Босиком по осколкам (СИ) - Вольцева Яра - Страница 25

— Узнала все-таки, — сказал он довольным тоном. — Ты как здесь, какими судьбами? Болит что-то? — спросил парень, в которого я была влюблена в детстве.

Былое чувство не вернулось, но теплота в груди разлилась патокой.

— Да нет, я вот в гости к другу пришла. Он здесь у вас с травмой лежит, Кирилл Соловьев, — кивнула на вдруг ставшего хмурым парня.

Не замечала повисшего напряжения в воздухе и перекрестных взглядов мужчин между собой, была полностью поглощена неожиданной встречей.

— Да ты взрослая совсем стала уже, дружишь с парнями? — подвигал бровями Марат, подмигнул, а затем подошел к кровати ближе.

— Вы знакомы? — раздался недовольный голос Соловьева.

Я глянула на него и слегка растерялась, озадаченная изменившимся настроением на его лице. Вроде был игривый, а сейчас стал какой-то замкнутый и холодный, я бы даже сказала, колючий.

— Д-да, — сказала, чуть запинаясь, затем представила их друг другу, — это Марат, сын друга моего отца, мы с детства знакомы, а это Кирилл, мой друг.

— Парень, — процедил вдруг Соловьев сквозь зубы, заставив мои брови приподняться в диком удивлении.

Не успела я отреагировать, как была перебита другом.

— Парень, говоришь, ну ты точно повзрослела, кнопка. Эх, а я-то думал, что первая любовь не ржавеет, — не преминул не вспомнить Марат, а я закатила глаза.

— Ну ты скажешь тоже, мне тогда было лет восемь, до сих пор стыдно, между прочим, что ты об этом знал, — еле смогла не покраснеть, когда вспомнила позорные моменты.

— Знаешь, очень сложно не заметить, когда за тобой хвостиком ходит девочка и заглядывает практически в рот. Но ты была милым ребенком, — улыбнулся Марат, глаза его заблестели, уголки губ подрагивали.

— Ну-ну, помню, как ты обещал на мне жениться, — закатила глаза. — До сих пор стыдно за ту истерику.

— Когда ты облила мою девушку грязной водой из лужи? — взял и напомнил мне об этом вслух.

— Ой, всё, — отмахнулась и качнула головой, со стыдом вспоминая прошлое. — Ты мне лучше расскажи, как твоя мама, тетя Гуля, как ее здоровье?

— Да всё отлично, но ты можешь и сама спросить, мы на выходных к вам на дачу собираемся. Правда, отец сказал, что ты с родителями не живешь больше? Что-то случилось? — встревожился Марат, а я с интересом оглядела его, впервые за встречу увидев кардинальные изменения в его внешности.

Раньше он был худощавый парнишка с длинными волосами, а сейчас подкачанный коротко стриженный атлет.

— Да так, — отмахнулась, не желая вдаваться в подробности, — Просто другая жизнь началась, когда-то же надо взрослеть. Ты мне лучше скажи, как ты сам? Видела тебя в последний раз, когда ты в армию уходил.

— Да ничего такого, после армии сразу поступил в медицинский, а сейчас вон, целый доктор, — для наглядности тронул свой бейджик.

— Молодец, прям, как ты хотел, — вспомнила его слова.

— А ты прям всё помнишь, — глухо произнес Марат и вдруг окинул меня заинтересованным взглядом.

— Я вам не мешаю? — раздался грозный недовольный голос Кирилла.

Вздрогнула, посмотрела на него и прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. У меня сложилось впечатление, что он заревновал, и эта догадка теплой полной прошлась по моему телу, которое внезапно обдало испариной.

— Ревнивый у тебя друг, — кивнул Марат и повернулся к Соловьеву, принимая серьезное выражение лица, а вот я от его слов покраснела. — Так, больной, в целом у вас уже всё в порядке, можем выписывать хоть сегодня.

— Было бы отлично, — процедил сквозь зубы Кирилл, который всё это время был недоволен.

— Тогда сейчас заполним документы, и вы можете быть свободны, — что-то писал в листах Марат, а затем посмотрел на меня: — Ты на выходных у родителей тоже будешь? Если что, увидимся, расскажешь мне, что ты, как ты.

— У меня дела в эти выходные, — улыбнулась я, чувствуя, как свело скулы, не стала говорить, что на самом деле уже давно не посещаю родительские мероприятия.

