Жорж - Дюма Александр - Страница 45

Приближалась ночь. Лайза оставил десять человек на этом важном участке, а сам направился к Жоржу доложить о результатах осмотра горы.

Он застал Жоржа в шалаше, наспех сплетенном из ветвей деревьев, окопы были почти готовы; внезапно наступившая темнота не помешала работе.

В караул вокруг укрепленной пещеры были расставлены двадцать пять человек, они сменялись каждые два часа.

Пьер Мюнье охранял пещеру, а Лайза, сменив повязку Жоржу, тоже вернулся на свой пункт охраны.

Каждый беглец ждал новых событий, которые, несомненно, должны были произойти с наступлением ночи.

Глава XXV. СУДЬЯ И ПАЛАЧ

Ночь перед предстоящей схваткой между повстанцами и теми, кто жаждал с ними расправиться, благоприятствовала преследователям и вызывала тревогу у беглецов.

Эта ночь была величественной и ясной, хотя луна появилась совсем поздно. В тишине и во мраке Лайза улавливал едва слышный трепет листьев, журчание ручья, вой зверей; ни один из этих смутных звуков не ускользнул от слуха Лайзы; то был дикарь-охотник, человек, привыкший к одиночеству, вечный путешественник по лесным дебрям.

Он слышал, как танреки грызут корни деревьев, узнавал шаги оленя, направлявшегося к знакомому источнику, улавливал полет летучей мыши. Прошло два часа, эти звуки не нарушали неподвижности Лайзы, как вдруг, словно очнувшись, он понял, что приближается патруль — шесть или восемь человек, во главе которых шел Пьер Мюнье. Лайза узнал его по одежде и по высокому росту.

Лайза рванулся к ним.

— Скажите, — спросил он, — люди, посланные вами в разведку, уже вернулись?

— Да, они сообщили, что нас преследуют англичане.

— А где они?

— Час назад они остановились между вершиной Средней горы и истоком Креольской реки.

— Англичане идут по нашим следам?

— Да, надо полагать, они завтра появятся.

— Нет, раньше, — ответил Лайза.

— Почему раньше?

— Потому что, если мы отправили своих разведчиков в деревню, то и они сделали то же самое.

— Как же нам быть?

— Вот что: поблизости бродят люди.

— Откуда вы знаете, вы что — слышали их голоса, видели их следы?

— Нет, но я услышал бег оленя и понял, что он испугался кого-то.

— Итак, вы полагаете, что нас преследует какой-то разведчик?

— Я убежден в этом. Тише!

— Что?

— Слушайте…

— Да, я слышу шум.

— Это полет глухаря, он в двухстах шагах от нас.

— Откуда он летит?

— Со стороны рощи.

— Вы думаете, что его спугнул человек?

— Человек или люди, не могу сказать, сколько их было.

— Я не об этом спрашиваю. Вы думаете, что он взлетел, потревоженный кем-то?

— Звери инстинктом узнают себе подобных и не пугаются их, — ответил Лайза.

— Что же происходит?

— Они приближаются… Тихо, вы слышите? — произнес негр.

— Что это? — шепотом спросил старик.

— Треск сухой ветки под ногой человека.

— Тихо, они рядом с нами, могут услышать; спрячьтесь за ствол. Я буду на посту.

И Лайза вернулся на свое место, а Пьер Мюнье скользнул за дерево; негры, которые были с ними, также затерялись в тени кустов и стояли неподвижно, словно безмолвные статуи.

На минуту воцарилось молчание; ничто не нарушало покой ночи, как вдруг послышался грохот стремительно летевшего в пропасть камня. Почувствовав возле себя дыхание Пьера Мюнье, пытавшегося заговорить с ним, Лайза схватил его за руку; старик понял, что этого делать не следует, и промолчал.

В тот же миг с клекотом вновь взлетел глухарь и, пролетев над вершиной тамариска, исчез в горах.

Неизвестный путник был шагах в двадцати от людей, след которых он, по-видимому, разыскивал. Лайза и Пьер Мюнье затаили дыхание, остальные негры также стояли молча.

Серебряный луч осветил вершины горной цепи, видневшейся на горизонте в просвете между деревьями. Вскоре над холмом Креолов появилась луна, ее ущербный диск медленно поплыл по небу. В это время послышался легкий шелест; кустарник, окаймлявший дорогу, раздвинулся, и среди ветвей возникла голова человека.

