Битва драконов. Том 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 19

— Хватит уже, Николай! — не вытерпела стенаний мужа Анна Сергеевна. — Так дела не делаются. Если позвали в гости, значит, разговор будет. И подумай, как его вести. Без грубости и скандалов. В конце концов Никита нам больше помог, чем навредил.

— С чего бы? — фыркнул злым котом Васильев.

— Я никогда не была в восторге от идеи Бельских, так упорно желавших отдать Юленьку в семью Шереметевых, — отрезала супруга.

— А почему молчала? — удивленно спросил Николай.

— Ты же ухватился за это предложение, мое мнение слушать не захотел, — пожала плечами Анна Сергеевна. — Дочку отпустил в Петербург, до конца не понимая, чем грозит для провинциалки полная свобода от родительской опеки. Хорошо, что закончилось именно так, а не гораздо хуже.

Васильев проворчал что-то невразумительное. Портить настроение жене перед важным ужином равносильно грозе среди ясного неба. Не простит, потом придется целый месяц по углам прятаться. Ну их, баб этих. Николай Егорович считал, что переговоры о судьбе Юльки будет вести он, как глава Рода, и решение выносить придется тоже ему.

В Устюге Васильевы редко устраивали семейные ужины, и если таковые намечались, то приглашались только родственники, начиная от старших дядьев и заканчивая молодой порослью, решившей создать свою ветвь. Николай Егорович всегда противился идее садить за семейный стол людей, выполняющих некие служебные обязанности в клане. Маги… Да, их иногда полезно гладить по шерсти, чтобы те почувствовали свою значимость и нужность. Ведь от них зависит жизнь домочадцев. Но Шубин и Бекешев, это же псы, призванные охранять хозяина. Их дело — служить, и точка. Гувернантка эта с постным лицом гимназической учительницы. Она что здесь делает?

Николай Егорович умом понимал, куда не следует влезать со своим уставом. Назаровы — малочисленный род. Очень малочисленный. Кроме самого Никиты родственников не осталось, только по второй или третьей линии, с которыми он отношения не поддерживает. Отсюда и многоженство, на которое император закрывает глаза. Как и Великий князь Константин, чья дочь вынуждена терпеть вторую супругу в доме. Не верил он в миролюбие женщин, живущих с одним мужчиной под одной крышей. Просто Назаровы умело скрывают свои размолвки и семейные противоречия.

Никита находится в трудном положении, это очевидно, — продолжал размышлять мужчина, пока за столом шел оживленный разговор про новый медицинский центр с уникальными принципами лечения. — Ему приходится возрождать род, и действует он весьма неординарно, что до сих пор вызывает разнообразные эмоции в обществе: порицание, восхищение, зависть. Время работает против него. Дети малы, жены вряд ли смогут каждый год ему рожать наследников. Просто физически тяжело такой марафон выдерживать. Они молоды, хотят блистать в свете, пока есть возможность не обременять себя большим количеством детей. Поэтому такой крен в сторону военизированного клана. Поэтому люди, умеющие держать оружие и беспрекословно выполнять грязную работу, сидят за этим столом. Они важны для Рода, и в будущем могут занять привилегированное положение.

Ужин продолжался, разговоры после водки и вина стали более раскованными. Слышался женский смех, на дальнем конце стола разгорелся жаркий спор между мальчишкой-волхвом по имени Роман и седобородым дедом — наставником детей Назаровых. Речь шла о методах построения боевых плетений в разных климатических условиях. Оказывается, старик знал очень много интересных нюансов.

— Господа, предлагаю сделать перерыв, — вовремя сориентировался Никита и пригласил мужчин в курительную комнату.

Николай Егорович с облегчением выдохнул, когда увидел на столике открытую коробку с табаком и несколько изящных трубок, судя по всему, еще не тронутых. Сам он курил редко. Хорошего курительного табака в Устюге днем с огнем не сыщешь, а смолить всякий самосад через трубку Васильев считал зряшным делом. Только горло драть.

Курили, к слову, не все. Шубин предпочел бренди, который стоял на втором столике, и налив себе половину стакана, уселся в кресло. Бекешев деловито обрезал кончик сигары гильотинкой и запалил спичку. Запыхтев дымом, он отошел к окну, где уже гудел кондиционер.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что за табак? — с сомнением спросил Николай Егорович, перебирая в руках табак. Понюхал пальцы. И сразу узнал по душистому вкусному запаху сорт.

