Жорж - Дюма Александр - Страница 29

На «Калипсо» продавали мужей вместе с женами, а детей вместе с матерями, — так редко поступали другие работорговцы. Негры Жака переходили к другому хозяину здоровыми и веселыми; капитан «Калипсо» сбывал их по высокой цене.

Ведя привольную жизнь, Жак не променял бы ее даже на жизнь короля, тем более что королям в то время жилось несладко. Он был совершенно счастлив, если бы, как мы уже упоминали, мысли его не омрачали воспоминания об отце и Жорже.

И вот однажды, взяв на борт груз в Сенегалии и Конго, Жак решил пройти до Маврикия, встретиться с отцом и узнать, не вернулся ли на остров брат. Приближаясь к берегу, он подал сигнал; по счастливой случайности на сигнал ответил отец. Жак оказался не просто на родном берегу, но в объятиях родных, без которых не мог жить.

Глава XV. ЛАРЕЦ ПАНДОРЫ

Большим счастьем для отца и братьев, которые столь долго не виделись, было встретиться именно в тот момент, когда они меньше всего этого ожидали. И хотя Жорж, получивший европейское образование, не мог одобрить того, что брат занимается торговлей человеческими душами, это чувство вскоре рассеялось. Что касается Пьера Мюнье, который никогда не покидал острова и потому смотрел на все с точки зрения принятой в колониях морали, то он вообще не придал этому значения; впрочем, любящий отец был всецело поглощен неожиданно свалившимся на него счастьем.

Ничто не могло помешать Жаку прийти ночевать в родительский дом. Он, Жорж и отец не расставались до глубокой ночи. Во время откровенного разговора каждый поведал все, что было у него на душе. Пьер Мюнье излил переполнявшую его радость; Жак рассказал о своей насыщенной приключениями жизни и развлечениях. Настала очередь Жоржа; он рассказал о своей любви.

Пьер Мюнье слушал этот рассказ с душевным волнением; Жорж, мулат, сын мулата, любил белую и, признаваясь в этой любви, заявил, что девушка будет принадлежать ему.

Такая смелость считалась в колониях неслыханной, беспримерной дерзостью и, по мнению отца, должна была навлечь на того, в чьем сердце она зажглась, земную кару и гнев небес.

А Жак прекрасно понимал, что Жорж может любить белую женщину, хотя он сам решительно предпочитал негритянок. Он был настроен достаточно демократично, чтобы понимать и уважать вкусы другого. К тому же он считал, что Жорж красавец, богач, во всем превосходящий других мужчин, может претендовать на руку белой женщины, будь то хоть Алина, царица Голконды !

Не долго думая он изложил Жоржу свой план действий, который очень упрощал дело: в случае отказа господина де Мальмеди Жак предлагал похитить Сару и отвезти в какое-нибудь место на земле, где Жорж мог бы присоединиться к ней. Жорж поблагодарил брата за предложение, но, так как он сам наметил другой план, отказался.

На следующий день обитатели Моки сошлись чуть ли не на рассвете; им нужно было сообщить друг другу много такого, что не успели сказать накануне. Около одиннадцати часов Жаку захотелось увидеть места, где проходило его детство, и он предложил отцу и брату совершить прогулку и поделиться воспоминаниями. Старик Мюнье согласился, но Жорж, как мы знаем, ожидал новостей из города, потому ему пришлось отпустить их вдвоем и остаться в доме, где он назначил свидание Мико-Мико.

Полчаса спустя появился посланник Жоржа, он нес свой длинный бамбуковый шест с двумя корзинами, как обычно, когда занимался торговлей в городе; предусмотрительный продавец полагал, что, возможно, по дороге ему встретится какой-нибудь любитель китайских изделий. Несмотря на свое с таким трудом приобретенное самообладание, Жорж открыл дверь с сердечным волнением; ведь китаец встречался с Сарой и должен был рассказать об этой встрече.

Как и следовало ожидать, все прошло как нельзя более удачно. Мико-Мико воспользовался привилегией свободно входить в дом господина де Мальмеди. Бижу, который видел, как его хозяйка покупала у китайца веер, провел его прямо к Саре.

Увидев Мико-Мико, Сара была потрясена, она подумала о Жорже; девушка поспешила принять китайца, сожалея лишь о том, что принуждена объясняться с ним только знаками. Мико-Мико вытащил из кармана карточку, на которой Жорж своей рукой написал цены различных товаров.