В этом месте кустарник был освещен яснее, его не затеняли деревья. Пьер Мюнье и Лайза заметили, как шевелятся ветви.

Некоторое время шпион неподвижно осматривался, затем, убедившись, что вблизи никого нет, вышел из кустарника. Лайза крепко сжал руку Мюнье, давая понять, что надо быть осторожным; негр не сомневался в том, что шпион отыскал их следы.

И действительно, дойдя до края дороги, шпион наклонился к земле, пытаясь разглядеть, нет ли на ней следов прошедших здесь людей.

В этот момент луна озарила верхушки деревьев и осветила лицо шпиона.

Лайза молниеносно поймал одну из гибких ветвей, за которыми прятался и, словно орел, устремившийся к жертве, в один прыжок очутился у подножия скалы, схватил шпиона за пояс и вернулся с ним к своим сподвижникам.

Он зорко следил за пленником, который крался с ножом в руке, безуспешно пытаясь поразить противника. Ночной мрак не помешал неграм узнать шпиона; то был Антониомалаец. Все произошло настолько стремительно, что Антонио не успел даже вскрикнуть.

Наконец-то Лайза держал в руках своего смертельного врага; теперь предатель и убийца будет казнен. Когда он сдавил малайца между колен и с жестокостью победителя дал понять, что тому не на что надеяться, вдалеке вдруг послышался лай собаки.

Не расслабляя рук, которыми он сжимал врага, Лайза поднял голову и прислушался.

— Все в свое время, — как бы про себя произнес Лайза и обратился к окружавшим его неграм:

— Привяжите этого человека к дереву, я должен поговорить с Пьером Мюнье.

Негры схватили Антонио за ноги и за руки и привязали к стволу такамака. Убедившись, что малаец привязан крепко, Лайза отвел старика в сторону и показал рукой в сторону, откуда доносился собачий лай.

— Вы слышали?

— Что? — спросил старик.

— Лай собаки.

— Нет.

— Послушайте! Они приближаются.

— Вот теперь слышу.

— За нами охотятся, как за оленями.

— Ты думаешь, это нас преследуют?

— А кого же еще?

— Может быть, какая-то бездомная собака ищет еду.

— Может быть, — ответил Лайза.

Вскоре в лесу явственно послышался собачий лай.

— Нас преследуют, — заявил Лайза.

— Но откуда ты знаешь?

— Это не охотничья собака, — сказал Лайза, — а собака, которая ищет хозяина. Проклятые изверги нашли ее у хижины беглого негра, и она ведет их по следу; если этот негр с нами, мы погибли.

— Да это же лай Фиделя! — с ужасом произнес Пьер Мюнье.

— Теперь узнаю, — сказал Лайза, — я уже слышал его вчера" он выл, когда мы принесли вашего раненого сына в Моку.

— В самом деле, я забыл взять его с собой, когда мы уходили; но если это был Фидель, он уже прибежал бы прямо к нам. Слышишь, как усиливается вой?

— Они его держат на поводке и следуют за ним, пес, быть может, ведет за собой целый полк, его нельзя винить, бедное животное, — с грустью произнес негр из Анжуана, — он не может идти быстрее, но, будьте спокойны, он приведет их.

— Что же нам делать?

— Если бы нас ожидало судно в Большом порту, до которого отсюда всего лишь восемь лье, мы устремились бы туда.

Нет ли там у вас какой-либо возможности для побега?

— Никакой!

— Тогда придется драться, лучше погибнуть, защищаясь, чем сдаться врагу.

— Стало быть, идем, — сказал Мюнье, обретая решимость, как только речь зашла о схватке. — Собака приведет их к входу в пещеру, внутрь они не пройдут.

— Верно, — ответил Лайза, — идите к окопам.

— А ты не пойдешь со мной?

— Я должен остаться на несколько минут.

— Когда же ты придешь?

— При первом выстреле я буду с вами.

Старик подал руку Лайзе — нависшая опасность стерла различия между ними — и, вскинув на плечо ружье, в сопровождении своих негров стремительно направился к входу в пещеру.

Лайза провожал его взглядом, пока он не исчез во мраке, затем вернулся к Антонио, которого негры по его приказу привязали к дереву.