Бремя идолов - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 15

– Значит, нужно найти и пленку, и этого Вадима! И вообще постараться решить все это до вечера. Понял – до вечера. Не мне тебя учить, как это делается. Узнай, кто такой этот Вадим, что у него за пленка, как попала к нему. Короче, подумай головой, прежде чем нас схватят за задницу.

– Понятно, – Бондаренко отключился и взглянул на водителя. – Узнал адрес?

– Узнал. Там проживает семья Рыженковых. Наверное, знакомые этой ненормальной.

– Какие, к черту, знакомые! – разозлился Бондаренко. – Это та самая дрянь, с которой я только что разговаривал. Наверное, дала ключи от своего дома подруге, чтобы та от нас спряталась. И предупредила, чтобы та не появлялась на работе. Не иначе, как засекла нас, дрянь. Адрес тебе дали?

– Да.

– Быстрее жми туда. Возможно, успеем перехватить. Рыженкова… Ну да, эта рева именно Рыженкова. Она и предупредила Кривцову.

– Нет, тут что-то не так. Откуда ей знать, что мы приехали за ее подругой? – не унимался водитель. – У нас ведь на мордах не написано, что мы приехали именно за ней.

– На твоей морде еще не то написано, – буркнул Бондаренко. – Не останавливай на светофоре. Жми на полную катушку. Тут и другое могло быть. Подруга увидела тебя, когда выходила из здания Думы, и успела передать номер твоей машины. Эти журналисты народ ушлый. Такое придумают, почище всяких детективов.

– За десять минут домчим, – сквозь зубы процедил водитель.

– Долго, – взглянул на часы Бондаренко, – нужно за пять. Чтобы не успела далеко уйти от дома. Черт возьми, не догадался позвонить ей. Погоди, сейчас попробую задержать, если еще не вышла из квартиры.

На пятом звонке разочарованно цокнул языком.

– Упорхнула пташка.

После восьмого уже собирался отключиться, и вдруг услышал голос:

– Алло? Говорите, я вас слушаю.

– Извините, – подмигнул водителю Бондаренко, – мне нужна Римма Кривцова.

– Здесь такой нет, – ответила Римма. – До свидания.

– Подождите! – крикнул Бондаренко. – Я звоню по поручению Вадима. Он узнал, что вы его ищете, и позвонил к вам в редакцию. А ваша подруга Света Рыженкова дала свой телефон и сказала, чтобы вы не нервничали, Вадима она уже нашла.

– Нашла! – забыв об осторожности, обрадовалась Римма. – Очень хорошо! Пленка у него?

– Кажется, да. Он как раз вас искал, чтобы вернуть вам пленку. Куда ее привезти?

– А кто говорит? – насторожилась Римма. – Она говорила мне совсем другое.

– Правильно. И после этого мы созвонились. Она сейчас даст новую информацию. Ждите ее звонка.

– А кто говорит?

– Это друг Вадима. Светлана сказала, что вы можете не поверить, и поэтому дала свой телефон и адрес. Мы сейчас заедем за Вадимом и привезем вам пленку.

– Когда вы приедете?

– Через пятнадцать минут. Вадим ждет нас на улице.

– А почему не работает его мобильный телефон?

– Он забыл его взять, – нашелся Бондаренко. – Вы подождите нас, мы сейчас подъедем.

– Какой адрес дала вам Света?

– Какой адрес? – прикрыл трубку рукой Бондаренко.

– На улице Бахрушина, – повторил за водителем Бондаренко. – Вы не беспокойтесь, мы быстро приедем.

– Спасибо, – взволнованно сказала Римма. – Я буду ждать. Только побыстрее. И обязательно с Вадимом, иначе я не открою вам дверь.

– Обязательно, – улыбнулся Бондаренко. Через несколько минут они будут на месте.

– Если она не дура, то обязательно позвонит своей подруге и все узнает. Что будете делать?

– Хорошо бы для начала знать, что за пленка у этого Вадима, – вслух размышлял Бондаренко. – Нужно позвонить в наш пресс-центр, может, там знают журналиста по имени Вадим. – И он вновь открыл крышечку своего мобильного телефона.

Машина неслась на красный свет. Прохожие удивленно оборачивались на мчавшуюся «Волгу». Двое сотрудников ГАИ, стоявшие у своей машины, пропустили автомобиль, даже не сделав попытки его остановить. Номера были им знакомы, и они не хотели связываться с представителями власти.

