Мир колонизаторов и магии: Практика (СИ) - Птица Алексей - Страница 49

Гарсия! Ту всё сложнее. Выходец из Нового Света, в частности, из Панамы. Пережил пиратский плен, потерял семью, был высажен на необитаемый остров, откуда его спас граф де Сильва. Неведомыми путями, заручившись протекцией неизвестного доминиканца, поступил в академию. Умён, вспыльчив, постоянно участвует в каких-то приключениях. Обладает отлично развитыми навыками морского дела, навигатор. Прекрасно знает жизнь пиратов и вообще, кажется, всё, что только о них можно знать. Дружит с бароном Пересом и виконтом Эспаньера. Любит Мерседес де Сильва, но понимает, что ему не дадут на ней жениться.

— Ну, теперь, возможно, что и дадут!

— Я не поняла, папа, что значит, дадут?

— А то и значит, наш воистину щедрый король решил осчастливить обоих баронов титулом виконта, по ходатайству вице-короля Новой Гранады, где они и натворили дел. Все необходимые бумаги уже подписаны и имеются у меня на руках, и я же должен провести церемонию вручения им титулов, вместе с наградными шпагами. Интересно?

— Просто ужас, папа, как интересно. Это правда?

— Разве отец когда-нибудь тебя обманывал, Элеонор?

Ну, да, конечно, обманывал, и не раз, — про себя подумала Элеонора, но вслух сказала.

— Так вот оно что!

— Да, так что отец Мерседес де Сильвы будет иметь повод об этом задуматься. А что думаешь ты?

— А о чём я должна подумать? Обрадоваться за Мерседес? Или порадоваться за этого гачупина-выскочку?

— Я бы подумал о возможности выгодного замужества, этот Гарсия стал известен королю и получит звание виконта, и если мы поможем ему деньгами и своим влиянием, то он быстро пойдёт вверх и станет графом, а ты графиней, если выйдешь за него замуж. А так как он будет во всём обязан твоей семье, то и делать будет то, что будем говорить ему мы.

— Я, а не мы! — поправила отца Элеонора.

— Хэх, ну пусть, говорить будешь ты, а слушать вы оба будете меня. Ты же умная девочка, да ещё и красавица, всё понимаешь. А твой отец желает тебе только добра.

— И увеличить своё влияние и власть, — снова про себя подумала Элеонора.

— Мне бы этого не хотелось, — решила она признаться, — он слишком дик, необуздан, у него плохие манеры, и, к сожалению, он не дурак. Мне трудно будет им управлять.

— Ну и не таких скакунов объезжали умные женщины, а если ты будешь работать не только головой, но и своим телом, то добьёшься намного больше. Впрочем, этому тебя должна научить мать, а не я.

— Я подумаю над твоими словами, отец, но тогда мы создадим любовный треугольник, ведь Мерседес любит этого гачупина, а Гарсия её, к тому же, она моя подруга.

— Подумай, у тебя не много вариантов. А де Сильва найдут себе других женихов, их статус ниже, чем наш, вот и пусть работают над этим. Впрочем, это, всего лишь, один из вариантов. Никто тебя не заставляет, дочь, выходить за этого Гарсию замуж. Но ты должна учиться думать и прикидывать разные варианты, пусть и самые фантастические. Надо же когда-то начинать учиться интригам, и чем раньше, тем лучше будет результат. Дерзай, моя девочка, а папа всегда тебе поможет.

На том разговор и закончился. Элеонора вскоре снова вернулась в академию, а маркиз де Тораль сел за письмо, ректору академии, уведомляя его о своём приезде, для вручения титулов и наград обоим баронам. А, заодно, желая побывать в том месте, где учится его дочь, и посмотреть на контингент, с которым она постоянно имеет общение.

Глава 20 Любовь и ненависть.

В конце мая все пятнадцать студентов факультета морской инквизиции собрали вещи и, погрузившись, кто в специально нанятые экипажи, а кто просто верхом на коней, двинулись в Толедо. На шестые сутки, благополучно преодолев разделяющее расстояние, покрытые пылью и изрядно уставшие от долгой дороги, они заехали в гостеприимно распахнутые ворота академии.

