Тени Предтеч (СИ) - Виктор Козырев - Страница 1

Тени Предтеч

Пролог. Прошлое, изменяющееся

4 октября 1980 года. Минск, Белорусская ССР.

На улице имени Карла Маркса в Минске, было много красивых зданий, но именно это — построенное в стиле сталинского неоклассицизма особо выделялось на фоне остальных, тем что именно оттуда, любимый всей республикой Пётр Миронович Машеров руководил Белоруссией.

Из него, прохладным октябрьским утром вышло три человека и направились к стоявшей рядом со зданием «Чайке». На ходу они что-то энергично обсуждали, казалось что идущий во главе человек, отдаёт распоряжения. В этот момент прогуливающейся рядом с автомобилем человек, резко развернулся и подошёл к тройке. Но приблизиться, к главному, ему не позволил невысокий человек в последний момент вынырнувший из-за спины главного и перегородивший дорогу странному прохожему.

Старший — пожилой человек шестидесяти лет, остановился и внимательно посмотрел на незнакомца. Улыбнулся и махнул рукой.

— Оставь, Валентин. Это сын моего боевого товарища и считай мой крестник.

Тот, кого он назвал Валентином, снова скрылся за спиной своего начальника, а тот обратился к незнакомцу.

— Эдик, ты как здесь оказался? Ты же должен был быть… — и внимательно посмотрел на собеседника.

— Эксфильтрация. Раскрыли меня Пётр Миронович, из-за последних событий… — и со значением посмотрел на Машерова.

Тот кивнул.

— Что же ты официально? Называй как и раньше, дядей Петей. Не чужие люди, чай. Значит так, Эдик, я сейчас еду в Жодино, у меня совещание на БелАзе, а потом…

— Давайте я с вами поеду. Могу вместо водителя. Меня прекрасно выучили управлять любым транспортом, сами знаете где, а потом и практика хорошая была.

Машеров задумчиво кивнул, потом повернулся к человеку, с которым говорил до этого.

— Передай, что я немного задержусь в Жодино.

Потом прошёл к машине и обратился к водителю.

— Отдыхай сегодня, Евгений Фёдорович, — мягко сказал Пётр Миронович. — Видишь, сын моего старого друга приехал, он меня и повезёт.

— Но как же так Пётр Миронович… — растерялся водитель, Евгений Фёдорович Зайцев.

— Отдыхай, — уверенно сказал первый секретарь. — Или займись гаражом, сам сколько раз жаловался, что там работы конь не валялся, а у тебя из-за моих поездок времени нет.

В глазах водителя мелькнуло понимание. Не так часто Машеров пользовался автотранспортом, предпочитая передвигаться вертолётом. Поэтому он перестал спорить и безропотно покинул «Чайку» отправившись в сторону гаража.

Тот, кого Пётр Миронович назвал Эдуардом, сел на водительское кресло и бросил быстрый взгляд на охранника.

— Это Валентин Чесноков, — представил его Машеров, присаживаясь рядом с водителем. — Наш человек. При нём можно говорить свободно.

— Наш человек, — проворчал Эдуард, заводя мотор. — Скажи мне наш человек, ты сообщал в ГАИ, о том что у первого секретаря сегодня поездка в Жодино?

— Начальник обычно сообщает, и в этот раз…

— Машины сопровождения не вижу.

— Вон, «Волга» белая со спецсигналом. Они сегодня с нами поедут. Так мне начальник сказал.

— Не нравится мне это, — снова проворчал Эдуард, выруливая на улицу.

— Мне тоже, — поддержал его Валентин.

— Это у нас профессиональное, — улыбнулся Пётр Миронович Машеров.

Но Эдуард Бронницкий, оставался серьёзным. Он достал из внутреннего кармана пиджака пистолет и положил его в бардачок. Машеров лишь покачал головой, но потом махнул рукой, мол поступай как знаешь.

Автомобиль выехал на улицы Минска, когда заговорил Машеров.

— Так каким ветром тебя к нам занесло? — спросил он.

— Обстановка в мире нестабильная, — загадочно отозвался Бронницкий. — Американцы готовы пойти на что угодно, чтобы добраться до «Объекта Игрек». Они поставили буквально всё на карту и реанимированный проект «Орион» считай состоялся.

Ровно четыре года два астронома, советский и американский, почти одновременно открыли некий рукотворный объект у Плутона. Но никто в мире даже не услышал про это случайное астрономическое открытие, потому что две сверхдержавы сразу засекретили эту находку и приказали сателлитам сделать тоже самое. Тем не менее изменения начались сразу и первым сигналом стало возобновление космической гонки.

Даже на огромном расстоянии удалось разглядеть, что это сложный технологический объект, изучение которого способно продвинуть вперёд земную науку и технику. Американцы, недолго думая, вытряхнули из загашников «проект Орион», космический корабль с ядерно-импульсным двигателем, в СССР начали аналогичную разработку, которую назвали «Ясон», периодически, с помощью агентов разведки сверяясь как идут дела у иностранных коллег. В последний год, шило в мешке, стало утаивать всё сложнее и по планете начали гулять какие-то совсем уж дикие слухи, про космические планы двух сверхдержав.

— Мы тоже не щи лаптями хлебаем, — сообщил Машеров. — У нас своя разработка имеется.

— Я в курсе. Добывал информацию для нашего проекта, на том и погорел. Источник был слишком нервный, с ним аккуратнее работать надо было, но сроки поджимали. Собственно поэтому я и хотел с тобой поговорить, дядя Петя.

— Устинов или Ивашутин? — ровным голосом поинтересовался Машеров.

— Оба. У нашего проекта возникли серьёзные проблемы. Юрий Владимирович, считает это напрасной тратой народных средств и вставляет палки в колёса. Косыгин поддерживает проект, но его со дня на день отправят в отставку, по состоянию здоровья и если Андропову удастся пропихнуть своего человека на «Ясоне» можно будет ставить крест.

— Не хотелось бы, — пробормотал Машеров. — Я разговаривал и с Александровым и с Алфёровым и они уверены, что изучение «объекта Игрек» принесёт огромную пользу науки, с учётом его возраста и использованных технологий, хотя мы по прежнему не знаем для каких целей он был сделан. И что не следует отдавать приоритет американцам в его изучении, потому что с нами они будут делиться лишь крохами. Андропов же считает, что ничего это нам не даст.

— И это странно, — кивнул Бронницкий. — Уж кто-кто…

— Нет, Эдик, здесь уже внутренние интриги пошли. Когда три года назад, стартовал проект «Ясон», влияние Андропова начало падать. Вот поэтому он всячески противодействует…

Договорить Машеров не успел.

— Да что происходит! — возмутился следивший за дорогой Эдуард. — Что они творят!

Его возмущение можно было понять. Сопровождавшая их вместо машины ГАИ белая «Волга» вдруг резко набрала скорость и исчезла вдали.

— Что случилось? — спросил Пётр Миронович, своего водителя.

— Кажется покушение, — пробормотал он.

— Опомнись Эдик! Какое покушение, здесь тебе не США.

Но Бронницкий ничего не ответил, лишь сжал зубы, настороженно водил глазами по сторонам и поэтому сумел заметить выскочивший как будто ниоткуда грузовик, который нёсся прямиком на них. Эдуард ухмыльнулся, крутанул руль и ловким манёвром, вывел «Чайку» прямиком из-под колёс КамАЗа.

— Вот тебе и не… — но не закончил, так как что звякнуло.

— Стреляют! — крикнул Валентин, доставая табельное оружие.

Бронницкий выругался по-английски. Охранник попытался, высунувшись из окна, открыть ответный огонь.

— Не трать патроны, — бросил ему Машеров, доставая из бардачка пистолет, который туда положил Эдуард. — Эдик, слушай меня. Разворачивайся, а через два километра, поворачивай направо, на просёлочную дорогу, а потом ещё раз, я скажу где и уйдём прямиком в лес, старыми партизанскими тропами.

— Не лучше ли доехать до Смолевичей? — спросил Бронницкий.

— Ты же видел, нас туда не пустят. Делай как я говорю.

Эдуард начал разворачивать машину и в это время на них выскочил второй грузовик, однако и на этот раз Бронницкий смог вывести «Чайку» из-под удара. Снова раздались выстрелы, но опять безрезультатно.

— Думаете что эти тропы сохранились? — спросил Бронницкий.