Кольцо Олимпа (СИ) - "Lela Taka" - Страница 74

Мейс прищурил свои синие глаза, почти потонувшие в непонятного цвета шерстинках, скрытых плотной арафаткой, и произнес:

— Уже теплее, командирчик. И что будет дальше?

Тротл раздраженно тряхнул головой.

— Я же сказал, что я не ученый. Могу лишь предположить, что это породит ответную энергию. Завершить нам этот эксперимент ты не дал. Проверяй сам. Все теперь в твоих руках.

Мадлин в отчаянии закусила губу, лихорадочно соображая, что можно сделать в этой патовой ситуации. Наивно было ожидать, что Тротл не расскажет об их плане Мейсу, который продолжал удерживать девушку своей хитрой удавкой рядом с собой. Но с другой стороны, ее руки были свободны, и если очень постараться… Она аккуратно пошарила ладонями по своим бедрам, но к ее полному разочарованию, там не оказалось ни ее пистолета, ни походного ножа. Значит, пока она находилась в полусознательном состоянии, Мейс предусмотрительно обезоружил ее. И теперь она могла лишь ударить его кулаком, за что, судя по всему, будет тут же четвертована каким-то жестоким образом. Ну или попросту задушена прямо на глазах у Тротла. Так что, наверное, стоило быть хитрее и осторожнее.

И лишь в последний момент запоздалая мысль засветилась в ее мозгу озадачившим ее фактом: Тротл ничего не сказал про последний, восьмой провод, отмотанный и подготовленный для того, чтобы присоединить его к залежам стронция. Быть может, это и был его спасительный план? Возможно, он сделал это умышленно, предоставив врагу информацию не в полном объеме. Ведь таким образом, окажись этот план верным, он не сработает без стронция!

Мейс недоверчиво хмыкнул и, кивком подозвав одного из выродков, перебросил ему конец удавки, которую тот с усилием потянул на себя, заставляя Мадлин с отвращением приблизиться к этому неприятному существу, от которого явственно разило мокрой псиной. Тем не менее, марсианин шикнул на выродка, и тот послушно замер, натягивая веревку уже не так сильно. Сам же он размашистыми, но вальяжными и неторопливыми шагами направился к центру кальдеры, чтобы лично изучить то, что было сделано братьями. Мадлин с удивлением обнаружила, что он был одет в свободные черные штаны, заправленные в высокие походные ботинки, и длинный балахон ниже колена, полностью скрывавший всю его фигуру и терявшийся в витиевато намотанной вокруг головы и шеи арафатке. Странное одеяние. Словно он сошел с картинки выходца из южной Азии.

Мейс тщательно осмотрел вбитые в породы штыри с подсоединенными к ним проводами, сложенные рядом с разломом крупные камни, что должны были служить опорой для молниеприемника, и задумчиво обошел весь периметр, периодически ковыряя носком ботинка какие-то вулканические осколки. Только бы план Тротла сработал! Хотя что дальше? Если им не удастся как-то выбраться, они все равно будут пущены в расход как ненужные и бесполезные пленники.

Через некоторое время Мейс той же неспешной походкой вернулся и подошел поближе к связанному Тротлу, вглядываясь в его скрытые очками глаза.

— Боюсь, ты не в том положении, чтобы платить мне той же монетой, — ехидно прошипел он. — Я обмана не потерплю. Не хочешь рассказать мне про бесхозный провод, который валяется не у дел вдали от жерла?

Вот черт! Он его заметил! Последняя надежда рухнула!

Однако Тротл спокойно ответил:

— Его надо просто заземлить в песок. Мы не успели.

Мейс пытливо склонил голову, оценивая его слова, и пробормотал:

— В песок… Ладно…

И внезапно он, распустив узел веревки на рейке, с силой натянул ее, почти выворачивая Тротлу плечевые суставы и заставляя его сдавленно зарычать, а потом закрепил ее так, что рыжий почти повис на своих путах, перебирая ногами и тщетно пытаясь найти нормальную опору и хоть какое-то приемлемое положение тела, причиняющее меньше боли. Мейс же довольно хмыкнул и, на мгновение сдавив рукой его горло, прошипел:

— Горе тебе и всем вам, если ты мне соврал!

И отпустил его, грубо встряхнув. Тротл едва слышно закашлялся, но больше ничем не показал своей слабости, и лишь дыхание его стало тяжелее. Мадлин в ужасе смотрела на всю его неестественно застывшую в веревках фигуру и лихорадочно перебирала в голове хоть какие-то варианты спасения. Она не перенесет очередных его мучений. Ей хватило плена у Лимбургера, где тот долго и с наслаждением издевался над Тротлом, сначала ломая его психологически, а потом пытая его светом, отчего на его и так почти незрячих графитовых радужках явственно проступили белесые прожилки. Она не вынесет подобного снова. Она должна хоть что-то сделать и как можно скорее!

