От моря до моря (СИ) - Птица Алексей - Страница 17

Всё, что я хотел, я узнал, поэтому приказал.

– Ясно, тогда исчезни.

Дух замерцал и пропал, а я очнулся и отшатнулся от воды, в которую смотрел, наклонившись над поверхностью почти вплотную. Хух! Я оглянулся. Тач-путешественник так и стоял, застыв с кормовым веслом в руках.

– Ты разговаривал с демоном?

– Это не демон, это дух скалы.

– Нет, он демон, а раз ты разговаривал с ним, то и ты тоже! Убирайся с моей лодки.

– Это куда же, уважаемый?

– Да хоть куда.

– Ты же обещал меня доставить в Мурсию!

– Да, – погрустнел Тач, – обещал, договор скреплён деньгами, и я выполню его.

– Отлично! – я вынул и швырнул на дно лодки ещё двадцать реалов, чтобы этот трус не передумал.

Тач ловко вскочил и стал ставить парус, который быстро поймал ветер натянутым пузом. Надувшись, треугольный парус потянул лодку вдоль берега. Я на мгновение отвлёкся и сразу же получил удар коленом в челюсть. Абсолютно неожиданный для меня удар. Этот выпад опрокинул меня, и я упал в море. Нырнул я неглубоко и быстро всплыл.

Пока я отплёвывался и оценивал обстановку, надеясь не утонуть и не утопить всё своё имущество, лодка Тача уже успела отплыть от меня на добрый десяток метров. Но ничего, прижав к себе вещи, я перевернулся на спину и поплыл вперёд. Стиль кроль здесь был мало популярен.

Тёплая волна, повинуясь моей воле, подхватила тело и понесла на себе, догоняя рыбацкую лодку. Дикий вопль ужаса, изданный Тачем, стал мне наградой, а его бородатое загорело лицо, с вытаращенными от испуга глазами, изрядно меня обрадовало и подарило приятное послевкусие после примененной магии.

– Ты демон, демон, демон!

– Да, демон я, демон, – и удар рукояткой пистоля успокоил не в меру возбудившегося моряка. Сам я уже сидел в лодке и управлял парусом, двигаясь к поселению. Моя астролябия исправно показывала, куда нужно плыть. Убивать идиота, сопровождающего меня, не хотелось, да и лодка была ещё нужна. Пока он валялся на дне судёнышка без сознания, я пообедал тем, что собрал в дорогу. Очнулся моряк, когда мы уже, собственно, входили в гавань посёлка.

– Ты не выполнил свою часть договора и пытался меня убить, поэтому я забираю свои деньги, – предупредил я Тача. – Вывернув его кошель, я забрал свои сорок реалов обратно. Мелочь, конечно, но что поделать, вот такой я жмот.

Спрыгнув на пристань из причаленной лодки, я отвернулся от него, а потом, передумав, вернулся и сказал.

– Ты и обратно меня повезёшь, и попробуй только сбежать, я тебя найду и обязательно принесу в жертву духу Арки слона. Распорю тебе брюхо и накормлю твоей кровью воду воронки. Понял? – почти выплюнул я угрозы в лицо этому тупому вурдалаку. После чего ушёл, оставив того дрожать от ужаса.

В этой гавани меня ждала удача и я, хоть и в мокрой одежде, но полный до самых краёв мрачной решимости, стал обходить разные корабли. Наконец, один голландец, зашедший сюда за местным вином с названием «дзибиббо», согласился взять мой камень и передать его в ирландском порту местному почтарю.

Запросил он с меня сто реалов себе за провоз, пятьдесят реалов за хранение и ещё пятьдесят – почтарю, в качестве платы за его доставку. Я согласился и вручил ему деньги, рассказав и показав, какие его ждут неприятности в случае, если он попытается украсть этот невзрачный кусок вулканической лавы.

Это, всё же, не Философский камень, а лишь магическое письмо, записанное в кристалле памяти, так я ему объяснил и, показав маячок, рассказал о защитных свойствах. Капитан проникся и, заверив в сохранности куска обсидиана, попросил у меня удачи в пути. Чего и получил после того, как я провёл над его кораблём небольшой ритуал защиты. Расстались мы с ним довольные друг другом.

Почти обсохнув и избавившись от письма, я зашагал обратно к лодке, но по пути решил, всё же, завернуть в таверну и отведать этого особого мускатного вина, для покупки которого сюда и приставали мелкие торговые корабли.

