Книга (СИ) - Летова Ефимия - Страница 9

Вместо ответа маг запустил руку в свой бездонный карман и посыпал мёртвую девушку чёрным порошком, напоминающим пепел. Миг — и тело вспыхнуло, пламя было чёрное, бездымное и какое-то холодное.

— Ритуал прошёл, — сухо возвестил явно взявший себя в руки маг. — Душа здесь. В Криафаре.

— Но…

— Но не в этом теле.

Человек из Дворца переводил взгляд с потемневшего циаля на полу на догорающий труп, а с трупа — на безжизненное лицо мага.

— А в каком?

— В момент Призыва, — неохотно ответил шипохвост, — Где-то в нашем мире оказалось ещё одно подходящее тело на грани жизни и смерти. Душа вошла в него.

— Но…

Человека и его жалкое бормотание маг больше не слушал. Убирал следы, собирал звенья. Всё, что угодно, лишь бы на несколько мгновений оттянуть тот миг, когда он предстанет с этими новостями перед Огненной. Человека из Дворца сейчас убирать нельзя — до того момента, пока не отыщется демиург, он может быть полезным, а вот потом… Что скажет Огненная, когда обо всём узнает!

Впрочем — он был уверен — синеглазая Лавия уже в курсе его фатальной ошибки. Демиург в Криафаре. Вот только маг и понятия не имеет где его искать.

Его — или её.

Глава 10. Наш мир.

Сегодня я должна была работать до восьми часов вечера, но Валентина проявила неожиданное и совершенно не свойственное ей благородство и отправила меня домой на два часа раньше.

— Иди, иди, — ворчливо заявила она, яростно натирая ни в чём не повинный музыкальный инструмент. — Народу мало, а у тебя на лбу написано, что этот козёл, твой бывший абьюзер, тебя окончательно доконает. Развейся.

— Где развеяться-то, — я потёрла занывший вдруг затылок, ощущая, как бумажка с номером телефона Вячеслава Станова начинает буквально жечь карман. — Приду домой, там никого. Так и спиться можно.

— Устрой генеральную уборку. Сходи в кафе. Да хоть бы в кино! Иди, иди. Я вообще считаю, что женщинам после развода положен внеочередной отпуск.

— Со времени моего развода прошло четыре месяца.

— А отпуска не было.

Я посмотрела на телефон. Восемнадцать ноль-ноль. Один час сорок пять минут до продолжения «Каменного замка».

Будет оно или не будет? Девять против одного, что будет, никаких предупреждений на сайте нет, никто из читателей не переживает о пропаже автора, за последние сто семьдесят девять дней прода от Кнары ни разу не отменялась. Ни разу!

— Ладно, ты права. Схожу в кино, — я кинула в сумку «антистресс-набор» в виде катушки, линейки и ластиков. Всё равно не смогу работать. Всё равно не смогу сделать хотя бы относительно адекватное лицо, и Валентина начнёт приставать с расспросами… Надо просто дождаться проды, написать Кнаре какой-нибудь шутливый комментарий и забыть этот день, как самый глупый сон.

Забыть.

Я вышла из библиотеки, зябко ёжась. Ботинки старые, пятый год ношу. Варежки потеряла две недели назад, в автобусе. В кармане куртки дырка, и туда провалились ключи.

Надо признать, у меня реально жалкая жизнь. Наверное, это видно всем, вон, с какой жалостью на меня поглядывает Валя, а что обо мне думает яркая общительная Марина, так и вовсе лучше не представлять. Развод — не оправдание. Я окончательно запустила себя, квартиру, быт, через год сопьюсь, а тридцать четыре года — это ещё не старость. Конечно, до Кнары Вертинской мне далеко, у неё как раз всё отлично — молодая, с ребенком и интересной, творческой работой, которую она любит и которая приносит ей и славу и доход, любящий богатый муж…

Хотя, муж, надо признать, с придурью. И меня, по крайне мере, никто не похищал.

Да и её никто, кому нужен писатель, это же не депутат, не журналист и не судья. Чушь, бред, розыгрыш. Акция от издательства… Вас снимает скрытая камера и всё такое.

И всё же я думала и думала, перебирала, как чётки-бусины свои обиды, надежды, сожаления, чаяния и мечты, проклиная Вячеслава, за какие-то десять-пятнадцать минут, полностью выбившие меня из устоявшейся жизненной колеи. Кто бы он ни был, это… жестоко.