Но Мейс теперь стоял от нее в недосягаемости, а конец ее удавки был прочно зажат в узловатой лапе выродка. Что же делать? Как же выпутаться?

— Я не верю тебе, командирчик, — протянул, между тем, Мейс, встав напротив Тротла и скрестив руки на груди. — Поэтому я обязательно испробую твой молниеприемник, но не сейчас. Я дождусь грозы. И того момента, когда наши установки будут, наконец, заряжены и запущены. Когда Марс будет очищен он живых марсиан. Вот тогда я и проверю твой план. И если он сработает, то в наших руках окажется еще и универсальное оружие. Правда, ты до этого момента не доживешь.

— Зачем тебе это, Мейс? — сдавленно спросил Тротл. — Почему ты так упорно жаждешь смерти своим же сородичам? Что тебе это даст?

Тот лишь презрительно фыркнул.

— Напомню: вопросы здесь задаю я. Но я отвечу. Мне нужна свобода. И ты, жалкий иблис, никогда не поймешь, что она для меня значит.

— Свобода? — с неверием переспросил рыжий. — Ты и так был свободен все эти годы после того, как предал марсиан и сбежал с планеты. Тебе ее было мало? Ты вернулся, чтобы добить всех окончательно?

Мейс зловеще рассмеялся, запрокинув голову, а потом заложил руки за спину.

— Я никогда не был свободен! Ты ничего не знаешь обо мне и о том, где и как я выживал все это время. Но одно я тебе скажу точно: все закончится тогда, когда марсиане перестанут существовать.

— Ты забыл, что ты один из них? — сквозь зубы проговорил Тротл, с усилием шевеля перетянутыми запястьями, чтобы разогнать кровь в вывернутых руках.

— Я больше не один из них! — зло выплюнул Мейс, хлестнув под балахоном длинным хвостом. — И дело не только в том, что установки мне не навредят. Меня давно ничто не связывает с этой гребаной планетой. Так что даже не старайся!

— И ты готов уничтожить всех, включая свою родную сестру? — тихо, но медленно и внятно спросил Тротл.

— Бихаколь джахим***! — моментально ощерившись, выругался Мейс на незнакомом языке, подлетая в пару шагов к Тротлу и со всего размаха впечатывая свой кулак ему в солнечное сплетение. — Не смей говорить о ней! Она давно мертва!

Тротл выгнулся, не сдержав болезненный хрип сквозь стиснутые зубы, и на несколько мгновений повис на веревках, потеряв способность стоять на ногах. Но с усилием взял себя в руки и снова расставил ноги для упора.

— Она не мертва, Мейс, — выдохнул он хрипло. — Кто тебя… дезинформировал?

— Если это твой идиотский способ разжалобить меня, то даже не пытайся! — рявкнул обозленный Мейс, явно удерживая себя от того, чтобы снова ударить Тротла. — И не лезь в то, что тебя не касается! Она была убита плутаркианцами в плену. Так что закрой свою пасть!

— Это не так, — настойчиво возразил Тротл. — Она вернулась на Марс после твоего предательства. Видимо, Лимбургер отпустил ее в счет платы за твою грязную услугу. Все это время она прожила в новом Куноа, в Северном краю, откуда вы оба родом. И она жива, пока ты не убьешь ее своими же руками. Так зачем тебе это, Мейс?

— Плети дальше свою поганую сказку! — ядовито скривился тот. — На меня она не действует. Я уж получше тебя знаю о том, что с ней случилось на самом деле. И какова была плата Лимбургера.

Несколько мгновений Тротл молчал, явно обдумывая свои дальнейшие слова, и, наконец, тряхнул головой.

— Когда ты предал меня, Мейс, я поверил тому, что ты мне сказал. Поверил, потому что наивно доверял. И совершил чудовищную ошибку, о которой сожалею каждый миг своей жизни. И не только потому, что по своей оплошности допустил пленение марсиан и в итоге их смерть. Но еще и потому, что не перепроверил то, что услышал от тебя. А ведь должен был. Перепроверить, быть уверенным на все сто. Мейсон, не совершай сейчас моей же ошибки. Не доверяй тому, что тебе было сказано врагом, который никогда не гнушался самых грязных поступков. Потому что, если сейчас ты не перепроверишь, ты своими же руками убьешь все еще живую сестру вместе с остальными марсианами. И будешь сожалеть об этом всю жизнь. Подумай об этом, Мейс.