— «Ориентал», — подтвердил его догадку Никита. — Настоящий, средиземноморский, а не жалкая европейская подделка.

Васильев кивнул. Было дело, завозили в Устюг подобный сорт. Оказалось, германский производитель пытался скопировать знаменитый табак, получилось так себе. Любителю плевать, и так сойдет. А вот истинный ценитель забракует сходу.

Его трубка осталась дома, поэтому пришлось пользоваться новенькой, темно-коричневой, с характерными разводами в структуре древесины.

— Бриар? — деловито набивая чашу табаком, спросил Васильев.

— Самый настоящий, — улыбнулся Никита, как и Шубин, налив себе бренди.

— Вы неплохо подготовились к встрече, Никита, — посмотрел на него Николай Егорович, и чиркнув длинной спичкой, поднес огонь к чаше. По комнате поплыл густой и душистый запах табака. — Как узнали, что я предпочитаю именно такие трубки?

— Я вообще не знал, что вы курите, — лихо обрезал его молодой хозяин имения. — Ориентировался на мнение специалистов. Вот они и подсказали, какие аксессуары подобрать. У меня много людей бывает, у всех вкусы разные.

— Тоже правильно, — кивнул Васильев и огляделся, присматривая, куда бы присесть. Несколько кресел образовывали полукруг, чтобы сидящие в них люди могли общаться друг с другом. Поэтому иных вариантов, в общем, и не было. — Отличный дом, Никита. Жене очень понравился в плане комфорта.

— Спасибо, — Никита присел напротив, закинул ногу на ногу. — Архитекторам пришлось поломать голову, но вышло удачно.

— Меня-то больше всего интересует его защитные функции, — усмехнулся Николай Егорович. — Когда через ворота въезжали, серьезно по ауре шарахнуло.

— Разработка наших волхвов, — заметил Бекешев. — На месте не сидят, активно развивают свои способности и методы защиты. И в дом просто так не проникнешь.

— Как у вас сейчас отношения с Бельскими? — поинтересовался Никита, внимательно разглядывая гостя. — Нет никаких проблем?

— Мы разорвали вассальную клятву по обоюдному согласию, — окутался ароматным дымом Васильев. — Не скажу, что мне было приятно идти на такой шаг, Никита. Потеря репутации серьезно сказалась на наших делах. Подозреваю, не без участия Бельских. Коммерция буксует. Сбыт продукции идет тяжело. Приходится искать новых партнеров, не связанных ни с Бельскими, ни с Шереметевыми.

— Шереметевы больше по авиаперевозкам, — возразил Шубин. — У них серьезные дела.

— Но у них есть Бельские, — отец Юлии задумчиво выпустил в потолок кольца дыма. — Устюг под их властью. В перспективе это не самое лучшее соседство. Впрочем, мы давно живем в некомфортных условиях. Справимся. Жаловаться не привык. А вот посмотреть, как ты свое хозяйство здесь организовал, было бы любопытно.

— О чем вопрос? — кивнул Никита. — Завтра с утра и начнем. Для начала съездим в «Родники», оцените масштаб проекта. Потом можно в «Изумруд».

— А как же военные тайны? — усмехнулся Васильев. — Не боитесь показать, как создается знаменитое магическое вооружение?

— Эка вы хватили, Николай Егорович, — мягко пожурил его Шубин. — Оружием мы не занимаемся, так, мелочами. Но важными мелочами. Демонстрация подобных объектов призвана показать, насколько Никита Анатольевич серьезно подходит к каждому делу. Вы же сюда не просто так приехали. Вам нужен сильный союзник, а в Вологодской губернии такой только один. Почему бы сразу без обиняков обсудить вопрос взаимоотношений?

— Чтобы обсуждать этот вопрос, надо решить другой, — Васильев окутался дымом, и сквозь него недвусмысленно поглядел на спокойного Никиту.

— Завтра и обсудим, — успокоил его молодой волхв. — Кстати, вы оставили с уважаемой Юлией Николаевной надежную охрану? Я могу дать в помощь несколько крепких и обученных ребят.