Битва драконов. Том 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 62

— Что же в них такого знаменитого, Ирина Петровна? — удивленно спросил Никита. — Или я чего-то не знаю? Они обычные милые женщины, все время проводят дома, воспитывают детей, как и положено по Домострою.

— Вы умеете лавировать, господин Назаров, — улыбнулась Шереметева. — Как будто и не слышали о неких магических накопителях… «Нимфа», кажется? Когда я случайно узнала, кто владеет сетью этого артефакта, сказала мужу, что мы упустили из виду огромный сегмент рынка, который оказался в очень предприимчивых, хоть и нежных ручках.

На лице князя Василия проскочила легкая гримаса. Видать, подобные разговоры в кругу семьи происходили постоянно, вот и успели набить оскомину.

— Не слушай мою жену, Никита, — все-таки сказал он. — Княгиня очень деятельная дама, от ее прожектов, где можно заработать много денег, моя голова пухнет.

Ирина Игнатьевна происходила из старинного московского боярского рода Вельяминовых, которые до самого падения дома Рюриковичей служили их князьям, а после так же предприимчиво перешли на сторону Петра Алексеевича Романова. Ничего удивительного, что и с воцарением Меньшиковых они не затерялись.

Именно им принадлежала идея вырыть канал, связывающий Волгу и Дон надежным водным путем, по которому можно было перебрасывать огромные массы грузов с севера на юг и в обратном направлении. Строительство начали в середине девятнадцатого века по проектам Петра Первого, но доведенным до ума французами Леоном Дрю и Александром Эйфелем. Русское купечество мгновенно оценило выгоду от такого грандиозного проекта, и Вельяминовым только оставалось создать акционерное общество и выпускать акции. Как ни странно, дело не закончилось громким «пшиком», как это частенько на Руси бывает. Предприятие разрасталось, к строительству привлекались лучшие инженеры, стихийные маги и мощная техника. За четыре года канал был вырыт и пущен в эксплуатацию. Вельяминовы к тому времени стали держателями почти семидесяти процентов акций, умело распределив их между старшими и младшими ветвями рода.

С переходом под крыло Шереметевых Вельяминовы продолжили контролировать Волго-Донской канал, снимая с него жирные сливки, но фактически этот стратегический водный путь перешел под управление княжеского рода. Так вышло, что боярышня Ирина оказалась очень выгодной и богатой невестой. И замуж за Василия Юрьевича вышла без малейших колебаний, потому что рвалась в Петербург.

— Позвольте, княгиня, познакомить вас с моими супругами, — улыбнулся Никита, увидев, что Тамара с Дашей сами подходят к ним.

Шереметев облегченно вздохнул, когда его жена вцепилась мертвой хваткой в новую жертву, а сам вместе с Никитой попытался побыстрее покинуть рандеву.

— Не завидую я Тамаре Константиновне, — доверительно произнес князь Василий, цапнув со столика бокал шампанского. — Ума не приложу, что делать с Ириной. Торгашеская кровь никуда не делась, так и бурлит.

— Так дайте супруге какую-нибудь коммерцию, — посоветовал Никита. — Увидите, весь свой нерастраченный пыл она направит на увеличение доходов семьи.

— Не обольщайся, Никита Анатольевич, — ухмыльнулся князь. — Сейчас моя благоверная начнет давить на твоих женщин, чтобы те продали бизнес по «Нимфе». Чем он ей приглянулся, ума не приложу. Ты даже не представляешь, что произошло после того, как все наши офисы и мелкие конторы перенесли архивы на «Нимфу», и вскрылось, кто является бенефициаром этой популярной сейчас марки. Жена была в шоке, что подобное могла провернуть княжна Меньшикова, как она до сих пор называет твою старшую супругу.

— Трудно в это поверить, — хмыкнул волхв.

— Так и есть. Зачем мне выдумывать подобные истории? Уверен, сейчас пойдет торг.

— Не получится, — уверенно парировал волхв. — У Тамары тоже, знаете ли, цепкая хватка на уровне господина Трейтера.

— А, уже познакомились с этим гильдейским бульдогом? — рассмеялся Шереметев. — Ну и как впечатление?

— Жесткий мужик, — признал Никита. — Создалось впечатление, что свой первичный капитал он заработал, угробив десяток конкурентов.