Омерзительный розыгрыш, как там по-современному, пранк. Уголовно наказуемое деяние в некоторых случаях, между прочим…

Я пришла в себя от затягивающих мыслей и бессмысленных сожалений — и в первый момент не поняла, где нахожусь, не узнала самый обычный двор, серую кирпичную пятиэтажку, деревянные скособоченные скамейки у вечно открытых нараспашку подъездов, рядом с которыми никогда не было урн. Ноги сами принесли меня во двор Кирилла.

Застыла на месте, а потом, вместо того, чтобы уходить без оглядки, убегать от возможной встречи с ним и его новой пассией, прошла на детскую площадку и опустилась на некогда нашу любимую лавочку. Замотала покрепче шарф на шее, засунула в карманы озябшие руки.

Мы познакомились, когда нам было по восемнадцать. Стали встречаться на последнем курсе университета. Не были первыми друг у друга, но столько раз клялись, что будем последними. Прожили вместе десять лет «просто так» и три года в законном браке, пока не развелись — по моей инициативе. Это была не первая измена Кирилла, не знаю, почему я сорвалась. Может быть, стоило еще потерпеть. Может быть…

Я закрыла глаза. Как я его любила, с самой первой встречи, с самого первого взгляда. Как была счастлива первый год после того, как он ответил мне взаимностью. Какой ад переживала все последующие двенадцать лет. На этой скамейке я сидела всю ночь после того, как в первый раз узнала о его измене. На этой же выпила почти бутылку коньяка, когда узнала о второй. На этой же мы целовались до одурения сотни тысяч раз и говорили обо всём на свете. Отсюда открывается неплохой вид на окна его квартиры. Если присмотреться, иногда на подоконнике можно было увидеть рыжую кошку Пирожку, на поверку оказавшуюся котом. Сейчас её не было. Возможно, дремлет на коленях новой хозяйки…

Я скучала по нему. По коту, по скамейке во дворе, по тем редким вечерам, когда мы совпадали в настроении и могли обсуждать книги, фильмы, политику и всё прочее, без разбора. По чашкам на его кухне, по вечно подтекающему крану в ванной, по запаху, вкусу его кожи…

Я сидела и сидела, то замирая, то раскачиваясь, как маятник, ловя на себе недовольные взгляды мамочек с колясками и малышнёй, улыбаясь знакомым собакам, считая количество кирпичей в стене, рассматривая новую вывеску старой пекарни в соседнем от Киркиного подъезде. Считая минуты до выхода новой главы "Каменного города" Кнары Вертинской.

Телефон недовольно завибрировал в кармане, и я торопливо достала его замерзшими неловкими пальцами.

Сообщение в вотсапе с незнакомого номера гласило:

"Дорогие друзья, по техническим причинам продолжения сегодня не будет. Приношу извинения за доставленные неудобства, и да хранят вас каменные драконы от постели Его Величества! Ваша К.В."

Руки задрожали. Я торопливо сверила номер из сообщения с номером на бумажке, и они ожидаемо совпали.

Ну, Вячеслав…

Посмотрела на сайте — оставалось пятнадцать минут, никаких объявлений о переносе не наблюдалось.

Чёрт.

Что он хочет этим всем сказать? Если уж Вечер не поленился приехать ко мне на работу, если он узнал мой номер, не мог же он не уточнить, во сколько выходит продолжение книги. Через пятнадцать минут глупый пранк потеряет смысл.

…хотя, надо сказать, даже эти четверть часа он умудрился капитально испортить.

Может, Кнаре в личку написать? Может, это такая на неё кибератака?

Ага. Каждого из полусотни тысяч подписанных на нее читателей лично отлавливать и нести им всякую дичь. Крышесносно, что тут скажешь.

Но все равно, наверное, стоит написать…

— Аня?

Я подняла голову, стянула капюшон, значительно уменьшающий зрительный обзор, со лба и увидела прямо перед собой Кирилла.

* * *

— Аня, ты чего тут делаешь? Что-то случилось? — Кирилл смотрел на меня, а я на него. Три месяца мы не виделись, он несколько раз писал, спрашивал, как дела, а я не отвечала. Держалась.

Держалась и вот — сорвалась, будь проклят обеспеченный очкарик Вячеслав с его дебильными выдумками. Бывших алкоголиков не бывает, бывших безумно влюблённых — тоже. Я смотрела на Кирилла, всегда такого подтянутого, спортивного, идеального от и до, без дырок в карманах, в чистых, несмотря на грязь и слякоть, ботинках. Смотрела и не могла насмотреться и подобрать слов.