Жорж - Дюма Александр - Страница 50

Как обычно, он пообедал, затем позвал тюремщика и попросил приготовить ванну к шести часам утра и разбудить его в половине шестого.

В девять часов вечера пришел священник, Жорж с книгой лежал на кровати. Священник спросил, какую книгу он читает в предсмертные часы: были ли это Библия или «Федон». Жорж протянул ему книгу, то был роман «Поль и Виржиния». Удивительно, но в столь страшный час приговоренный избрал эту трогательную поэтическую историю.

Священник оставался с Жоржем до одиннадцати. Говорил один Жорж, объяснял священнику, как он понимает бога, развивая свою теорию бессмертия. Жорж и в обычной жизни был красноречив, в последний же вечер был божественно величествен. Осужденный поучал, священник слушал.

В одиннадцать часов Жорж извинился перед священником: чтобы не терять сил перед казнью, он должен был немного отдохнуть. Когда приговоренный остался один, в душе его разразилась буря; он вновь позвал священника, тот вернулся, но Жорж с огромным усилием произнес: «Нет, ничего, отец мой, ничего». Жорж лгал: ему все время хотелось произнести имя Сары, поговорить с ней, но он не вымолвил ни слова; старик удалился.

На другой день на заре в камеру вошел тюремщик; Жорж крепко спал.

Проснувшись, он произнес:

— А ведь это правда, осужденный, может спать в последнюю ночь.

Но никто не знал, в котором часу он заснул.

Принесли ванну. В этот момент вошел доктор.

— Вот видите, доктор, — сказал Жорж, — , я придерживаюсь правил древних греков. Афиняне перед сражением принимали ванну.

— Как вы себя чувствуете? — спросил доктор. С таким банальным вопросом обращаются к людям, когда нечего сказать.

— Конечно же, хорошо, — улыбаясь ответил обреченный, — я начинаю верить, что не умру от раны. — Он передал врачу запечатанное завещание. — Доктор, — продолжал он, — назначаю вас исполнителем моего завещания, в этой бумаге вы найдете три строчки, касающиеся вас, я хотел оставить вам воспоминание о себе.

Прослезившись, доктор пробормотал несколько слов.

Жорж принял ванну.

— Скажите, доктор, каков нормальный пульс человека?

— Шестьдесят четыре — шестьдесят шесть ударов в минуту.

— Проверьте мой, я хотел бы знать, какое воздействие на кровь оказывает приближение смерти.

Доктор достал часы, взял руку Жоржа и стал считать пульс.

— Шестьдесят восемь, — сказал он.

— Так я доволен, доктор, а вы?

— Поразительно: вы что, сотворены из железа?

Жорж с гордостью улыбнулся.

— А, господа белые, — сказал он, — вам не терпится увидеть меня мертвым, я понимаю; быть может, необходимо преподать вам урок мужества, я это сделаю.

Вошел тюремщик и объявил, что скоро пробьет шесть.

— Дорогой доктор, — сказал Жорж, — разрешите выйти из ванны? Пожалуйста, не удивляйтесь, мне будет крайне приятно пожать вам руку, прежде чем я покину тюрьму.

Доктор ушел.

Жорж вышел из ванны, надел белые брюки, лакированные ботинки, батистовую рубашку, затем подошел к зеркалу, привел в порядок волосы и бороду с большим усердием, чем если бы отправлялся на бал. Затем он подошел к двери и постучал, чтобы дать знать, что готов к выходу.

Вошел священник и взглянул на Жоржа. Никогда в своей жизни молодой мулат не был так красив. Глаза его блестели, лицо сияло.

— Сын мой! Сын мой! — сказал" священник. — Остерегайтесь гордыни, гордыня погубила ваше тело, как бы она не погубила вашу душу.

— Вы помолитесь за меня, и бог, я убежден, ни в чем не откажет такому святому человеку, как вы.

В этот момент Жорж заметил палача, стоявшего у двери.

— А, это вы, мой друг, идите сюда.

Негр был закутан в широкий плащ и прятал под ним топор.

— Ваш топор хорошо наточен?

— Да, будьте покойны, — ответил палач.

Жорж заметил, что взгляд негра устремлен на руку с бриллиантовым кольцом, которое накануне было ему обещано.

— Будьте покойны, вы получите свое кольцо.