По такому случаю во двор сбежалась толпа студентов и студенток, желающих посмотреть на прибывших. Вышли и некоторые преподаватели, но немного. Деканы всех факультетов за возвращением факультета морской инквизиции наблюдали из своих окон. С интересом всматривался в эту суматоху и маркиз де Тораль, стараясь увидеть и узнать двух баронов, затерявшихся в мешанине конных и пеших людей, которые сейчас толпились во дворе.

Алонсо красовался верхом на спине отличного андалузского жеребца, тогда как я не спеша выходил из экипажа, стряхивая дорожную пыль со своей новой треуголки. Ариандна Эспаньеда, отделившись от толпы встречающих, быстро подошла к седлу Алонсо и взяла его за руку, преданно глядя на него бездонными серыми глазами.

Весть о том, что Алонсо в скором времени получит титул виконта, уже начала расползаться по академии. И теперь в своих руках девушка держала не просто руку обычного барона, а свою судьбу и защиту от грядущих неприятностей этого мира.

Алонсо, довольно улыбаясь, лихо спрыгнул с коня и, прижав к губам нежную ручку девушки, галантно предложил довести её до входа в академию.

— Так, значит, это и есть барон Алонсо, — подумал про себя маркиз де Тораль, — а где же главный, из этих двоих?

— Сеньор Роберто, вы мне не покажете барона Гарсию, а то он так тщательно затерялся среди прибывших, что я никак не могу его определить. Вот барона Переса я уже увидел, а его лучшего друга, по-прежнему, не нахожу.

Роберто Белларминни, наблюдающий за событиями, происходящим во дворе академии, из соседнего окна, начал внимательно всматриваться вниз, пытаясь увидеть несносного барона. И вправду, его нигде не было, но, быстро окинув всех присутствовавших цепким взглядом, он в последний момент заметил спину Эрнандо, уже входящего внутрь здания.

— Вон он! Уже успел зайти.

— Да, и действительно, барон Эрнандо Гарсия-и-Монтеро не так прост, как кажется, очень интересно с ним поговорить.

— Непременно поговорите. Я вызову его.

— Впрочем, это ни к чему сейчас, давайте создадим интригу. Все знают, для чего я прибыл, но мы потянем данное награждение до экзаменов, и после их сдачи вручим все регалии обоим баронам. А пока вы можете воспользоваться ситуацией в своих целях. Пусть юноши несколько поволнуются, ведь если они не пройдут испытания и будут отчислены, это ляжет чёрным пятном на их репутацию. Только не переусердствуйте, сеньор Белларминни. А то, знаете, тот, кто выжил в плену у пиратов, не позволит с собой играться.

— Не беспокойтесь, маркиз, я не собираюсь пользоваться таким козырем. Достаточно будет и того, чтобы они сначала сдали экзамен, а потом получили титул. Нам нужны люди, преданные Испании, а ни ненавидящие её, а тем более, в такой новой структуре, как морская инквизиция.

— Да? — протянул маркиз де Тораль, с интересом взглянув на инквизитора. — Ну, тогда, тем лучше для всех нас, а особенно, для них. Жду от вас информацию, когда вы будете готовы к церемонии.

— Да, я думаю, в течение двух недель мы успеем подготовиться. И сможем вас встретить.

— Хорошо. К этому времени и я буду готов. Всего хорошего.

На следующий день после шумного приезда, нас с Алонсо вызвали к декану факультета инквизиции Роберто Беллармини. Войдя в кабинет, мы тут же с радостью заметили наши шпаги, и даже астролябию.

— Да, идальго, вы можете забрать свои вещи. Нам они больше не нужны. Кстати, Гарсия, ваша шпага оказалась очень интересной, не подскажете, где вы её взяли.

— Да? — искренне удивился я. — Мне говорили, что это очень хорошая шпага, но истинной ценности я не знал. Спасибо. Я её купил в Неаполе, в обычном магазине оружия. Несчастная вдова принесла этот экземпляр торговцу, а тот перепродал мне. Насколько мне помнится, цена шпаги составляла около ста пятидесяти реалов.

— Или он, действительно, не знал её ценности, или он великий актёр, третьего не дано, — подумал инквизитор, глядя на барона, искренне радовавшегося найденным вещам. — И, скорее всего, первое, слишком уж естественна его радость. Получается, что ему просто везёт, и его удача настолько сильна, что полностью перебивает все неудачи.