— Жаль, надеялся, что хоть ты скрасишь посиделки, — покачал головой старый знакомый, затем просиял: — Может, тогда по чашке кофе, скажем, завтра?

— Завтра у нас дела, — метеором вклинился снова в разговор Соловьев, вид у него был агрессивный.

Парни переглянулись, и Марат вдруг почему-то усмехнулся, затем глянул на меня и напоследок сказал, будто что-то понял и решил для себя.

— Ладно, Айко, если что, увидимся, Дамиру привет передавай.

— А вы с ним что, не общаетесь? Лучшие друзья, как никак, — тут же ответила с недоумением.

— Мы с ним на выходных увидимся, но, если увидишь его раньше, передавай привет, — кивнул нам обоим и, сунув ручку в карман халата, вышел из палаты.

Я обернулась, провожая его взглядом. Последние слова показались мне странными, но внимания я на это не обратила.

— Смотрю, ты пользуешься популярностью у противоположного пола, — как-то цинично произнес Кирилл, вставая с кровати.

На удивление от его слов я не разозлилась, а наоборот, мне стало приятно.

— А ты что, ревнуешь? — наклонила голову набок, с удовольствием глядя на его гневное лицо.

— Еще чего, просто неприятно, я тут, понимаете, лежу больной, а она с другим заигрывает, — двинул хмуро бровями.

— Ну да, ну да, — всё что я произнесла, а после мы какое-то время молчали, прожигая друг друга взглядами.

Вот только я сияла, как начищенный чайник, а у Кирилла лицо было недовольным.

— Ладно, мне домой пора, Мила ждет, — сказала я после его выписки.

Было как-то неловко с ним куда-то ехать, да и неприлично.

— Я тебе напишу завтра, — кивнул Кирилл, вдруг притянул меня к себе и поцеловал в лоб, а затем я пошла своей дорогой.

Еще долго трогала лоб, касаясь заветного места, чувствовала себя на седьмом небе, и ничто было не способно испортить мне настроение в этот день, вот только я сильно в этом ошибалась.

Глава 18.1

Только я подошла к общежитию, как вдруг рядом остановился черный представительский автомобиль. Я сглотнула при виде знакомой машины, остановилась и дождалась, когда стекло опустится. А затем на меня посмотрели мужские глаза.

— Привет, дочь, — холодный взгляд заморозил, а меня, казалось, окатило ледяными помоями.

— Привет, отец, — ответила я и застыла на месте.

Наши взгляды встретились, а затем дверь открылась, намекая мне сесть внутри. Руки у меня задрожали, коленки тоже, но, пересилив себя, я сделала шаг вперед.

В салоне было прохладно, я села рядом с отцом на заднее сиденье, но чувствовала оцепенение. Отец кивнул охране, сидящей спереди.

— Оставьте нас одних, — холодный приказ, не терпящий возражений.

Мужчины послушались, за ними хлопнули дверцы, а затем мы остались в машине вдвое.

— Давно не виделись, — произнес он, а я прикусила нижнюю губу и опустила голову.

— Что-то случилось? — спросила, а внутри у меня пробежался холодок от нехорошей догадки.

— А должно? Неужели я не могу просто так увидеть собственную дочь? — произнес он, в голосе звучали стальные нотки.

— Нет, не должно, — поспешно качнула отрицательно головой, зная, что он не любит, когда его вопросы остаются без ответа.

— Когда собираешься вернуться домой? — задал этот вопрос в очередной раз, но мой ответ, как всегда, его не устроил.

— Я живу в общежитии, — стиснула руки на коленях, повернула голову в сторону окна и глянула, как вокруг суетятся студенты, идут по своим делам, а себя при этом ощущала мухой в банке, за которой следят и контролируют каждый шаг. Создают лишь видимость свободы.

— Не дело это, жить в клоповнике. Хоть в свою квартиру вернулась ты, раз с нами жить не хочешь. Мать так до инфаркта доведешь, в конце концов, она переживает, места себе не находит, беспокоится. Ты бы хоть навестила нас, — грозно сказал отец, отчего я даже вздрогнула.

— Хорошо, на днях зайду, — кивнула и снова опустила глаза в пол.

— Хорошо, зайду, — передразнил меня отец. — А сама что, не можешь? Каждый раз тебя уговаривать, что ли? Мы тебе родители или как? Неужели не скучаешь?