Отныне - Главный герой! Том 1 и 2 (СИ) - "Swfan" - Страница 50

— Без рецепта брать не нужно. Если боль будет совсем невыносимый просто иди к врачу. Так ты только отравишься.

— Ах, ладно… — Тома приобнял свою руку, поблагодарил меня и вышел в коридор. Я остался в туалете совершенно один.

…Сразу же я достал из кармана белый свёрток и трубочку, размотал бумажку и вдохнул целую горстку белого порошка, а потом сбросил её в туалет, чтобы не осталось ни единой пылинки.

Амфетамин должен подействовать через столько-то минут. У меня мелькала идея подсыпать немного Томе — Сироганэ оно вряд ли поможет, — но теперь это было слишком опасно. Если он уже сидит на какой-то химии не иллюзорен был шанс, что подобный алхимический эксперимент остановит его сердце.

Я вышел из туалета и раздражённо пошёл в нашу раздевалку. Всё складывалось просто хуже не куда. И тут надо понимать, что я не плохой человек на самом деле. В любом другом случае я бы пытался уговорить Тому оставить турнир. Сам я не большой любитель вмешиваться в чужие дела, но мы с ним были как бы друзьями, и мне будет по меньшей мере неприятно, если он себя угробит.

Однако я не мог позволить себе провалить задание. У меня просто не было выбора. Больше я разумеется не позволю ему сражаться. Это даже можно обосновать сюжетно — старый капитан выбыл, и нам нужно найти третьего в нашу команду (вот, потенциал для ещё одной арки). И вместе с третьим мы сразимся в финальном великом турнире, в то время как Тома будет смотреть наши битвы с трибун… Всё это было очень просто представить…

Это был закономерный штамп. Идеальное развитие событий для моего «Отыгрыша» главного героя. Вот только чтобы до него добраться, до этого идеала, мне — нам — нужно было победить…

Когда я вернулся в раздевалку, времени оставалось совсем немного. Мы посидели буквально минутку, а потом пошли на арену. И опять вокруг зашумели пёстрые трибуны, но в этот раз немного жиденько… Большинство людей трепетно ожидали начала боя.

Потом показались и наши враги, в полном составе. Минато, Такэмура и разумеется Нисима. Последний посмотрел в нашу сторону, но не на меня. Тома рядом со мной остановился и ответил на его взгляд.

Пришло время читать распорядок.

Сперва была школа Рьюго. Они сдержали своё обещание: Минато, Нисима, Такэмура.

Потом зачитали наш порядок:

— …Сироганэ! Бе-ру! Такэси!

На мгновение трибуны растерянно замолчали; затем поднялся оживлённый шум:

— Эй, это что такое? Они в своём уме?

— Может вообще не верят на победу? В смысле, а почему у них самый сильный выходит последним?

— Может они не поверили? Думали Рьюго будет их обманывать? Идиоты, зачем им такие обманы…

Люди были обескуражены. Понятное дело, ведь при нынешнем раскладе наш сильнейший боец сражался самый последний. Это было из ряда вон и совсем нелогично.

В меня и раньше не особенно верили. Мою первую победу считали удачей — ею она и была, по правде. И потому никто не мог вразумить, почему именно я должен был выйти против сильнейшего вражеского мечника. У меня ведь не было никаких шансов. Меня уничтожат…

Даже сам Нисима заметно удивился такому раскладу. Он присмотрелся к Томе, а потом как будто впервые заметил моё существование. И улыбнулся.

31. Важнейшая битва

31. Важнейшая битва

Мне эта улыбочка показалась даже забавной. Но вот Тому она покоробила. Он заметно напрягся. Я подумывал похлопать его по плечу, но удержал себя, — вдруг вызову болевой приступ?

Сироганэ меж тем подозрительно поглядывал в нашу сторону. Он был против ещё когда я только предложил новый распорядок для выхода. Засомневался, когда Тома немедленно на него согласился. Верно парень думал, что мы от него что-то скрываем — и был прав.

Пришло время первого боя. Сироганэ взошёл на арену. Трибуны молчали. Пару мгновений продолжалась эта тишина, а потом с другой стороны показался Минато. Он вышел на деревянную площадку, прикрыл глаза и проговорил:

— Тебе не победить, сдавайся.

