Бремя идолов - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 7

Сориентировавшись, она чуть повернула голову и с криком рванулась к проходившему мимо мужчине.

– Миша! Миша, как давно я тебя не видела, – она обняла его и принялась целовать прямо в губы. Похититель растерянно опустил пистолет, не зная, что думать.

– Простите, – пытался отбиться неизвестный, очевидно, депутат, – вы, кажется…

– Миша, да ты посмотри лучше, – шептала Римма, продолжая осыпать его градом поцелуев.

Но чем демонстративнее проявляла она свои чувства, тем больше пугался депутат. Немного оправившись от неожиданности, он решил, что его хотят скомпрометировать. Теперь он уже вырывался из рук эксцентричной девицы изо всех сил.

– Это провокация! – закричал он. – Это политическая провокация, – отбивался он от цепких объятий Риммы. – Я не знаю эту женщину. Я никогда с ней не встречался.

А Римма, физически ощутив, как к ней сейчас приставят дуло пистолета, решила играть свою роль до конца.

– Негодяй! – взвизгнула она громко. – А наш ребенок, подлец ты эдакий! – И изо всех сил ударила ошарашенного мужчину по лицу, вкладывая в пощечину весь свой страх.

– Вы видите! – закричал депутат, обращаясь к сотрудникам охраны, уже выбегавшим из здания Думы. – Вы видели, как она меня ударила? Вы все видели? Это провокация. Это политическая провокация, – бормотал он, держась за щеку и пятясь от наступавшей на него Риммы.

– Ваши документы! – кричал на бегу капитан милиции.

– Он отец моего ребенка! – орала Римма, радуясь, что придуманный ею план сработал.

– Она врет, она все врет, – бубнил «отец ребенка», пятясь от нахалки. Вдруг он споткнулся и упал на тротуар. К Римме бежали уже три офицера милиции.

Обернувшись, она с облегчением увидела, что обладатель рыжих туфель, сунув пистолет в карман, отступал к своей машине.

Римма, торжествуя свою победу, радостно орала:

– Он меня изнасиловал! – ей было весело и уже совсем не страшно.

– Ваши документы, – потребовал капитан, схвативший ее за руку. Из здания выскочили два знакомых журналиста, узнавшие Римму. Теперь она поняла, что спасена. Обладатель рыжих туфель сел в свой автомобиль и, метнув на нее злобный взгляд, отвернулся. Машина медленно отъехала от здания Думы.

– Ваши документы, – продолжал настаивать капитан.

– Это провокация, – шептал депутат побелевшими губами.

– Что случилось, Римма? – с недоумением спрашивали ее коллеги. – Объясни, что произошло?

Она проводила взглядом «Волгу», стараясь запомнить номер машины. Затем Римма повернулась к депутату:

– Извините меня, пожалуйста, извините. Кажется, я ошиблась. Я обозналась, простите меня, ради бога.

– Это аферистка! – взвизгнул депутат. – Ее нужно задержать, – не унимался он.

– Пройдемте, гражданочка. – Капитан настойчиво тянул Римму за руку.

– Это наша коллега, она аккредитована вместе с нами, – вступились за Римму знакомые журналисты. Собралась толпа. Нашлись и свидетели происшествия, показания которых резко расходились в оценках. Римма поняла, что объяснений с капитаном ей не избежать.

– Конечно, пройдемте, господин капитан, – покорно сказала она. – Я действительно ошиблась и приношу свои извинения…

– Ее нужно арестовать, – настаивал испуганный депутат.

– Разберемся, – пообещал капитан, строго взглянув на Римму. Он не мог понять мгновенной смены настроений этой странной журналистки.

Объяснение с заместителем начальника охраны было долгим. Сначала он придирчиво рассматривал документы Кривцовой. Потом еще больше времени потратил на проверку всех ее бумаг и установление личности, для чего звонил в редакцию и отделение милиции, выдавшее паспорт задержанной. Затем начал задавать свои вопросы и, не удовлетворившись ответами, пообещал возбудить уголовное дело по факту оскорбления депутата и нанесения ему легких телесных повреждений. Но, смягчившись, принял решение лишить аккредитации, запретив появление на заседаниях Думы.

К исходу второго часа появился злополучный депутат со своим адвокатом и помощником. Помощник начал орать на Кривцову, требуя признаться, чей «политический заказ» она выполняла. Адвокат настаивал на передаче дела в прокуратуру и возбуждении уголовного дела по статье «терроризм в отношении государственных служащих».

Римма с ужасом поняла, что угроза возбудить уголовное дело выглядит вполне реально. Ситуация из трагикомической превращалась в трагическую. К счастью для Риммы, ее «делом» занялся наконец начальник охраны, который оказался человеком толковым и не стал выбирать ничьей стороны в столь непонятном деле. Он ограничился тем, что добросовестно составил протокол о случившемся, отобрал у Кривцовой пропуск в здание парламента и пообещал вынести решение через два дня. После чего ей наконец разрешили уйти, несмотря на протесты депутата, его адвоката и помощника, не согласившихся с «легкомысленным», по их мнению, решением столь серьезного вопроса. Только в полдень Римма наконец вышла из здания Думы. И только тогда вспомнила о Вадиме. Но его уже нигде не было. Да и искать его в здании ей бы не разрешили. Она вспомнила, что в редакции у нее есть номер мобильного телефона Вадима.

Успокоившись немного от всего пережитого, она решила поймать такси и уехать в редакцию. Решив, однако, что осторожность не помешает, она пропустила первую свободную машину, от страха пропустила и вторую, проголосовав третьей, где уже сидела женщина с ребенком. Когда те вышли у детской поликлиники, Римма назвала адрес редакции. По дороге она даже придумывала начало и заголовок своего материала, который произведет эффект разорвавшейся бомбы. Но сначала нужно забрать магнитофон у Вадима и прослушать, что же ей удалось записать.

Вытащив из сумочки деньги шоферу, Римма подняла голову и с ужасом увидела перед зданием редакции знакомую «Волгу». Да, номер был тот самый, который она запомнила. Ее уже ждали. В машине сидело двое. Она попросила водителя не останавливаться. Тот удивленно взглянул на странную пассажирку, кивнул головой и, чуть прибавив скорость, проехал мимо. Римма пригнулась, чтобы ее не заметили из стоявшей у тротуара «Волги». Остановились они у первой же будки телефона-автомата. Выскочив из машины, Римма на ходу достала жетон и дрожащими пальцами опустила его в щель аппарата.

Испуганно озираясь по сторонам, она с замиранием сердца ждала, когда снимут трубку. Ей ответила Света, редактор отдела культуры, с которой ее связывали давние дружеские отношения.

– Света, родная, – быстро начала Римма, – у меня к тебе очень важное дело. В моем столе должна лежать записная книжка. Черного цвета. Быстро возьми ее и найди там нужный мне номер.

– Ты где находишься? – удивилась Света. – Тебя все ищут.

– Долго объяснять. Быстрее достань мою книжку.

– Подожди ты с книжкой, – перебила ее Света, – здесь такая каша заварилась. Звонили Главному. Говорят, у тебя ребенок от депутата. Какой ребенок? Говорят, ты устроила скандал, напала на депутата, избила его. Это видели. Тебя даже сфотографировали.

– Потом все объясню, – с досадой сказала Римма. – Это все ерунда. Доставай книжку. Света, родная, я тебе все потом объясню. Доставай книжку, мне она срочно нужна.

– Сейчас достану. Но ты можешь объяснить внятно, что происходит?

– Доставай книжку! – закричала, теряя терпение, Римма.

– Подожди, сейчас, – запричитала Света, бухнув трубку на стол.

Секунды тянулись медленно, как никогда в жизни. Наконец послышался голос Светы:

– Книжка у меня. Кого искать?

– Найди букву В. Посмотри телефон Вадима. Там должен быть мобильный и домашний телефоны Вадима Кокшенова. Только быстрее, Света, быстрее.

– Да, да, понимаю. Буква В. Здесь два Вадима. Какой именно тебе нужен?

– Диктуй оба телефона, – она достала из сумочки ручку, приготовившись записывать. Света начала диктовать, едва разбирая цифры.

– Спасибо, Света! Потом все объясню! – крикнула Римма.

Тут же она начала набирать номер мобильного телефона Вадима. Телефон был отключен. Она набрала его домашний номер. Никто не отвечал. Закусив губу, она была готова заплакать. Отдышавшись, снова набрала оба номера. И снова неудача. Затем она позвонила Вадиму в редакцию.