V – значит Вендетта (СИ) - Morgan Sabrina - Страница 2

В момент, когда женщина обмякла и приложилась головой к окровавленному полу, я поняла, что она мертва. Мамы больше нет. Её душа в скором времени покинет тело, а огромное доброе сердце не пропустит очередной удар.

Моё остановилось. Остановилось в унисон с её.

Меня нашли спустя три дня. Соседка Хлоя решила заскочить в гости, но, увидев весь тот ужас, что царил в нашем доме, сразу же вызвала полицию. Офицер Дейкер обнаружил меня в кладовой. Я сидела в тёмном углу, не шевелились и практически не дышала. Что ощущала? Смутно помню…

Животный страх, обиду, ощущение безысходности, брошенности, ненужность, этот запах метала, что витал в воздухе и впитывался абсолютно всюду, даже в мою кожу. Она оставалась всё такой же белоснежной, но я отчётливо видела на руках крупногабаритные багровые пятна.

Я стояла и смотрела, когда мама нуждалась в моей помощи. Я могла что-то сделать, но из-за банального испуга стояла на месте и просто-непросто наблюдала за её страданиями! Я могла помочь ей, но не воспользовалась случаем! Эта мысль собственно и терзала меня на протяжении долгих мучительных часов.

В тот же день меня направили в больницу, где доктора оказали медицинскую и психологическую помощь. Заключения травматолога были весьма утешительны чего нельзя сказать о психотерапевте. Спустя две недели такого интенсивного «лечения», психолог, с которым я не шла на контакт, заявил, что я абсолютно здорова! Боже, он действительно воспринимал меня, как здорового и счастливого ребёнка!

Что может быть хуже убийства матери на глазах у десятилетней девочки? Я не знала ответа на этот вопрос. В тот момент мне было плевать на всё. Мне было плевать на весь мир, потому что мой, с треском рухнул в ту злосчастную ночь. Я находилась на грани пропасти. Для меня больше не существовало ничего и никого. Мне не хотелось жить. Последней надеждой был отец, но за всё то время, что я прибывала в больнице, он ни разу не пришёл навестить меня…

Я угасала. Угасала с каждым прожитым днём, пока не оказалась в детском доме. После переезда в это «замечательное» место моя жизнь превратилась в самый настоящий ад. Я не жила. Я выживала. Каждый божий день мне приходилось бороться за себя и свои права. Приходилось отстаивать обед и ужин, который бесстыдно отбирали дети постарше. Они чувствовали своё превосходство, а смотрительницам было попросту плевать!

Потребовалось около двух лет, чтобы ощутить собственные возможности, научиться защищать себя и отстаивать положенный кусок чёрствого хлеба. Вот так, из маленькой доброй девчушки я превратилась в злобную, обиженную на весь мир девушку.

Ни для кого не секрет, что крошечных деток любят куда больше, чем разъярённых подростков. Никто не хочет связывать свою жизнь с неуправляемым ребёнком. Все хотят воспитать достойного человека, а не агрессивного выходца из ада. Я осознала это спустя три года. Молодые пары даже не смотрели в нашу сторону. Их внимание было направлено на детишек помладше.

Когда воспитательница Ида приказала зайти к ней в кабинет после обеда, я хоть и нехотя, но доела отвратную овсяную кашу, от которой хотелось вырвать только что съеденное яство, и неспешно поплелась в кабинет недо-нянечки. Ранее она никак не реагировала на мелкие разбои внутри коллектива. Не понимаю, почему сегодняшний случай, в центре которого оказалась я, её так взволновал? Я всего лишь сломала руку парнишке, что в наглую решил полапать меня за задницу. Как женщина, она должна понять меня, но, видимо, всё куда серьёзнее, чем я думала. Я покалечила любимчика Фреди, чего Ида не простит мне никогда. Возможно, у этой несчастной дамочки с ним что-то есть? Иначе как объяснить такое особое отношение?

Стоя напротив двери, я даже стучать не стала. Нет, это не связано с общей невоспитанностью, просто не считала нужным проявлять уважение к человеку, которому всё равно на окружающих и который плюёт на чужие блага и ценности. Миновав порог скудного кабинета, я встретилась с ядовитым взглядом зелёных глаз. Светловолосый мужчина, лет сорока пяти, с интересом рассматривал меня со всех сторон, из-за чего я начала испытывать несвойственный дискомфорт.