И он вручил кольцо священнику, знаком указав, что оно предназначено для палача.

Затем он подошел к маленькому бюро, открыл его, достал два письма: одно — отцу, другое брату и вручил их старику.

В этот момент пробило шесть.

— Ну, идем! — И Жорж в сопровождении священника и палача вышел из тюрьмы.

На нижней площадке он встретил доктора, который ждал его, чтобы проститься. Жорж протянул руку, сказав: «Поручаю вашим заботам мое тело». И устремился во двор.

Глава XXVIII. ЦЕРКОВЬ СВЯТОГО СПАСИТЕЛЯ

Улица была заполнена любопытными. Такое зрелище в Порт-Луи бывало нечасто, и все хотели видеть если не казнь, то хотя бы смертника.

Начальник тюрьмы спросил осужденного, как он желает добраться до эшафота. Жорж ответил, что хочет идти пешком. Его желание было исполнено; то была последняя любезность губернатора.

Восемь кавалеристов верхом на лошадях ожидали Жоржа у ворот тюрьмы. На улицах, по которым он должен был пройти, английские солдаты были выстроены в два ряда, чтобы охранять пленника и сдерживать шумную толпу.

Когда появился осужденный, послышался громкий ропот, в котором, однако, не было ненависти, раздавались разные возгласы, но они главным образом выражали участие и жалость, которые толпа всегда питает к благородному, мужественному человеку, обреченному на казнь.

Жорж шагал твердо, высоко подняв голову, со спокойным лицом. Однако на сердце у него была невыносимая тяжесть.

Он думал о Саре, Саре, которая не пыталась его увидеть, не написала ни слова, не прислала ничего на память.

Он верил ей, и ей теперь обязан был своим последним разочарованием.

Впрочем, если бы она его любила, ему не хотелось бы умирать; забытый Сарой, он готов был испить чашу до конца.

Переживая разочарование в любви, он страдал и от оскорбленной гордости. Он потерпел поражение во всем, его чувство превосходства над всеми оказалось напрасным. Результатом упорной борьбы стал эшафот, к которому он шел, покинутый всеми. Когда люди будут говорить о нем, они скажут: это был безумец. И все же на своем пути он надеялся увидеть Сару, искал ее тревожным взглядом на улицах, во всех окнах.

Сара, которая бросила ему букет, когда он, уносимый Антримом, устремился к победе и стал победителем; неужели она не уронит ни слезы теперь, когда он" побежденный, идет к эшафоту?

Но се нигде не было видно. Он прошел всю Парижскую улицу, повернул направо и приблизился к церкви Святого Спасителя. Церковь была затянута черной тканью, как бывает по случаю похорон.

Подойдя к дверям, Жорж содрогнулся. Подле доброго старика священника, ждавшего его на паперти, стояла женщина, одетая в черное, с черной вуалью на лице. Эта женщина в траурном платье, что делает она здесь? Кого ждет? Пораженный, Жорж ускорил шаг, не сводя с нее глаз. По мере того как он приближался, сердце его билось все сильнее; бесстрашно ожидавший близкую смерть, он был потрясен.

Когда он подошел к порогу церкви, она первая шагнула навстречу. Жорж бросился к ней, поднял вуаль, вскрикнул и упал на колени.

Это была Сара.

Она молча подала ему руку; в толпе воцарилось молчание.

— Послушайте, — обратилась она к собравшимся на пороге церкви, куда он входил, прежде чем сойти в могилу, — я всех вас перед богом и людьми призываю в свидетели, в свидетели того, что я, Сара де Мальмеди, спрашиваю Жоржа Мюнье, хочет ли он взять меня в жены?

— Сара, — воскликнул Жорж, рыдая, — Сара, ты самая великодушная, самая благородная, самая прекрасная из женщин!

Затем, поднявшись и обхватив Сару рукой, как будто боясь потерять ее, Жорж произнес:

— Приди, моя вдова.

И ввел ее в церковь.

Если когда-либо триумфатор был горд своим триумфом, то это в полной мере относится к Жоржу. В мгновение ока все изменилось для него. Одним своим словом Сара возвысила его над людьми, смотревшими с грустной улыбкой, как он шел к алтарю. То был уже не бедный безумец, безуспешно стремящийся к недосягаемой цели и умирающий, прежде чем достиг ее; то был победитель, повергнутый в момент своей победы.