Другой сценарий (СИ) - "Ande" - Страница 38

На кухню пришел Михалыч. Софья Игоревна уснула. Врач будет через час. Налил ему чаю.

— Ещё будет нужна сиделка, Евгений Михайлович.

— Я думаю, на время болезни врач, что придет, нам предоставит. Он дорого берет, но того стоит. А на дольше — нужно искать. Хорошую сиделку найти трудно.

— Вы, Евгений, говорили, что квартира Лившицов свободна? — он кивнул. — Отлично!

Мысль, что я думал, была симпатичная со всех сторон. Мы, Евгений Михайлович, проведём социальный эксперимент. У меня есть дальняя родственница. Одинокая женщина. От тоски — попивает. Давайте, Евгений Михайлович, попробуем сделать из нее компаньонку для бабки. Скажем Софье Игоревне, чтоб занялась перевоспитанием, а моей родственнице вменим уход, заботу и вообще.

— Это было бы неплохо. А ты уверен, что она справится? И как тогда быть с тобой, если она туда пропишется?

— Давайте решать в процессе? И вот еще что, для моей родственницы нужен будет нарколог. Как раз пока старуха поправится, родственница в себя придет. Завтра, с утра, поедем, посмотрим, что там за квартира. И я её привезу.

Я снял трубку и набрал Суркова.

— Сурков! Хорош спать! Мне нужна твоя помощь!

— Дух, я немного занят.

Где-то рядом с Сурковым женский голос произнес — «Не немного, а очень занят!»

— Ленке привет, Серега, ты бы подъехал завтра с утра.

И тут я услышал на той стороне провода скандал. Это что еще за Ленка, Сережа? Кто тебе звонит? Отстань от меня, скотина! И финальное — «Пошел в жопу, урод!» И, кажется, расслышал хлопок двери.

— Ты знаешь, Дух, — не предвещающим ничего хорошего голосом сказал Сурков в трубку. — Я сейчас подъеду.

И я с облегчением, на всю квартиру, громко заржал.

— Ты понимаешь, что я тебя спас, Серега? Не благодари, чего уж…

Врач пришел спустя еще минут сорок.

Утром я дозвонился в деканат. Маша! У меня тут бабушка заболела. Меня сегодня не будет. Справка прилагается. Предупредишь? Мы с Каверзневым оставили Суркова с Софьей Игоревной, дожидаться сиделку. А сами поехали в квартиру на Средней Подъяческой. Это недалеко, но я потом был намерен уехать.

Врач, что приехал в полночь, оказался хорош. Вполне качественно осмотрел пациентку и исключил воспаление легких. ОРЗ. Вот рецепты, сиделка будет завтра, в полдесятого. Поставит поддерживающую капельницу. Пациентка истощена, усиленное питание. Но диетическое. Сиделка покажет и расскажет. Он же, дал телефон нарколога. После звонка приедет в течении часа. Берет столько же. Может предоставить медбрата. Сами понимаете, пациенты у наркологов специфические.

Квартира оказалась неплоха. Две большие комнаты, приличная кухня. Второй этаж. Из недостатков — окна во двор. Я взял ключи, и уехал. Каверзнев обещал быть снова к часу, а пока ушел в помощь Суркову.

Столовая Сельмашзавода была еще закрыта. Пришлось идти черным ходом. Тамара Сергеевна Пылаева мыла пол в посудомоечной.

— Привет, Тома! У меня к тебе дело, — я достал из рюкзачка термос, налил туда кофе, и щедро сдобрил коньяком. Протянул ей.

Выглядела она не очень. Нет, до сих пор не днище, но вчера она очевидно напилась. И я ее подлечу.

— Ты смотри-ка, Коль. Какой ты важный стал, — она махнула кофе как водку.

— Отпросись у начальства. Скажи, что уезжаешь. Поехали, возьмешь паспорт.

На выезде из города я остановился. И рассказал, что предлагаю ей работу. Работа компаньонки вдовы академика Гейнгольца. Обязанности простые. Заботиться о старухе. Гулять её в парке. Ходить с ней в театры и музеи. В инстанции, если доведется. В рестораны. И возить на отдых. Получать за это зарплату. Числиться она будет нянечкой в одной больнице. Но вся её работа, это быть прислугой и подругой пожилой женщины. Всегда быть с ней. За это ты получишь квартиру в Питере. Если согласишься, то сейчас её посмотришь. Есть одно, но категорическое, условие. Ты завяжешь пить. Врачи тебе помогут.

