Дракон, который боялся летать (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 89

— Ты грёбаный извращенец! — вскрикнул Сильвен, извернувшись.

В голове крутилось: «Это не то, что вы подумали». А Роберт, тоже посмотрев на земляных драконов, ещё и помахал им, улыбаясь.

Драконы дружно поклонились.

— Почему ты живёшь на первом этаже, это ведь неудобно? — спросил король, опуская стальные ставни. — Ох ты ж… Силь, зажги свет… Спасибо.

Он часто заморгал, привыкая. Сильвен смотрел и думал, что разговаривать им надо больше. А то недопонимание только множится.

— А ты как считаешь? Роб, я боюсь высоты.

— До сих пор? Но у тебя же крылья.

— Да, до сих пор! И наличие крыльев ровно ничего не меняет.

Роберт со вздохом вернулся на кровать.

— Надо было твоего наставника сначала помучить.

— Не надо было вообще его трогать. Ты же король, ты должен быть выше этого.

— Во-первых, тогда я был ещё принцем. Во-вторых, я тоже человек. И имею право на ошибки, кстати. Силь, серьёзно, что ты хочешь? Я ради тебя в прямом смысле готов на всё. Только не бросай меня, ладно?

Дракон протянул руку — когтистую, покрытую чешуёй, честно говоря, она больше лапу напоминала.

Король, не раздумывая, сжал её. А потом вдруг наклонился и коснулся лбом.

— Я так скучал. Силь, ты даже не представляешь…

— Ещё как представляю. И прекрати это позёрство. — Сильвен опустил руку. — Почему ты не сказал мне сразу про Дастиса?

— Ты бы не поверил.

— И что? Я бы понял, ты же знаешь. Кстати, как так получилось, что об этом никто не знал, только ты?

Роберт помолчал. Потом, морщась, сбивчиво произнёс:

— Наставник Эммы Марис… Короче… Помнишь теоретика, Генри Фишера?

Сильвен нахмурился.

— Кажется… Да. Самоубийца? Ты лично собирался его арестовать.

— После той его речи в Сети я иначе и не мог. — Роберт вздохнул. — Но казнить я его точно не собирался. В общем, я пришёл, а… Он был в библиотеке, показал мне книгу про Дастиса. Рассказал, мол, ты, король, всё равно скоро сдохнешь. И убьёт тебя лучший друг. Я поверил. Ещё бы не поверить, вы с Дастисом похожи как две капли воды. Фишер потом яд выпил — «Ледяные объятия». Та ещё смерть… Книгу я сжёг. Силь, я… Боялся, что если ты узнаешь…

— Что? Отберу у тебя трон? Серьёзно?

Роберт опустил взгляд.

— Я не мог рисковать. Прости. Ты был несчастен, я это видел, не понимал только, в чём дело. Я решил: не стоит тебе знать. Нужно-то было всего лишь переждать!

— Сколько? Месяц? Драконы так быстро не рожают, Роб.

— Да знаю я. Придумал бы потом что-нибудь. Я сейчас понимаю: это было глупо. А тогда я испугался. Очень. Фишер говорил, дух Дастиса жив. И Сердце Каэлии принадлежит ему, так что… Я почувствовал: что-то не так, когда Лиана была на третьем месяце. Силь…

— Всё, хватит извиняться. — Дракон сел рядом с королём, облокотился о подушку. — Ты сделал так, как должно. Конечно, ты не мог рисковать. Ты король, а я… А я всего лишь дракон.

Роберт повернулся и долго смотрел на него, закусив губу.

— Вообще-то, ты единственный потомок повелителя драконов.

— Так уж и единственный!

— Поверь, я пробил по базе данных. Это значит, у тебя прав на трон столько же, сколько и у меня.

Сильвен закатил глаза.

— Ради всего святого, Роб! Я на троне? Ты серьёзно? Да даже думать о таком смешно!

— Мне нет.

— Тогда у тебя проблемы с чувством юмора. Если хочешь, я подпишу бумагу об отречении. За Дастиса. Хотя уже пятьсот грёбаных лет прошло!

— Для кого-то это может быть важно, — медленно произнёс король. — Так что да, подпишешь. Только не сейчас. Завтра. Бумагу ещё не составили… Силь, может, поешь? Смотреть больно, как ты голодаешь.

Дракон со вздохом потянулся к ближайшей тарелке.

— Больно смотреть — отвернись.

— Я слишком долго отворачивался.

Мясо было безумно вкусным. Жир так и тёк по губам — дракон собирал его салфеткой, наслаждаясь. А потом наткнулся на взгляд короля — Роберт смотрел потрясённо, словно Сильвен не ел, а голым по комнате отплясывал. Впрочем, вряд ли король тогда бы так удивился.