— Так и было, — кивнул князь. — Лет тридцать назад начался передел сфер влияния в купеческой гильдии. С трудом удалось погасить конфликты. Даже мне пришлось вмешиваться наряду с императорскими гвардейцами. Славно тогда ребята повеселились…

Никита поставил зарубку на памяти выяснить, о каком конфликте идет речь. Ведь информация по Трейтеру оказалась какой-то куцей. Создалось впечатление, что кто-то намеренно «вычистил» лишнее о молодых годах председателя Петербургской Торговой Палаты.

— Никита, я знаю, что ты думаешь о произошедшем в Устюге, — Шереметев поморщился и поставил шампанское на столик. Вместо него поднял рюмку конька и одним глотком отправил в себя. Даже закусывать не стал. Волнуется или играет? — Я не прикладывал руку к безобразию, учиненному младшим Бельским. Тот еще болван. Поэтому ты был в своем праве высказать претензии. И даже больше…

Намек оказался более чем прозрачным, но следовало взвешивать каждое слово князя.

— Я не собирался устраивать войну без доказательств вины князя Ивана, — пожал плечами Никита. — Вы же сами знаете, Василий Юрьевич, что мне и в одиночку хватит разобраться с теми, кто обижает моих людей. А Васильевы, так уж случилось, по инициативе Бельским вышли из-под их вассалитета, и изъявили желание пойти под мою защиту.

— У них не было иного варианта, — согласился Шереметев. — Я сожалею, что недоразумение с молодой девушкой разрослось до состояния опосредованного конфликта, в который оказались втянуты наши семьи, Никита. Тем более, дуэль подлила масла в огонь. Часть петербургского общества недовольно вмешательством императора, и считает, что вы злоупотребили своими связями.

— Я не обращался к Его Величеству, — холодно ответил Никита. — Неужели вы поддались эмоциям и сделали алогичные выводы из повеления императора?

— Как раз нет, — миролюбиво ответил князь. — Я был против свадьбы Велимира на Юлии Николаевне — да, представь себе! — и всячески отговаривал сына от поспешного шага. Свою роль сыграла кровь Вельяминовых: нежелание упускать выгоду. Соглашусь, что госпожа Васильева очень яркая девушка, и взять такую в жены — безусловная удача. Но повторюсь: я не желал видеть ее в своей семье. Не буду раскрывать причины данного неприятия. Сожалею, что поддался уговорам Бельских.

— К чему ваш спич, князь? Я не обвиняю вас в нападении на усадьбу Васильевых. Лишь прошу вас придержать Бельских от необдуманных шагов. Они заигрались, Василий Юрьевич, не кажется?

Если Шереметевы в доле с Бельскими, то князь обязательно отреагирует на скрытый в предупреждении намек. Неучтенное золото, да еще утекающее за границу — серьезный повод ИСБ взяться за разработку двух Родов. Кто знает, вдруг потайники с Вычегды еще и «радугой» приторговывают, а то и транзитом вглубь страны перекидывают. За последние три года удалось купировать распространение дряни, но лазейки все равно нет-нет да появлялись.

— Ты еще молод, Никита, — с трудом скрыв раздражение, ответил Шереметев. Не понравилась ему скрытая угроза в обыкновенной, в общем-то, просьбе. Иван Бельский накануне снова звонил своему старшему брату и истерично голосил, что на Вычегде кто-то устроил показательную казнь семьи Авиновых. Причем, казнь очень своеобразную, с применением магии льда и холода. Сначала Василий Юрьевич не подумал о Назарове, но потом, после долгих размышлений пришел к мысли, что мальчишка как раз может быть причастен к смерти главы клана потайников, чьи люди напали на Васильевых. Сначала уничтожил семью Авиновых, а потом пришел к Ивану Бельскому, накопав компромат. Очень серьезный компромат. Если «безопасники» возьмутся за идиота Ваньку, то и Шереметевым хвост прижмут. — А молодость всегда отбрасывает рациональное мышление, обманчиво подставляя вместо него эмоциональную составляющую.

И он испытал небольшое разочарование, когда узнал, что Назаров оставил в живых Ивана. Иногда проблемы, висящие на ногах неприятным грузом, легче решить просто: кровопусканием. Теперь приходится ломать голову: это все та же терпимость, отправившая в могилу очень много хороших, но добрых по своей сути людей, или игра молодого волчонка, в чьи лапы попал потерявший бдительность заяц?