Таверна с милым названием «Старый цветок» гостеприимно распахнула для меня свои старые двери, изъеденные морским ветром и морской солью. Схватившись за ручку, потёртую и засаленную множеством потных и грязных ладоней, я вошёл внутрь, сразу оказавшись погруженным в местную атмосферу.

Галдёж, шум, гам, чавканье, рыгание и прочие изыски местного колорита проникли в мои уши, отринув идею засидеться в этой точке общепита, смердящей множеством тел.

Заказав себе овощное блюдо и яичницу, а также кувшин местного деликатесного вина, которое действительно оказалось превосходным, я осмотрелся. Вокруг меня находились разные лица, иногда даже приветливые, но, в основном, безобразные в своей дикости.

В углу бренчал стаканчик с костями, периодически выбрасывая их из себя, порождая этим дикие крики восторга и разочарования. Дым от очага, где поджаривался жирный баран, стоял коромыслом. Курдючное сало, стекающее с этого барана, уже изрядно заляпало весь пол возле очага. При вращении вертела оно брызгалось и на рядом сидящих посетителей, но вызывало этим только восторг. Жирная копоть на потолке поддерживала весьма неказистое реноме столь неприятного заведения.

Захотелось поскорее свалить из отвратительного места на чистый и свежий воздух, но пока не принесли еду, делать этого не следовало. Между тем, обстановка в углу медленно, но верно накалялась. Пришлось демонстративно достать пистоли и почистить их, заодно, заменив подмокший порох на их полках, и поменять пыжи и пули.

Впрочем, всем было на это наплевать. Публика была пёстрая и не обращала на меня никакого внимания. Они решили, что это просто ещё один нищий идальго, вооружённый до зубов, пожаловал в эту, забытую всеми морскими богами, таверну. Что же, такое предположение было мне только на руку, и я принялся за принесённую еду. Рядом со мной уселись два моряка, бывшие, видимо, с неизвестного мне испанского судна. Это было понятно по их речи, одежде и акценту.

В углу страсти накалились до предела, и кто-то с кем-то решил, всё же, разобраться и подраться. Началась драка, отдельные бойцы которой падали и взлетали, словно они были не простыми моряками, а магами воздуха.

– Трах! – и к нам на стол приземлился один из них, осоловело тряся башкой, он то ли сполз, то ли свалился на пол. Испанские моряки, как и я, не отреагировали на это. Я уже почти всё доел, и глиняная миска с объедками, упавшая и разбившаяся об пол, меня не сильно огорчила. Остаток вина в кувшине я спас, вовремя схватив его за горлышко. Моряки тоже успели подхватить свои тарелки и не остались голодными. В общем, всё было хорошо, хотя и излишне весело.

Посчитав свою миссию выполненной, а живот набитым разнообразной пищей и сладким вином, я счёл весьма своевременным удалиться с этого праздника жизни. Оглянувшись в поисках служанки, кинул ей десяток реалов за съеденное и выпитое, и направился на выход.

Увы, как только я шагнул к двери, она изволила настежь распахнуться, явив мне хорошо знакомого Тача-путешественника и ещё троих его прихлебателей или друзей.

– Вот он, демон! – громко завопил Тач, указывая на меня своим перстом и клокоча пеной, в приступе бешеной ярости. – Жрёт!!!

– Позвольте, – вежливо прервал я его, – я уже пообедал и спешу к вам на встречу, чтобы уплыть обратно. Ну, вы и сами пришли, это хорошо.

Но я недооценил страх и ненависть своего кормчего. Ни слова больше не говоря, он решил покончить со мной одним ударом своего кривого, как клык тесака. А что ещё с демонами делать, как не убивать сразу и исподтишка?

Не знаю, что меня спасло, не иначе, как Провидение! Каким-то чудным образом я успел изогнуться, и кривой клинок, с яростным треском смачно рвущейся ткани, прорезал мне камзол поперёк живота, под ним рубаху и сделал надрез верхнего слоя кожи.

Дальше я действовал инстинктивно. Руки у меня были пустые, достать шпагу или пистоль на столь коротком расстоянии было очень сложно, а ножа у меня не было. Вспомнив один эпизод из своей прошлой жизни, я просто изо всех сил ударил лбом в нос Тача.