– Сергей, – наконец дозвонился Бондаренко кому-то в пресс-центре, – срочно проверь, нет ли среди аккредитованных у нас журналистов парня по имени Вадим.

– А как фамилия-то?

– В том-то и дело. Если бы знал, не стал бы у тебя спрашивать. Проверь всех Вадимов и позвони ко мне. Срочно! Очень нужно.

– Проверю, – услышал он в ответ.

– Подъезжаем, – сообщил водитель.

– У тебя есть оружие? – спросил Бондаренко.

– Есть.

– Тогда приготовься. Сам понимаешь: такую птичку в живых оставлять нельзя. Только аккуратно. Оружие использовать для устрашения. Лучше веревочкой или леской. У тебя есть?..

Водитель ничего не ответил.

ГЛАВА 9

Когда Дронго вновь появился в приемной, секретарь взглянула на него настороженно.

– Вы к Павлу Сергеевичу? – спросил она почти строго.

– Нет, я хотел бы поговорить с вами, – ответил странный посетитель, усаживаясь напротив.

– О чем? – она смотрела на него удивленно. – Ведь уже шестой час.

– Вы знаете вообще-то, зачем я приехал к вам?

– Нет. Павел Сергеевич говорил, что к нам приедет иностранный журналист, который будет собирать материал о погибшем Славе. О Звонареве. Вы, очевидно, тот самый журналист и есть?

– Верно. Он не называл моего имени?

– Нет, только говорил, что вы представитель какой-то радиостанции. Если не ошибаюсь.

– Значит, вы уже знаете главное. Да, я действительно хотел бы как можно больше узнать о Звонареве. – В этот момент раздался телефонный звонок, и она взяла трубку.

– Нет, – сказала Виола, – нет, сегодня он вас принять не сможет. Павел Сергеевич занят. Позвоните, пожалуйста, завтра. Извините, – она положила трубку, – о чем вы спрашивали?

– Я спрашивал о Славе Звонареве. Как вы думаете, из-за чего его убили?

– Конечно, из-за его статьи. Все так считают. Он задел кого-то из больших людей, которые решили ему отомстить. И самое страшное, что убийца останется безнаказанным. Такие преступления не раскрываются, – горячо сказала Виола.

– Я бы не говорил так категорично.

– Ой, если бы! Найти бы этого мерзавца и расстрелять на площади, перед всеми. Вы видели, как расстреливают у чеченцев? Вот так и расстрелять. – Она покраснела, голос ее звенел.

– У чеченцев это вынужденный, отчаянный шаг, чтобы как-то остановить волну уголовных преступлений, – сказал Дронго. – А вообще это не в традициях народа.

– А я считаю, что правильно делают. Так и нужно расправляться с убийцами, – горячо сказала Виола.

– Убийца Звонарева вряд ли испытывал к нему какие-то личные чувства, – осторожно перебил девушку Дронго. – Скорее, он его до этого никогда не видел. Это наверняка был наемный убийца…

– Тем хуже. Значит, этому подонку все равно, кого убивать. И он вообще не человек, а дикое животное.

Мимо прошел какой-то сотрудник редакции, кивнув Виоле, он вошел в кабинет. Очевидно, его вызвал сам Сорокин.

– Оставим дискуссию об убийцах, – Дронго решил перевести разговор в другое русло, – меня интересует ваша личная оценка случившегося. Вы думаете, Звонарева убили именно из-за статьи?

– Нет, наверное. Его многие не любили, ему завидовали. Он ведь был очень талантливый, молодой. И многим не нравилось, что он так быстро завоевал место под солнцем в Москве, стал известным журналистом. А может, его убили чеченцы.

– Почему – чеченцы? – снова не понял Дронго.

– Он много писал о войне. Писал о том, как это страшно, как бессмысленно и глупо погибали наши солдаты. И чеченцы отомстили ему за эти статьи.

– Если он писал правду, зачем его убивать? – не понял Дронго. – Вам не кажется, что у нас слишком многое списывают на чеченцев?

– У меня двоюродный брат погиб в Грозном, – тихо сказала девушка. – Мне не за что их любить. Ведь они убивали наших ребят… А вы сами не чеченец?

– Нет. Но мне кажется, вы не правы.

– А мне кажется – вы, – с вызовом бросила Виола. – Вы ведь не итальянец, верно? Слишком хорошо говорите по-русски, почти без акцента.