Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел" - Страница 21

Как оказалось, взрыв ошеломил тварь далеко не так сильно, как хотелось бы. Я бы поставил большой ящик печенек против кислого яблока на то, что демонический зверь меня не видел, но стоило вскочить ему на спину, как последовала незамедлительная реакция. Немыслимо изогнувшись, тварь стегнула по спине хвостом, сгоняя агрессора, из-за чего мой удар вышел смазанным, лишь пропоров шкуру и слой подкожного жира, по которому бесполезно растеклась собранная в клинке мертвящая сила.

Ну, как бесполезно? Судя по реакции монстра, удар вышел очень болезненным. Иначе трудно объяснить причину, по которой трёхглавая тварь выбрала основной целью именно меня.

Наплевав на мелькающую глефу Натала, гидра скоординированными атаками всех трёх пастей постаралась разорвать свою обидчицу в клочья… или, учитывая тот факт, что моё довольно миниатюрное тельце могло полностью поместиться и в одной, проглотить.

Оскаленные клыки сверкали со всех сторон, и только разогнанное восприятие помогало переоценившей степень своего выздоровления убийце остаться живой и в полной комплектации. Изогнуться и уйти от одной башки, упасть на землю и пропустить над собой вторую, перекувырнуться и почти угодить в пасть третьей, чтобы в последний момент найти опору в одном из клыков, выпрыгнув буквально из смыкающейся пасти, попутно резанув мечом по ноздрям монстра.

Куда там земному паркуру, вот где настоящий адреналин! Вот где настоящая игра со смертью, с которой никогда не сравниться никаким картам или рулетке! С лица не сходил азартный оскал.

«Прапор, давай!» — ушёл миньону мыслеобраз — приказ к атаке.

И Прапор дал! Оказавшись сбоку от увлёкшейся моим преследованием головы, гигант резким движением вырвал монстру глаз, а затем мощнейшим ударом вбил башку в землю. Метнувшуюся к нему соседнюю голову встретил могучий удар в нос, от которого разошлась новая взрывная волна. Дальше Прапор, не теряя времени, ухватился за голову и попытался то ли разорвать ей пасть, то ли свернуть шею. Увы, но ни то, ни другое ему не удалось: третья голова отвлеклась от меня и, ухватив героического мертвяка за бок, подняла его в воздух, принявшись ожесточённо трепать. Средняя голова неуверенно устремилась в ту же сторону, очевидно решив помочь своей товарке разорвать слишком прочную добычу.

Спас Прапора Натал. Сменив позицию, позабытый монстром парень вновь задействовал способность своего артефакта. И удлинившаяся глефа пронзила шею треплющей немёртвого головы, задев там что-то важное. По крайней мере, хватка челюстей ослабла, так что марионетка по параболе отправилась куда-то в сторону болота. К тому времени начала приходить в себя и одноглазая башка — та, которой больше всего досталось от немёртвого.

В этот момент я понял, что если сейчас ничего кардинально не изменить, то нам придётся драпать. Гидра оказалась слишком живучей, выносливой и устойчивой к повреждениям. А у меня остались силы только на одну хорошую атаку: слишком тяжело дался организму, измученному наркотической ломкой и избытком тёмной энергии тейгу, акробатический танец с тремя агрессивными поклонницами-пастями. Честно говоря, даже B-ранговая гидра не чета эйпману соответствующего класса, а столкновение с монстром более высокого уровня требовало заметно лучшей подготовки. Но не отступать же теперь? Вдруг монстр уползёт зализывать раны в глубины болота? Да и будет ли у меня время для повторной охоты?

Жестом показав другу отвлечь тварь, начинаю концентрироваться на связи с Яцуфусой. Чтобы достичь успеха, нужно собрать в лезвии максимум как можно более агрессивной силы и выплеснуть её в строго определённый момент, а не растратить на поражение жировой прослойки.

Лезвие Яцуфусы покрывается быстро темнеющей фиолетовой дымкой.

Натал множеством раздражающих, но неопасных атак развернул монстра и стал постепенно уводить его в сторону.

Энергия норовит вырваться, выплеснувшись разрядами чёрных молний, но я на всю катушку использую усилившиеся способности контроля и не даю совершиться пробою, всё сильнее уплотняя тёмную силу и всё сильнее насыщая её собственной ненавистью и жаждой убивать.

