Гридень и Ратная школа! (СИ) - Гримм Александр - Страница 38

Но перед тем как в гордом одиночестве отправиться дальше по тропе, я глянул на море…и тут же обомлел.

— Ждан, а что там за точки на горизонте? — указал я в сторону едва виднеющихся силуэтов.

— Так корабли крестителей это, они тут частенько ходят да только подходить поближе опасаются. Здесь же мелководье кругом, да бомбы подводные косяками плавают.

А не с них ли десант высадился, который тут шороху навёл?

— Ну чего застыл, топай давай, — подогнал меня Ждан.

Ну я и потопал.

Зашагал дальше по тропинке, а как за поворотом крутым скрылся да участок опасный обнаружил так и приступил к делу своему чёрному.

А дальше, всё по науке: горны разогрел, твердь поплавил да и пошёл каменную дорожку по своём усмотрению перекраивать. Тут малость породу “подточил”, там вместо цельного монолита обломочного известняка “подсыпал”, здесь каверн глубинных “нарыл”. Ну и получилась у меня в оконцовке с виду та же тропка, но хрупкая как то стекло. Да ещё и с подвохом знатным…

Ну а после того как с работёнкой своей покончил, потопал я обратно. Пора было возвращаться, а то Ждан поди уж весь извёлся, волчар отвлекая да меня выжидая.

— А пошустрее не мог?! — тут же "набросился" на меня велесит, стоило только вывернуть из-за угла.

Погонщик сиротливо оттирался возле каменной стены да периодически поглядывал в противоположную от опасного участка сторону. Видать, туда-то он и услал волколаков.

— Можем начинать? — вновь проявил нетерпение Ждан.

— А то, зови своих блохастых да пускай вперёд, — заверил я, а сам машинально погладил стальную руку — не один Ждан в этот момент нервничал.

Как бы мне ни претила наша затея, но в глубине души я понимал, от нежелательных свидетелей надо избавляться или не сносить мне головы. Самое малое памяти лишат, а может чего и похуже.

— Ко мне! — скомандовал погонщик, а затем для пущей доходчивости ещё и громко свистнул.

Волколаки не заставили себя долго ждать, они вихрем вылетели из-за поворота и столь же стремительно бросились в нашу сторону. Только пыль столбом и стояла.

Через пяток секунд нелюди покорно замерли перед погонщиком, пожирая того голодными взглядами. В их жёлтых глазищах то и дело проскакивала бессильная злоба.

— Разведка. Вперёд на тридцать шагов. Малой поступью. Пошли! — отдал ряд команд велесит.

И стоило только последнему приказу сорваться с губ погонщика, как нелюди неспешно двинулись вперёд.

Шли они медленно, аккуратно ступая и ещё непрестанно принюхиваясь. В общем, справно делали свою работу и не подозревали, что идут в западню.

Когда нелюди отдалились от нас на добрый десяток шагов, пришёл и наш со Жданом черёд выдвигаться.

Так соблюдая безопасное расстояние между собой и волколаками мы и подошли к опасному отрезку горной тропы, а дальше события понеслись вскачь.

Вот волколаки дружно ступают на переделанный мной скальный участок и каменная порода под их сапогами начинает стремительно и шумно осыпаться. Причём обваливается тропа не только впереди, но и позади нелюдей. Казалось бы, их дни сочтены, но нет, люди-волки стремительно оборачиваются и готовятся к рывку…

— Замерли!!! — орёт, что есть мочи погонщик.

Он будто бы вкладывает всего себя в эту простецкую команду и волколаки всё-таки подчиняются самоубийственному приказу. Они замирают всего на секунду, но и этого жалкого мгновения хватает, чтобы рукотворный обвал, затянул их в свою пучину.

Громко шуршит измельчённая каменная порода и люди-волки скрываются из виду в клубах пыли. Стоящий справа от меня Ждан с облегчением выдыхает.

— Получилось, — устало произносит велесит.

Он тяжело дышит, а по его виску стекает пот. Ох и не просто ему дался этот последний приказ, но тем лучше для меня.

— Слушай Ждан, а я вот чего спросить хотел, почему ты заранее не узнал, хватит ли у меня силёнок, чтобы тропу порушенную подлатать? — задаю я вопрос, а после сам же на него и отвечаю. — Ах, точно! Ты ведь и не думал дальше меня вести, я ж тоже должен при “обвале” сгинуть. Верно?