— Давай, Тома, решай. Скажешь нет, вон остановка автобуса — возвращайся.

Она сказала что согласна — сразу. Но, наверное, она уже окосела. Добравшись, мы зашли в квартиру, которой она просто восхитилась, и не поверила, что скоро это будет ее. Но спустя минут десять в дверь позвонили, и я впустил сначала Каверзнева. Потом пришел нарколог. Маленький, юркий старичок. В сопровождении шкафоподобного санитара. Тут она уже запаниковала, но было поздно. Её уложили на диван, и, для начала, поставили капельницу. Михалыч, сказал мне, что я пока могу идти. Но, к вечеру, мне неплохо бы появиться.

Глава 38

В четверг первой парой у нас никчемный предмет. Вычислительно-бухгалтерская техника и электроника. Одно название чего стоит! В аудитории стоят эпичные аппараты — дальняя родня телетайпов в помеси с калькуляторами. Каждый агрегат заточен под ограниченное число функций, и операций. Управляется набором команд, что нужно набрать на клавиатуре, из брошюры-инструкции. Ну, там, платежку напечатать или счет-фактуру заполнить. Еще чего-то. Представляла это все тетка-преподавательница, очевидно гордящаяся чудесами, что творит. Нет, ребята, ЭВМ в другом здании, у вас будет отдельный предмет по работе с ней. И уже оборудуют компьютерный класс. Там будут компьютеры Искра.

Труднее всего было не морщиться брезгливо. Помня о том, что все вот это заменяет один, не самый мощный лептоп, с набором примитивных программ. Впрочем, я с удовольствием покрутил ручку арифмометра. Одногруппник Юрик сказал, что я создан счетоводом. С первого взгляда видно что я и арифмометр — одно целое.

Вчера вечером мы с Сурковым и Каверзневым обработали Софью Игоревну. Она по-прежнему с удовольствием умирала, но уже с некоторой заинтересованностью. Я ей сказал, что у меня есть дальняя родственница, что стала на скользкий путь. Пьет. На вас одна надежда, Софья Игоревна. Возьмитесь за просвещение простого народа, как пристало русской интеллигенции. А она вас кормить будет, и убирать.

Надо сказать, что все с ней ясно. Одиночество — тяжелая история. Когда вокруг пошла движуха, она очевидно взбодрилась. Лишь на всякий случай удерживая образ угасания. Да и тетка-сиделка заверила, что все с бабкой будет в порядке. Крепкая.

В общем, съездил на рынок, сходил по магазинам, накупил продуктов на две квартиры. Причем в квартиру Тамары пришлось покупать всякую хрень типа тарелок и вилок с ложками.

Нарколога звали эпично — Эдуард Бенедиктович. Осмотрев пациентку, он вынес вердикт — алкоголизм. Третья стадия. Помрешь скоро, голубушка. Не бойся, сейчас мы тебя подлечим. Но пить тебе больше нельзя. Лет пять-десять тебе осталось. И, не мешкая, стал делать уколы, и вообще. С ним приехал огромный медбрат — Федор. Он сказал, что в дом нужно еды. Давай, Колёк, метнись, вот список. Я за ней присмотрю. Но поверь опыту, тут все нормально будет. С куклами еще не разговаривает, облака руками не красит. Откачаем.

Параллельно пришлось озаботиться одеждой для Пылаевой. Но тут я просто позвонил Верке, и сказал, что привезу ей родственницу из деревни, что нужно одеть как горожанку.

Сурков, приехав тогда ночью, сожрал весь мой запас макарон, и выпил весь кофе. Согласился, что девушка, что от него вот так ушла, его недостойна. Мне было интересно конечно, кто такая, но я уже слегка подустал и пошел спать. И они с Каверзневым дежурили всю ночь.

А сегодня я пришел на занятия. Прогуливать глупо. И мне нужна справка, о том, когда у меня каникулы. Завтра я иду в ОВИР, на Желябова. Хочу собрать максимум документов.

Второй парой у нас поточная лекция по вышке. Покурив, пришел в аудиторию, и сел на привычное место. В середине ряда, у окна. Бросил на стол тетрадь, и достал блокнот, решив написать список необходимых Тамаре покупок, в новой квартире.

Благие намерения разбила Лишова. Появившись после меня, она слегка оттеснила Овчинникову, уже по традиции сидящую со мной на лекциях, и уселась рядом: