Битва драконов. Том 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 52

— Бельский знает, что Васильевы под охраной?

— Да уверен, — кивнул Глеб. — У него половина города в подпевалах ходит. Что было нападение на Васильевых, уже утром стало известно. Я направил двух толковых парней на разведку к усадьбе Бельских сразу же, как только рассвело. Судя по всему, к князю приходили только местные.

— Интересно, — прикрыв глаза, произнес Никита. — Неужели Бельские настолько уверены в своей безнаказанности? Они не могли не знать, что я могу вступиться за Васильевых. Или Шереметевы хотят втянуть меня в бессмысленную драку?

— Тогда уж бить по Шереметевым, — уверенно откликнулся Глеб.

— Рано. За него обязательно вступятся Волынские, а за этими кланами маячит самый серьезный соперник. Балахнин. У меня с ним неплохие отношения, но я подспудно ожидаю от него некой подлости.

— Так что будем делать? — после недолгого молчания спросил инструктор.

— Утром нанесем визит к князю Ивану, — устало ответил Никита. — Сейчас хочу отдохнуть. Маг еще жив?

— Немец с Зубром хорошо его прессуют, но орешек крепкий. Или в самом деле уже сказал все, что мог, или идейный.

— Скорее, боится своих хозяев больше, чем меня, — тихо рассмеялся волхв. — От трупов потайников избавились?

— Пока в сарае на хоздворе лежат. Я поговорил с Николаем, он разрешил оставить до твоего приезда.

— Всех под лед, — приказал Никита, — и сегодня же. — Только одно тело оставьте. Парня, которого использовали в качестве привязки. Я обещал его брату, что он может забрать его и похоронить по-человечески.

— Я понял, Никита, все сделаем сегодня же, — посерьезнел Глеб. — До рассвета успеем. Только надо с собой взять Немца или Зубра. Пусть «завесу» поставят, чтобы никто не спалил, чем это мы на льду занимаемся.

— Бери обоих, для надежности. А я посплю немного. Эта тварь из меня все силы высосала.

Глеб не стал ничего спрашивать, догадываясь, о какой твари говорил молодой хозяин. Держать на поводке демонов еще та работка, к которой бывший офицер категорически не хотел приближаться. Благо есть кому укрощать инфернальных чудищ.

****

— Любезный, передай князю, что господин Назаров желает с ним встретиться немедленно, — чуточку лениво, но в то же время придавая голосу нетерпение, произнес Глеб, глядя на охранника, стоявшего по другую сторону кованых ворот. — И руку-то убери от кобуры, вояка. Боишься меня, что ли?

— Велено никого не пускать, — играя важную персону, ответил охранник, но руку, лежавшую на жесткой кобуре, отдернул. Он был немолод, и по виду побывал во многих передрягах, но выправку боевого офицера в человеке напротив признал сразу. Такой будет стоять до конца и не уйдет, пока не добьется своего.

— Брось, служивый, — так же легко просек его Донской и улыбнулся. — Вчера усадьбу посетили десяток дворян и купцов, и никто их не держал перед закрытыми воротами. Неужели твой хозяин хочет унизить высокородного? Это будет неправильно. Доложи князю Бельскому, что Никита Анатольевич желает с ним переговорить наедине. Иначе своим отказом нанесет обиду дворянину. А о последствиях даже говорить не хочется.

Охранник понял тщетность обороны. Да он и сам не понимал, почему князь так категорически не хочет принимать Назарова, о неожиданном появлении которого узнал только утром. Ведь он не тать какой, не ночью заявился же. Наверное, сидит сейчас в том черном микроавтобусе с тонированными стеклами, ждет ответа. А рядом с машиной топчутся внушительно вида охранники.

— Если князь Бельский не примет моего хозяина, это будет ничем не мотивированное оскорбление, — спокойно, без ноток угроз в голосе добавил Глеб, видя колебание стража усадьбы. К нему подтянулись еще двое с оружием наизготовку, как будто могли этим испугать человека, надежно прикрытого «бризом», и настороженно вслушивались в разговор. — Мы же прекрасно знаем, служивый, что дворяне очень щепетильны в вопросах чести.

Он протянул охраннику визитку с именем Никиты и его родовым гербом.

— Шурка, пригляди за гостями, — поколебавшись, старший охранник взял картонный прямоугольник. — Я выясню у князя, что делать. Если он откажет, то не обессудьте, господа. Пусть бояре сами между собой разбираются.

Глеб вернулся в микроавтобус, где Никита читал свежую прессу. На задних сиденьях тихо переговаривались Зубр и Немец. Волхвы хорошо проявили себя в отражении атаки, и Донской, не скупясь на похвалы, рассказал подробности стычки молодому хозяину.

— Какое-то детское поведение, — с легким удивлением произнес Глеб, стягивая перчатки. Помассировал остывшие пальцы. — Дал приказ охране не пускать тебя, сам сидит в доме, и, наверное, подглядывает в окошко из-за шторы.

— Князю Ивану тридцать пять годков, — оторвался от чтения Никита. — Своего мнения никогда не имел, действует по указке старшего брата. Но в нахальстве и наглости не откажешь, когда наведен на цель. Он сейчас звонит сейчас в Петербург и выясняет, что делать дальше.

— А если не пустит? — высказал тревогу Донской. Нетрудно догадаться, к чему приведет плевок Бельского. Он даже не обратил внимание, насколько уверенно молодой хозяин произнес фразу про звонок.

Никита опустил газету, внимательно посмотрел на своего военного инструктора.

— А куда князь денется? Видеокамеры я полностью «ослепил». В них стоят магические модули подавления сигналов внешнего воздействия, но почти все они сделаны на «Изумруде». Кому как не мне знать о слабых местах этих плат? Контроль по усадьбе ведут Зубр и Немец. Людей у Бельского хватает, не спорю. Но без коммуникаций он запаникует, задергается. Так что ждем. Через десять-пятнадцать минут созреет.

— А связь с Петербургом? — Глеб усмехнулся. — Начнет жаловаться, просить помощь.

— Я дал ему возможность проконсультироваться с братом. Сейчас произойдет небольшая проблема со связью, мобильной и проводной, — Никита снова уткнулся в газету, с интересом читая четвертый лист, где обычно печатали разнообразные жизненные анекдоты и занимательные статьи, не требовавшие особого напряжения ума.

Глеб хорошо изучил Назарова и не делал поспешных выводов из его слов. Парень знает, что делает. Мешать ему или торопить — только портить дело. Ради любопытства инструктор засек время на своих часах. Интересно же, сбудется предположение Никиты? Знать психологию врага настолько уверенно — это прерогатива человека, отмерившего немалый земной срок, а этот мальчишка только начинает свой путь по извилистым тропкам непредсказуемой жизни.

Спустя двенадцать минут ожидания дверь микроавтобуса отошла в сторону.

— Никита Анатольевич, к вам секретарь князя, — в салон заглянул Горыныч. — Стоит болезный, с ноги на ногу переминается. Говорит, вас ожидают в гости. Но одного. Это условие Бельского.

— Прекрасно, — Никита откинул газету и покинул салон. Вдохнул в себя морозный воздух и молча посмотрел на невысокого плотного мужчину в темно-сером пальто с бобровым воротником, столь невзрачного по внешности, что ледяные торосы на Двине выглядят куда красивее и живописнее, чем он сам.

— Прошу за мной, сударь, — секретарь был важен как распушившийся глухарь на току. — Князь Иван Юрьевич искренне извиняются за долгую задержку, но у них был важный разговор.

Они миновали распахнутую калитку в воротах и по вычищенной от снега дорожке направились к особняку из темно-красного кирпича с внушительной парадной лестницей и огромными панорамными окнами на первом этаже, которые выходили прямо на лужайку и парк, сейчас спящие под белым покрывалом. Никита знал, что особняк за четыреста лет капитально перестраивали раз пять, не меньше, и с каждым разом земель у Бельских прибавлялось. Северный фас усадьбы упирался в берег Двины, там расположен неплохой пляж.

Секретарь провел Никиту по широкому коридору в соседнюю часть здания, после чего они поднялись по лестнице на второй этаж и достигли большой приемной, в которой сейчас царила тишина. Вежливо постучав в массивную дверь, защищенную всевозможными плетениями (разглядеть их опытному артефактору не составило труда), приоткрыл ее и ужом ввернулся в узкую щель. И почти тут же появился обратно.