Сальватор. Том 1 - Дюма Александр - Страница 63

Агенты проболтались об этом открытии, и о визите г-на Жакаля стало известно заговорщикам.

Визит этот, нарушивший тщательно разработанный план генерала Лебастара де Премона, не очень напугал парижских заговорщиков, как могло показаться на первый взгляд. Если бы в катакомбы спустились хоть десять полков солдат, то и они не смогли бы поймать ни одного карбонария: тысячи тайных подземных ходов вели в надежные убежища. Заметим, кстати, что в нескольких местах катакомбы были заминированы и довольно было одной искры, чтобы все левобережье взлетело на воздух.

Правда, вместе с городом погибли бы и заговорщики, но не так ли умер Самсон?

Впрочем, зачем была эта крайность? Не лучше ли на время оставить катакомбы, рискуя вернуться туда в крайнем случае?

Мест для собраний хватало, и если бы в катакомбах стало несподручно собираться, их можно было бы использовать как пути сообщения с домом того из братьев, кто предоставлял свое жилище для сбора.

Так и обстояли дела до тех пор, пока один из братьев, живший на улице Анфер, не заметил однажды, что подвал, через который он проникал всегда в катакомбы, соединялся в восточной части с одним из подвалов пустовавшего дома; но в подвале, пусть даже и безлюдного дома, собираться было небезопасно.

Тогда в погребке прорыли углубление футов в тридцать, потом пробили ход на волю и очутились в лесу. Под земляные стены подвели подпорки во избежание обвалов; в конце этого подземного хода сделали выход, рассчитанный на одного человека, и решили, что до нового приказания вполне можно собираться в этом тихом месте, а если кто-нибудь чужой туда сунется – пустить ему пулю в лоб.

Пусть не удивляется читатель, что мы с такими подробностями описываем это подземелье, желая придать нашему рассказу как можно больше правдоподобия: более пятидесяти домов в том квартале, где разворачиваются события нашего рассказа, имеют такие же подземные ходы, и мы могли бы привести в пример немало подвалов, устроенных на манер театральных подмостков. Спросите хоть славного трактирщика с улицы СенЖак по имени Живерн, его заведение находится почти напротив Валь-де-Ipac; попросите его показать погреб, рассказать его историю: он пойдет вперед и поведает на ходу, что этот подземный лаз был когда-то частью сада Кармелиток.

– Зачем же был нужен подземный ход в сад Кармелиток, – спросите вы, – и куда он вел?

Черт побери! В монастырь Кармелиток, расположенный напротив, где теперь Валь-де-Ipac! Спросите Живерна.

Пусть же не винят нас в том, что мы воздвигаем на пути люки и подземные ходы там, где нет ни ходов, ни люков. Все левобережье от Нельской башни с подземным ходом до самой Сены и вплоть до Томб-Иссуар, вход в которую – рядом с Монружем, представляет собой сверху донизу один огромный люк; и если в результате современных разрушений открываются тайны верхней части Парижа, то придет, может быть, такой день, когда обитатели левого берега проснутся и ужаснутся, открыв тайны нижней его части.

Но вернемся к нашему ночному собранию.

Собрание это состояло, как мы уже упоминали, из двадцати карбонариев; хотя с 1824 года движение карбонариев потерпело одну за другой несколько неудач, было фактически распущено и по виду перестало существовать, его главные члены реорганизовали тайное общество если не под тем же названием, то на тех же основах.

В эту ночь цель собрания была такая: основать общество, которое спустя некоторое время должно было стать известным под именем: «Помоги себе сам, и Бог поможет тебе». Его основатели намеревались руководить выборами и направлять и просвещать общественное сознание.

Предлагались различные способы образования комитета, который должен был заведовать делами общества: пришли к соглашению учредить комитет на основании выборов раз в три месяца; выборы состоятся, как только число членов общества достигнет ста; договорились также, что общество не будет выходить из рамок законности и обеспечит себе таким образом безопасность.

Тем не менее было недостаточно собираться в Париже и образовать комитет по руководству выборами, необходимо было проводить просветительскую работу в департаментах, чтобы они не отставали от столицы. Стали обсуждать создание избирательных комитетов в каждом округе и, насколько возможно, в каждом кантоне, а также поддерживать с этими комитетами постоянную связь, чтобы наладить их функционирование.