Краем сознания отмечаю, что Наталу приходится всё сложнее. Раздражённо чувствую недостаток способности концентрироваться для создания приёма и удерживания внимание на обстановке.

Пора! Если и это не проймёт тварь, придётся отступать.

Выгадав момент, подкрадываюсь со стороны одноглазой башки и, совершив рывок, оказываюсь прямо перед ошалевшей от такой наглости гидрой. Подскочив (вот же здоровая скотина! почувствуй себя блохой… ну да, полсотни тонн живого веса всё-таки, как у взрослого синего кита), вонзаю Яцуфусу прямо в почти затянувшуюся рану между шеями, пробитую глефой Натала ещё в начале боя. Катана беспрепятственно погружается на всю длину лезвия, а затем и рукояти. Энергия, не сдерживаемая более тисками воли, выплёскивается в живую плоть, поражая нервы, органы и находящееся где-то рядом духовное ядро. Меч остался в ране, а я, продолжив движение, отталкиваюсь от шкуры и лечу прочь от бьющегося в судорогах монстра.

Погружённый в чужую плоть, но всё ещё связанный со своей хозяйкой артефакт продолжает выплёскивать из себя силу, но… даже полупарализованная, гидра не собирается умирать! Неужели придётся отозвать тейгу и спасаться бегством?

Обратив на себя внимание Натала, демонстрирую ему несколько сложенных пальцами знаков: «Сердца. Головы. Быстро». — И выпадаю из ускорения. Вокруг начинают падать поднятые взрывом в воздух комья земли. Не тратя более силы и концентрацию на боевое усиление тела, сосредотачиваюсь на связи с тейгу. Через погружённый в плоть гидры меч выплёскивается всё больше злой энергии, подкреплённой желанием причинять боль и убивать.

«Сдохни-сдохни-сдохни! Сдохни в муках и стань моей игрушкой, смертная тварь! Сдохла? Не-ет, ты не сбежишь от боли, пока Я тебя не пущу! Теперь твоя душа принадлежит мне! Очнись! А теперь… Познай Боль!»

— …ме! Куроме, приди в себя! — пробивается в сознание мужской голос.

Ощущаю, как меня начали трясти. Новая вспышка злобы.

«Кто посмел?! Убить!»

Открываю глаза и вижу отшатнувшегося Натала.

— Это я! Успокойся!

Волевым усилием придавливаю желание убивать и мстительно-садистский угар; концентрируясь на «внутренней тишине», как бы выталкиваю эмоции наружу. Несложная и не особо полезная для меня-Виктора, и так довольно уравновешенного, — эта психотехника оказалась для меня-Куроме настоящим подарком. Особенно когда я её немного доработал воздействием на головной энергоцентр.

В ушах зазвенело, накатило чувство нереальности, а эмоции превратились в бурю за окном: видимую, но неощутимую. С отстранённым любопытством гляжу на напряжённо-обеспокоенного Натала.

Полезная штука, хоть и ситуативно. Постоянно гасить эмоции не получится: чувство пустой головы не так чтобы приятное, да и сам приём по ощущениям напоминает нанесённую себе оплеуху. К тому же, дабы применить данный навык, нужно понять, что пора бы его использовать, а в запале это выйдет не всегда. Да и с разгоном разума оно конфликтует. Но всё равно: лишь капля магии, а эффект помогает справляться с влиянием целого архидемона! Всё же техники, обращенные на собственный разум — очень небезынтересное и незаслуженно упущенное направление. А я-Куроме зря наговаривала на своё прошлое воплощение. Не такой уж он и бесполезный соплежуй.

— Ты добил её? — спрашиваю отстранённо. Первые слова даются тяжеловато, словно их приходится выталкивать.

— Да, монстр мёртв, — друг сбился, — то есть нет, он…

Перевожу взгляд на гидру. По массивной туше течёт густая тёмная кровь из свежих, не успевших закрыться ран, пронзённые головы тоже кровоточат, а ещё…

— Она плачет? — произношу со всё таким же отстранённым удивлением. По связи с новой марионеткой доносились эманации страдания, покорности и желания если не прекратить муки, то хотя бы просто умереть.

— Не знаю. Я пробил её сердца и головы, гидра успокоилась, но потом снова началась какая-то х… — друг сдержал просящееся на язык ругательство, — что-то непонятное. Даже я ощутил страдания монстра, и… от тебя снова веяло той странной «жаждой убийства». Очень сильно. Я очень испугался за тебя, Куроме. И твои глаза…