— Замолкни, ублюдок, — выпалил Сироганэ. Минато хмыкнул. Ещё один свисток, и начался бой. Взмыли деревянные клинки, и холодная капелька покатилась из моего носа и застыла на губе. Моя голова немного кружилась. Я притронулся ко рту и увидел на пальце кровь.

— У тебя…

— Вижу, — сказал я, не давая Томе договорить. Верно — действие амфетамина. Кровь из носа… Я размазал капельку немного выше губы и пошёл умыться. Из тёмного прохода я вышел в тихий коридор. Где-то за спиной зашумели. Похоже первый раунд уже завершился. Я поспешил в туалет, как вдруг заметил кое-что в коридоре.

Собаку.

Она была чёрно-серая, совсем не мытая, грязная, заросшая. Морда этого создания была вытянутой как у лошади. Она повесила её вниз и быстро бежала по коридору. Собака не обратила на меня внимания и завернула за поворотом.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Затем я сразу же бросился следом за шавкой. Как она сюда попала? Может, где-то была открытая дверь? Нужно сообщить организаторам, подумал я, после чего сделал поворот и снова застыл. Коридор был пустым и белым. Собака исчезла. Я посмотрел назад. Нет, её и там нету. Где же пёс? Вокруг был сплошной, белый и тихий коридор…

По моей спине пробежали мурашки. Я прижался к стене, чтобы ничего не могло зайти мне за спину, и достал журнал. Если я прав, если я прав…

…На второй странице разворота была карта. Карта всего города. На ней горело несколько ясных точек — тех самых маяков потенциального сюжета. Для ромкома они были красные, для хоррора — белые. Добираясь до этой арены, мне пришлось выучить её расположение. Поэтому теперь найти её было несложно, — особенно при том, что рядом горел ясный белый огонёк…

Вот оно что. Прямо на карте сияла большая белая точка. Как же мне повезло. Я нарвался на происшествие даже не пытаясь его особенно найти. Что это была за собака? Что вообще происходит? Не имею ни малейшего понятия…

Возвращаясь на арену, я всё время оглядывался.

К этому времени шёл уже второй раунд. Сироганэ бросился с мечом на перевес — Минато отпрянул в сторону, — он был юркий, — потом шагнул вперёд, его меч просвистел под оружием Сироганэ и врезал ему ниже рук.

— Раунд!

Толпа ликовала, а Сироганэ подкосило. Он едва не свалился, но всё же удержался, а потом вернулся с арены к нам. Говорить он явно был явно не в настроении и лишь хмуро удалился в сторону.

Я вздохнул.

Пришло время моего сражения.

Пока я взбирался на арену, толпа сохраняла гробовое молчание. Не было ни криков поддержки, ничего подобного. Сперва мне стало интересно: а может быть это люди за меня волнуются? Поэтому все они молчат в тревожном ожидании? Я даже посмотрел на трибуны и нет, нет. Конечно же нет. Не было ни волнения, ни тревоги, — одна только скука. Половина народа сидела в телефонах, половина шепталась. Всем было совершенно всё равно на предстоящий бой, как будто результат уже был предрешенным.

Я встал посреди деревянного квадрата и огляделся. Мне было интересно, может найдётся хоть одно заинтересованное лицо? Вот я выцепил вскинутую руку — Мураками показывала мне большой палец и сияла улыбкой.

Спасибо.

А ещё? Рядом был учитель. Сестричка Сироганэ сидела тут же и очень волновалась. Мария неподалёку тоже изображала волнения. Причём девушка очень внимательно смотрела на арену. Мне даже показалось, будто ей и вправду интересна битва. Видно очень уж хотелось девушке увидеть, как меня прибьют…

Я продолжил наблюдение и вздрогнул. Там, совсем рядом, занимала место грязная серая собака. Густые колтуны закрывали её глаза. Собака была неподвижна, и что-то блестело у неё на шее… Большой золотистый крестик.

— Большая толпа… — неожиданно передо мной раздался голос. Я опомнился и посмотрел на Нисиму. Мы стояли друг напротив друга, на расстоянии трёх метров.

— Вон люди из Федерации. Даже вице-президент. Ха… А вон из олимпийской команды скаут. Пришёл за мной… А почему Теппей не вышел? Я думал, он будет брать реванш. Это же классика.