2034: Роман о следующей мировой войне (ЛП) - Ставридис Джеймс - Страница 22

Министр Чан настоял, чтобы Линь Бао сидел рядом с ним, в то время как в течение всего этого дня вереница подчиненных входила и выходила из конференц-зала, получая приказы и сообщая новости. Утро растянулось до полудня. План обрел форму. "Чжэн Хэ" маневрировал на блокирующей позиции к югу от цепи островов Спратли, разворачиваясь в боевом порядке в направлении последней зарегистрированной позиции "Форда" и "Миллера". Американские авианосные боевые группы, по всей вероятности, смогут произвести единственный залп из оружия, прежде чем "Чжэн Хэ" сможет вывести из строя их системы наведения. После этого пресловутый слон был бы слеп. Американское умное оружие больше не было бы умным, даже не тупым; оно было бы мертвым мозгом. Затем "Чжэн Хэ" вместе с тремя наземными боевыми группами нанесет удар по "Форду" и "Миллеру".

Таков был план.

Но к вечеру американцев по-прежнему не было видно.

Ма Цян снова участвовал в видеоконференции, информируя министра Чана о расположении его сил, которые в тот момент были развернуты в форме гоночного трека, простирающегося на десятки морских миль. Пока Ма Цян рассказывал о текущих условиях на море, Линь Бао украдкой взглянул на часы.

 — Почему вы смотрите на часы? — рявкнул министр Чанг, прерывая брифинг.

Линь Бао почувствовал, как его лицо покраснело.

 — Тебе нужно быть где-нибудь еще?

 — Нет, товарищ министр. Больше мне некуда идти.

Министр Чан кивнул в сторону Ма Цяна, который продолжил свой брифинг, в то время как Линь Бао устало опустился в свое кресло. Его автобаза уехала пятнадцать минут назад. Он понятия не имел, как доберется домой.

Зазвонил телефон. — Ты уже встал?

 — Теперь встал.

 — Дело плохо, Сэнди.

 — Что плохо? — спросил он Хендриксона, проглатывая сухость в горле и протирая глаза, его зрение медленно фокусировалось, чтобы он мог прочитать цифровой дисплей своего будильника.

 — Форд и Миллер , они исчезли.

 — Что значит — исчезли?

 — Они напали на нас, или закрыли нас, или я даже не знаю, как это описать. Отчеты — ничего не сработало. Мы были слепы. Когда мы запустили наши самолеты, их авионика замерзла, их навигационные системы вышли из строя, а затем были отключены. Пилоты не могли катапультироваться. Ракеты не выстрелят. Десятки наших самолетов погрузились в воду. А потом они набросились на нас со всем, что у них было. Авианосец, фрегаты и эсминцы, дизельные и атомные подводные лодки, стаи беспилотных торпедных катеров, гиперзвуковые крылатые ракеты с полной скрытностью, наступательные кибератаки. Мы все еще собираем все это воедино. Все это произошло в середине прошлой ночи …. Господи, Сэнди, она была права.

 — Кто был прав?

 — Сара — Сара Хант. Я видел ее несколько недель назад, когда был в Йокосуке.

Чоудхури знал, что комиссия по расследованию сняла с Ханта все обвинения в битве у рифа Мисчиф и гибели ее флотилии, но он также знал, что военно-морской флот хотел списать ее поражение на случайность. Это было бы гораздо проще, чем пристально смотреть на обстоятельства, которые привели к этому. Теперь военно—морской флот — или нация — не могли бы игнорировать катастрофу такого масштаба. Тридцать семь уничтоженных военных кораблей. Погибли тысячи моряков.

 — Как мы справились? — Осторожно спросил Чоудхури. — Наша авиация дальнего действия нанесла какие-нибудь попадания? Сколько их мы потопили?

 — Ни одного, — сказал Хендриксон.

 — Ни одного?

На линии на мгновение воцарилась тишина. — Я слышал, что мы, возможно, нанесли удар по их авианосцу ”Чжэн Хэ", но мы не потопили ни одного из их кораблей".

 — Боже мой, — сказал Чоудхури. — Как реагирует Умникарвер?