Мико-Мико надеялся, что товары эти понравятся Саре. Он подал карточку девушке, повернув той стороной, где было написано имя Жоржа.

Сара невольно покраснела и быстро перевернула карточку. Она поняла, что Жорж, не имея возможности ее увидеть, воспользовался способом напомнить о себе. Не торгуясь, она купила все вещицы, цена которых была обозначена на карточке, и так как продавец не просил вернуть ему карточку, оставила ее у себя.

Когда Мико-Мико выходил от Сары, его остановил Анри.

Он позвал китайца к себе, чтобы посмотреть его товар. Анри ничего не купил, но дал понять Мико-Мико, что вскоре собирается жениться на кузине и что ему понадобятся самые прелестные безделушки, какие только сможет достать китаец.

Этот визит позволил Мико-Мико тщательно рассмотреть дом. А так как среди шишек, украшавших голый череп Мико-Мико, больше всех выделялась шишка памяти, он прекрасно запомнил внутреннее расположение дома господина де Мальмеди.

Во время рассказа Мико-Мико Жорж часто улыбался, но каждый раз выражение его лица менялось. В первый раз он улыбнулся, когда его посланник сказал, что Сара оставила себе карточку; затем — когда тот сообщил, что Анри женится на кузине, и, наконец, когда сказал, что в павильон можно попасть через окно, выходящее на террасу.

Жорж положил перед Мико-Мико карандаш и бумагу; пока торговец чертил план дома, он взял перо и принялся писать письмо.

Письмо и план дома были закончены одновременно.

Жорж встал и прошел в спальню, откуда принес восхитительную шкатулку работы Буля, достойную принадлежать мадам де Помпадур. Он положил в нее только что написанное письмо, запер на ключ и передал шкатулку и ключ Мико-Мико, сопроводив эти действия наставлениями, после чего Мико-Мико опять получил монету за новое поручение, которое должен был выполнить. Приведя свой бамбуковый шест в равновесие на плече, китаец отправился в город с той же скоростью, с какой пришел оттуда.

Прибыв в Порт-Луи, он направился к дому господина де Мальмеди, куда теперь благодаря заказу Анри мог входить беспрепятственно. Он вошел в дом тем более уверенно, что, проходя через порт, видел там господ де Мальмеди, отца и сына: они смотрели на корабли, стоявшие на якоре, капитаны которых, опасаясь сильных порывов ветра, велели закрепить суда двойными швартовами. Итак, Мико-Мико вошел в дом, не боясь, что кто-нибудь помешает осуществить его намерение. Бижу, который утром видел Мико-Мико, совещавшегося с молодым хозяином и с той, кого Бижу уже считал молодой хозяйкой, вновь повел китайца к Саре, которая, по своему обыкновению, находилась в павильоне.

Как и предвидел Жорж, из новых предметов, предложенных торговцем взору юной креолки, внимание ее привлекла прелестная шкатулка. Сара взяла ее, осмотрела со всех сторон, полюбовавшись внешним видом, захотела посмотреть, как выглядит шкатулка внутри, и спросила ключ, чтобы открыть ее; тогда Мико-Мико, пошарив в карманах, знаками показал, что ключа у него нет, быть может, он забыл его дома и сейчас пойдет за ним, и вышел, оставив шкатулку Саре.

Десять минут спустя, когда девушка с любопытством вертела в руках чудесный ларец, появился Бижу и подал ей ключ, который прислал Мико-Мико.

Бижу вышел из комнаты, чтобы закрыть ставни в доме, — приближался ураган.

Жорж все это предвидел и рассчитал.

Важно, чтобы Сара была одна в тот момент, когда найдет его послание. Оно не должно быть запечатано, чтобы Сара не смогла вернуть письмо, не прочитав.

Секунду Сара колебалась, но, поняв, от кого письмо, движимая глубоким чувством, которым было исполнено ее сердце, не смогла побороть желание узнать, что пишет Жорж; взволнованная, зардевшаяся, она взяла записку и прочла:

"Сара!

Нет надобности говорить вам, что я люблю вас, вы это знаете; мечтой моей жизни была такая подруга, как вы. В жизни бывают исключительные обстоятельства и напряженные моменты, когда все общественные условности исчезают перед настоятельной необходимостью.