскалил зубы Роан.

Тэйна не дрогнула.

— Гуляла!

— С кем? — брат подошел к ней и впился требовательным взором.

— Одна, как обычно, — она небрежно дернула плечом и попыталась отойти от двери.

Роан стоял, подобно скале.

— Где? — короткое слово было подобно удару наотмашь.

Тэйна отвела глаза и выдумала первое, что пришло в голову.

— Я была с пленницей, мы шили приданое!

По тому, как окаменело лицо брата, девушка поняла, что проиграла, и он теперь не отступится, пока не выяснит правду. Роан, едва сдерживая требующую рвать и метать ярость, вытащил из внутреннего кармана вышивку.

— Это? — опасно спокойным тоном полюбопытствовал он.

Тэйна, сглотнув, кивнула и выдала себя.

Роан не кричал на сестру, лишь замахнулся, но опустил руку.

— Не ври мне! — процедил он и, следуя порыву, вынес приговор. — За непослушание ты будешь наказана! Я отправлю гонца твоему жениху и попрошу прибыть, как можно скорее! За эти дни ты закончишь приданое, а чтобы не было соблазна «прогуляться», — ядовито дополнил он, — ты будешь заперта в своих покоях! И попрошу Гурдина лично приносить тебе еду! — оттолкнул, намереваясь оставить сестру.

Но она вцепилась в него, повисла и, захлебываясь, взмолилась:

— Не надо, брат… прошу… Я не предавала тебя… Я всего-навсего…

Эрт Шеран, исполненный ярости, остался глух к мольбам Тэйны. Он оттолкнул ее и вышел, не забыв повернуть в замке ключ.

Слабость и лихорадка изводили Мирель долгие пять дней. Лекарки не отходили от ее постели ни на минуту — следовали четкому приказу лорда. Беглянка то приходила и спала рядом с хозяйкой, то скрывалась по своим делам.

На шестой день, когда Мира почувствовала себя лучше, она, улучшив момент, пока травницы вышли, обратилась к кошке:

— Помоги мне узнать, как обстоят дела. Иначе сойду с ума, — королева понимала, кто послал к ней питомицу.

Беглянка спокойно улеглась и принялась вылизывать белоснежную шерстку, всем видом выражая безмятежность. Мира поняла, что хочет сообщить кошка — сейчас не время для дел, нужно набраться сил.

Мирель терпеливо ждала подходящего часа, покорно принимала снадобья и съедала все, что принесут. Уже следующей ночью Беглянка настойчиво потянула ее к выходу из комнатушки.

— Роан сказал… — засомневалась пленница, но кошка рьяно скребла дверь и просилась выйти.

Полностью доверившись Беглянке, Мирель с замиранием сердца толкнула дверь. В коридоре белым туманом клубился Дух, и королева резко отпрянула. Кошка с почти тигриным рыком кинулась спасать хозяйку. Призрак Нордуэлла не сдавался, шипел, посылал видения, в которых к Беглянке стремилась стая озлобленных крыс. Но разве не справится с ними деревенская кошка?

Внутренним чутьем Мира поняла, что Беглянка займет Духа, и решилась. Дни вынужденного бездействия королева провела в раздумьях. Роан ни разу не навестил ее, но чувства к нему не угасли, а, наоборот, вспыхнули с новой силой. Мирель надеялась, что сумеет спасти всех. О себе она думала в последнюю очередь.

Не встретив в коридоре стражей, королева была удивлена. Замок против обыкновения выглядел вымершим. За разъяснениями Мира поторопилась к Тэйне, надеясь, что подруга не откажет ей.

Постучавшись в покои подруги, Мирель не получила ответа. И, ударив еще раз, вполголоса позвала:

— Тэйна, это я, Мирель. Открой, пожалуйста.

— Мира? — голос Тэйны прозвучал странно.

Королева поначалу не разобралась от чего и возобновила разговор:

— Открой, прошу, у меня к тебе важное дело, — толкнула дверь.

Створка не поддалась ее усилиям, и Мира пришла в замешательство.

— Тэйна? — потрясенно позвала она подругу.

Та откликнулась не сразу, как будто размышляла, стоит ли беседовать дальше.

Тишину нарушали только далекие шорохи, наводящие Мирель на мысль о том, что по коридору в ее сторону ползет огромная змея. Поежившись, она снова постучалась.

В этот раз Тэйна ответила четко:

— Мира, оглянись, где-то недалеко должен быть ключ.

Королева, нахмурившись, тщательно осмотрела стену, пока ее настороженный взгляд не наткнулся на небольшую нишу. В ней, действительно, находился тщательно вычищенный ключ.

— Ну что? — не утерпела Тэйна.

— Нашла, — медленно откликнулась Мирель и подошла к двери, чтобы выпустить подругу из заточения и расспросить. — За что брат наказал тебя? — спросила она после того, как Тэйна ступила на порог.

— А что ты ему сказала? — глаза Тэйны лихорадочно блестели, а в голосе слышались жесткие требовательные ноты.

— О чем? — Мира заметила, что подруга чем-то сильно расстроена, и сделала вид, будто не обратила внимания на ее резкий тон.

Тэйна стремительно заскочила в покои и вернулась, показывая вышивку.

— Разве не ты отдала ее Роану?

Мирель переводила озабоченный взгляд с подруги на законченное шитье и мысленно рассуждала. Заминка рассердила Тэйну сильнее, и теперь девушка не считала нужным сдерживаться.

— Не лги мне! Ты сделала все, чтобы угодить моему брату, а он только того и ждал! — обличающе проговорила она.

— Тэйна, — королева попробовала воззвать к разуму собеседницы, — объясни толком, что у тебя случилось, — она нарочно не повысила голоса, чтобы не вступать в спор.