— Что?

— С каких это пор ты пользуешься салфеткой?

Сильвен тщательно вытер руки — даже не о собственную рубашку — и усмехнулся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я тут с парочкой драконов пообщался. Как же они безобразно едят! В смысле, в питомнике не учат застольным манерам, да, но чтобы настолько!

Роберт рассмеялся.

— То есть, тебя теперь можно на обед с послами приглашать?

— Ты же только что меня уволить собирался.

— Я не собирался, я всего лишь предложил. Силь, честно: скажи, чего ты хочешь?

— Честно? — Сильвен бросил салфетку на стол. — Отдай мне Эмму Марис.

Роберт отвернулся.

— Я не могу.

— Роб, она это не заслужила! Она несчастная…

— Не могу, — повторил король. — Силь, прости, она эмпат. И она именно что заслужила. Поговори с ней — а лучше почитай протокол допроса.

Сильвен вскочил.

— Ты же её не!..

— Нет, я её «не», — вздохнул король. — Но она опасна. Я говорил с ней в присутствии чуть не всех придворных магов, и за это время она трижды пыталась меня заколдовать.

Сильвен медленно опустился обратно на кровать.

— Ты знаешь, что я должен сделать, — тихо закончил Роберт.

— Ты… её казнишь, — выдохнул дракон, глядя куда-то вниз.

Роберт зажмурился.

— Да.

Сильвен осторожно, мягко сполз на пол. И обнял колени вздрогнувшего короля.

— Пожалуйста. Прошу тебя, не надо.

Роберт попытался встать, но дракон держал крепко — король упал обратно на кровать.

— Сильвен, я не могу. Я не могу! Она эмпат, очень сильный. Такие сильные не рождались со времён Драконьей эпохи. Будь её воля, ты бы уже сидел на троне, а она бы тобой управляла. Понимаешь?

Сильвен уткнулся лбом в его колени.

— Нет. Это не так. Роб, она не такая. Пожалуйста!

Король мгновение молчал — Сильвен поднял голову, попытался встретиться с ним взглядом.

— Я люблю её.

Роберт сглотнул. И тихо сказал:

— Мне очень жаль. — Потом добавил уже совершенно другим тоном: — Отпусти меня. Немедленно. Это приказ.

Сильвен разжал руки. Король встал, не сводя с дракона настороженного взгляда. Попятился к двери.

— Силь, мне правда очень жаль. Но до завтра ты посидишь здесь под арестом. Пожалуйста, не заставляй меня… Я не хочу, чтобы ты провёл это время в клетке. Эмму Марис казнят завтра же, на рассвете и, клянусь, она умрёт легко и быстро. Прости меня.

За дверь он выскочил с совсем не королевской прытью. Щёлкнул замок — и Сильвен, не поднимаясь с пола, глухо застонал.

…Эмму Марис он нашёл в четвёртом часу ночи и отнюдь не во дворце.

Магическую клетку, куда заключили «очень сильного и опасного эмпата», охраняли с десяток магов и вдвое больше гвардейцев, не говоря уже о камерах наблюдения. Камеры показывали Эмму, спящую на полу клетки, которая на самом деле пустовала. А вся усиленная охрана этого совершенно не замечала. Зато они заметили Сильвена — пришлось уносить ноги. И метаться потом по дворцу, который никогда не спит — отчаянно искать, прятаться и снова искать.

Всё это время Эмма наслаждалась десертами в «Шоколадном облаке». Ресторану полагалось два часа как быть закрытым, но менеджер встретил Сильвена в дверях, рассыпался в комплиментах и вежливо пригласил внутрь.

Живой оркестр — фортепьяно, скрипка и флейта — исполнял что-то до слёз романтичное. Дрожали свечи — единственное освещение зала, по которому, словно в хорошо отрепетированном танце, кружили официанты — ради одной-единственной посетительницы.

Эмма заняла столик в центре и как раз доедала чудесное пирожное, украшенное розовыми взбитыми сливками и съедобными блёстками. Рядом в корзинке орхидей подрагивал огонёк свечи. Пламя пахло фиалками, его запах смешивался с тяжёлым ароматом роз, которыми декорировали стрельчатый потолок. В «Шоколадном облаке» всегда серьёзно относились к красоте интерьера.

Сильвен чуть не столкнулся с официантом, несущим блюдо с эклерами. Потом ещё с двумя — они везли к столику Эммы трёхэтажный, увитый мармеладными лентами торт.