— Что ты такое мелешь?! — тут же оборачивается ко мне и деланно возмущается дружинник, но глаза его бегают пуще прежнего. — И в мыслях подобного не было, мы же соратники!

— Соратники, говоришь, ну ладно. Тогда вот тебе ещё вопросец: а приказ твой последний волколакам, он как, на угрозу жизни потянет? Думаешь, достаточно ты покусился на княжью собственность, чтобы ответ держать?

— О чём это ты… — в его глазах непонимание. Ну да это ненадолго.

— А ты глянь назад и мигом все поймёшь, — киваю ему за спину.

Погонщик послушно оборачивается, да так и застывает соляным столбом от увиденного.

— Что ты наделал выродок!? — кричит дружинник и тянется к расстёгнутой кобуре за пистолетом.

А тем временем из пыльного котлована показывается сначала человеческая рука, а следом за ней выныривает и припорошённая каменным крошевом волчья голова.

— Вот и кобура у тебя расстёгнута, когда только успел… — с этими словами я что есть мочи пинаю ублюдка в спину — поближе к волколакам.

И пока тот кубарем катится навстречу собственной смерти, достаю из-за пазухи припрятанный козырь.

— Ты хотел обвал, будет тебе обвал, — чиркаю крюком по скале и от высеченных искр воспламеняю фитиль пакета со взрывчаткой.

Ну а чего, даром я что ли весь в дерьме перемазался, пока бомбу эту треклятую маскировал от острого волчьего нюха? Ещё и китель казённый во время мытарств этих замарал, когда вспышку от ковки им скрывал. Нет, надо эту "малышку" по полной использовать, как и задумывал. Нечего добру зазря пропадать.

С этой мыслью я и кидаю пакет вдогонку Ждану. Но тому сейчас не до какой-то там взрывчатки, погонщик судорожно пытается выдернуть пистолет из кобуры, чтобы отбиться от первого приближающегося волколака.

А я тем временем отбегаю подальше от места будущего взрыва и своим разгорячённым дыханием разогреваю горн. Счёт идёт на секунды!

— Горн к горну…

— Назад тварь!!! — надрывается велесит, но нелюдь и не думает подчиняться былому хозяину.

Громкий сухой щелчок бьёт по ушам, затем ещё один и ещё… — погонщик всё-таки совладал с кобурой и теперь пытается отогнать подальше вёрткого волколака. Вот только прыткий человек-волк никак не даёт по себе попасть, он скачет из стороны в сторону будто теннисный мячик.

— Жар в дело, — касаюсь ладонью скальной тропы.

— Сдохните нелюди!!!

Выстрелы стихают и на смену им приходят человеческие крики. Бросаю последний взгляд на погонщика. Ждан лежит на земле, в окружении уже двух припорошённых пылью волколаков и мощные челюсти последних смыкаются на его плоти. Затаившие злобу нелюди захотели отыграться на своём обидчике по полной. Вместо ножей и пистолетов, они решили воспользоваться клыками, дабы растянуть удовольствие. И теперь опьянённые кровью и местью рвут дружинника на лоскуты, словно бешеные псы. Тот пытается сопротивляться, даже нож где-то раздобыл, но дни его так и так сочтены…фитиль догорает.

— Молотом оземь! — ударяю кулаком у своих ног.

Вспышка! И сразу за ней кромешная темнота.

Все звуки будто отрезало. Внешний мир исчез. Испарился, словно и не было его никогда. Вокруг же осталась одна лишь холодная сталь.

— БУМММММММММ!!! — ощущение такое, будто мне на голову надели кастрюлю и изо всех сил ударили по ней сверху.

Это взрывная волна достигла моей бронированной капсулы.

Глава 18

Болезненный гул затихает.

Бронированная капсула с честью пережила взрыв. Да и разве могло быть иначе — сковал-то я её на совесть. И добротного металла на неё не пожалел и в скальный массив слегка притопил для верности. Вот ударная волна и не сумела с ней совладать.

Ну да ладно, сейчас не до хвастовства. Пора бы и на свежий воздух выбираться, а то, неровен час, и кислород закончится — я ведь даже вентиляционных отверстий в яйцевидной капсуле не "насверлил". Ну что поделать, не планировал я в ней надолго засиживаться, вот и не стал почём зря дырки в толстенной броне “сверлить”.