В этом состояла цель ночного собрания, заложившего вехи восхитительного общества «Помоги себе сам, и Бог поможет тебе», которое должно было значительно повлиять на исход будущих выборов.

Обсуждение затянулось до часа ночи. Вдруг раздался хруст веток и на опушке леса показался человек.

В одно мгновение в руках у заговорщиков засверкали кинжалы, скрываемые до той поры на груди.

Человек все приближался, это был Туссен, сторож пустовавшего дома, карбонарий, которому поручили охранять не только дом, но и тех, кто в нем собирался.

– В чем дело? – спросил один из главарей общества.

– Пришел брат из дружественного общества, он просит его принять, – доложил Туссен.

– Брат ли это?

– Он подал все положенные условные знаки.

– Откуда он?

– Из Триеста.

– Один?

– Да.

Карбонарии посовещались, сбившись в кружок; Туссен оставался в стороне. Наконец обсуждение закончилось, карбонарии разошлись по местам, и послышался голос одного из них:

– Пригласите брата, но со всеми положенными предосторожностями.

Туссен поклонился и исчез.

Скоро снова затрещали ветки, и между деревьями замелькали две тени.

Карбонарии ждали молча.

Туссен ввел в кружок карбонариев незнакомого брата из другого общества; у того были завязаны глаза. Туссен оставил его и удалился.

Карбонарии сомкнулись вокруг вновь прибывшего.

Потом тот же человек, что отдавал распоряжения Туссену, заговорил снова:

– Кто вы и откуда прибыли? Чего хотите?

– Я генерал, граф Лебастар де Премон, – представился вновь прибывший. – Я только что из Триеста, откуда уехал после провала Венского дела, а в Париж прибыл, чтобы спасти господина Сарранти, моего друга и соучастника.

Среди карбонариев поднялся ропот.

Потом все тот же голос сказал просто:

– Снимайте повязку, генерал, вы среди братьев.

Его сиятельство генерал де Премон снял повязку, и его благородное лицо предстало взглядам собравшихся.

Все сейчас же протянули ему руки, каждый хотел приветствовать его, как бывает во время застолья, когда все хотят чокнуться с тем, кто произнес тост.

Наконец волнение утихло, все снова замолчали.

– Братья! – заговорил генерал. – Вы знаете, кто я. В тысяча восемьсот двенадцатом году Наполеон послал меня в Индию, я должен был там организовать армию в каком-нибудь из королевств так, чтобы она была в состоянии выйти навстречу французам и русским, когда через Каспийское море мы бы вторглись в Непал. Я организовал армию в Лагорском королевстве. Когда Наполеон пал, я подумал, что наш план провалился вместе с ним… Однажды прибыл господин Сарранти. Он приехал ко мне от имени императора, но теперь речь шла не о том, чтобы служить Наполеону Первому, – необходимо было посадить на трон Наполеона Второго. Я успел лишь завязать кое-какие связи в Европе и уехал в тот же день, как узнал, что все готово.

Добирался я через Джеддах, Суэц, Александрию. Я прибыл в Триест, где связался с итальянскими братьями, а потом отправился в Вену… Вы знаете, что наш план не удался… Вернувшись в Триест, я спрятался у одного из наших братьев и там узнал о том, что господин Сарранти приговорен к смертной казни. Я сейчас же отплыл во Францию, рискуя головой и поклявшись, что разделю судьбу друга, то есть умру в случае его казни:

мы были соучастниками одного преступления и должны понести одно наказание.

Слушатели встретили его слова глубоким молчанием.

Господин Лебастар де Премон продолжал:

– Один из наших братьев в Италии снабдил меня письмом к одному из французских братьев, господину де Маранду; это было кредитное письмо, а не политическая рекомендация. Господин де Маранд меня принял, я ему открылся и сообщил р цели своего приезда во Францию, о своем решении, о желании связаться с главными членами верховной венты. Господин де Маранд сказал, что собрание должно состояться сегодня, сообщил о месте встречи и указал, как можно проникнуть в этот сад и добраться до вас. Я воспользовался его советами. Не знаю, здесь ли сейчас господин де Маранд; если он среди вас, благодарю его за помощь.