На вид незнакомец был одет довольно солидно: классический костюм, что сидел на нём, как вторая кожа, начищенные до блеска лаковые туфли и дорогое драповое пальто бежевого оттенка.

— Присаживайся, Вивьен, — отрешённо молвила женщина, не обращая на меня никакого внимания. Я уже и забыла, когда последний раз она обращалась ко мне по имени. Амнезия длинною в шесть лет? Сомневаюсь.

— Решили сдать меня в полицию или психушку? — резко выпалила я. — Не выйдет! Ублюдок получил по заслугам. Я не собираюсь вымаливать прощение за то, что сделала.

Ида непонимающе захлопала глазами, выражая искреннее удивление, но я понимала, что это всего лишь игра на публику. Будь мы здесь совершенно одни, женщина безжалостно впилась бы в моё лицо, намереваясь отомстить за своего «любовника». Она невзлюбила меня с того момента, когда я впервые перешагнула порог данного заведения.

— Собирай вещи, мерзавка, — процедила она. — Ты переезжаешь.

— Да неужели?! — истерически рассмеялась я. — Куда? В карцер? С превеликим удовольствием!

Я протянула руки незнакомому мужчине, как опасная заключённая. Наверняка он работник какой-нибудь психбольницы или детской колонии. Впрочем, какая разница? Моя жизнь настолько ужасна, что не столь важно, где доживать никчёмное существование.

Он лишь довольно усмехнулся, осторожно хватая меня под локоть и сжимая в массивной руке миниатюрную ладонь. Немного странное отношение к социально опасному человеку. А где же белые пелёнки или жёсткие наручники? Неужели поеду, как белый человек голубых кровей? Вот это честь!

Собирать было нечего. Пару футболок и одни несчастные брюки, что заставляли надевать перед приездом комиссии. Вот так, прихватив своё ничего, я, размахивая практически пустым чемоданом, поплелась на улицу, где уже ожидало «такси».

Оставив позади огромный двор и колючее тюремное ограждение, я не обнаружила ни медицинской машины, ни полицейского «Бобика». На парковке стояла одна-единственная машина. Четыре переплетающихся между собой кольца говорили сами за себя. Передо мной серебристая «Audi»!

Я присвистнула, с интересом разглядывая её со всех сторон. Неужели эта тачка приехала по мою душу? Если это так, то я готова ехать куда угодно.

— Садись в машину, разбойница, — послышался хриплый голос за моей спиной.

Я обернулась и встретилась с тем самым ядовито-кислотным взглядом. Он проникал в самые недры, въедался в сознание, оставляя на нём токсичный ожог. Он пристально наблюдая за каждым телодвижением, изучая смену настроения и мимику. Чистовой воды мозгоправ!

Закинув чемоданчик в багажник и покорно усевшись на заднее сиденье, я бросила мимолётный взгляд на спутника, после чего мы двинулись в неизвестность. Она не пугала меня, ровно, как и сидящий за рулём мужчина.

Тогда я не осознавала, что Он — мой путь в «светлое» будущее. Он — Даймонд Морис, опасный и хладнокровный убийца, взявший меня на своё попечительство. Он — мой недо-отец, а Я — его недо-дочь.

Глава 1

Я стояла на выгоревшем поле, целясь в миниатюрную мишень, что располагалась на расстоянии тридцати метров. Кому-то подобная затея покажется идиотизмом и бесполезной тратой времени, но не для меня. Стрельба — это моя вторая жизнь. Впервые в жизни я прикоснулась к оружию в возрасте шестнадцати лет. До этого я не то, что не брала в руки пушку, я в глаза её толком не видела! Тогда винтовка была для меня чем-то опасным, недосягаемым и фантастическим. Тем, что красиво показывали по телевизору. Я ничего не смыслила в огнестрельных штучках. Поэтому, когда мне впервые вручили её и приказали стрелять, руки предательски задрожали.

Во время первого выстрела Даймонд стоял позади, придерживая тяжёлый кусок металла. Я боялась. Боялась банально жать на курок…

Мужчина был непреклонен. Он терпеливо ожидал, когда я свыкнусь с новым занятием. Ждал битый час, не отстраняясь ни на секунду. Признаться честно, меня поражала его выдержка.