Он уже встал, включил прикроватную лампу и влезал в штанины брюк, которые повесил на спинку стула. Он прибыл в эти скромные покои в пристройке для посетителей посольства два дня назад. Пока Чоудхури одевался, Хендриксон объяснил, что новости еще не просочились в общественность: одним из преимуществ отключения, которое использовали китайцы, было то, что оно позволяло администрации контролировать новости или, по крайней мере, контролировать их до тех пор, пока китайцы не использовали эту информацию против них. Чего они, как ни странно, еще не сделали.

Хендриксон объяснил, что Белый дом поддался панике. — Господи, что скажет страна? — таков был ответ президента, когда он услышал эту новость. Трент Уискарвер связался с NORAD и повысил уровень угрозы до DEFCON 2, обратившись к президенту с просьбой повысить его до DEFCON 1. На экстренном заседании Совета национальной безопасности он также запросил упреждающее разрешение на тактический ядерный пуск против Zheng He авианосной боевой группы "Чжэн Хэ" при условии, что ее можно будет обнаружить и нацелить. Примечательно, что его просьба не была отклонена сразу. Президент, который всего несколько дней назад хотел деэскалации напряженности, теперь принимал такую забастовку.

Деэскалация была единственной причиной, по которой администрация направила Чоудхури в Нью-Дели. Переговоры об освобождении майора Криса "Веджа” Митчелла продвинулись до такой степени, что иранцы согласились перевезти его в свое посольство в Индии, и обмен пленными казался неизбежным. Чоудхури полагал — и аналитики из ЦРУ поддерживали его, — что единственная причина, по которой иранцы медлили с освобождением майора, заключалась в том, что они хотели, чтобы его раны немного затянулись, особенно его лицо. Последний контакт Чоудхури с иранцами — контакт при посредничестве официальных лиц Министерства иностранных дел Индии — они заверили его, что майор Митчелл будет освобожден в течение недели, как он теперь объяснил Хендриксону.

 — Неделя — это слишком долго, — ответил Хендриксон. — Как только иранцы узнают, что произошло, — если они еще не знают, — они заберут майора Митчелла обратно в Тегеран. Ты должен вытащить его прямо сейчас или, по крайней мере, попытаться. Вот почему я звоню—На линии повисла пауза, поскольку Чоудхури недоумевал, как Хендриксон мог ожидать от него выполнения такой задачи. Затем Хендриксон добавил: — Сэнди, мы на войне. Возможно, когда-то эти слова звучали мелодраматично, но теперь это было не так; они стали констатацией факта.

Рассвет рассеял туман, и день стал ярким и чистым. Три корабля на горизонте. Разрушитель. Фрегат. Крейсер.

Они плыли медленно, фактически почти не двигаясь. Фрегат и крейсер находились очень близко друг к другу, эсминец — чуть дальше. Этот вид из окна Сары Хант рано утром представлял собой любопытное зрелище. Ее рейс в Сан-Диего был запланирован на более поздний срок в тот же день. Наблюдая, как три корабля, хромая, приближаются, она задавалась вопросом, войдут ли они в порт к тому времени, когда она уйдет. То, что она увидела, не имело для нее особого смысла. Где были "Форд" и "Миллер"?

Вспыхнула красная вспышка, за ней последовала еще одна, а затем еще две. На палубе эсминца горел сигнальный фонарь; он начал мигать.

Вспышка, вспышка, вспышка… вспышка… вспышка… вспышка… вспышка, вспышка, вспышка…

Три коротких… три длинных… три коротких…

Хант сразу же распознал это сообщение. Она выбежала из своей казармы в сторону штаба Седьмого флота.

Победа была полной. Сверх того, на что они могли надеяться.

Это почти выбило их из колеи.

Было уже за полночь, когда Ма Цян доложил о контакте с авангардом эсминцев из Ford боевой группы Форда. Он смог нейтрализовать их системы вооружения и связи с помощью тех же наступательных кибернетических возможностей, которые его флот использовал несколько недель назад с большим эффектом возле рифа Мисчиф. Это позволило дюжине его малозаметных беспилотных торпедных катеров приблизиться на расстояние километра к авангарду и выпустить свои снаряды. Что они и сделали, с разрушительным эффектом. Три прямых попадания в три американских эсминца. Они погрузились менее чем за десять минут и исчезли. Это был первый удар, нанесенный в темноте. Когда эту новость сообщили в Министерстве обороны, раздались бурные аплодисменты.