Девочка Красная Тапочка - Донцова Дарья - Страница 6

Апартаменты Андрея Валентиновича состояли из двух квартир: шести- и двухкомнатной. Раньше их объединяла дверь. Наверное, Маргарита рассчитывала, что после смерти мужа станет владелицей всей семейной недвижимости. Но Андрей Валентинович завещал роскошную московскую квартиру сыну, а большой загородный дом достался вдове. Там она сейчас и живет. Зиму проводит в Подмосковье, лето за границей. В шестикомнатной квартире всего два обитателя: Лена и Егор, там же есть спальня Маргариты на случай, если даме придет в голову заночевать в Москве. А меньшее жилье стало мастерской Егора, дверь между квартирами заложили. В мастерскую заглядывать запрещено всем, кроме натурщиков. Даже мамочка художника туда не суется. Понимаете почему слова Лены: «Посмотри сама, там открыто» – удивили меня?

Я распахнула дверь на сакральную территорию. Потом, встав не понятно зачем на цыпочки, миновала санузел, кухню и очутилась в большом зале.

В центре находился мольберт, неподалеку от него стоял столик, на нем было несколько бутылок с дорогой импортной минералкой, ваза с виноградом и персиками, чуть поодаль, под подоконником, темнела спортивная сумка, у стены притулилась старинная кровать с железными спинками. Я увидела роскошное шелковое белье нежно-розового цвета, все в кружевах, гору подушек, пуховое одеяло и молодую женщину, которая лежала поверх перины. Она показалась мне похожей на Лену, у нее были такие же длинные белокурые волосы. Потом я вспомнила, что подруга неожиданно кардинально изменилась, сейчас она брюнетка с короткой стрижкой.

На незнакомке красовалась дорогая пижама, блуза была расстегнута, под ней виднелся черный кружевной топ. Блондинка лежала с закрытыми глазами. Я попятилась, но просто убежать показалось мне глупым, лучше разбудить незнакомку, поэтому я решила завести с ней разговор:

– Добрый день! Вы, наверное, натурщица Егора? Он начал работу над новой картиной? Просыпайтесь, художника нет. Вам лучше уйти.

Дама не ответила. Я опять приблизилась к кровати и поняла: женщина не дышит.

Ноги сами собой вынесли меня вон из квартиры. Встав у лифта, я набрала номер Костина и начала говорить.

– Понял, принял, – ответил мой друг и главный детектив сыскного агентства Макса, – ты знаешь, как надо действовать. Сколько квартир на лестничной клетке?

– Две, – доложила я, – обе принадлежат Егору.

– Запри дверь в мастерскую, – велел Костин, – сейчас я вызову Леонида. Скоро с ним прибудем!

Время до приезда Володи я провела в жилых апартаментах, напоила Лену чаем с мятой. Когда появился Костин, Яковлева спала в столовой на диване. Я рассказала Володе все, что знала.

– Мда, – крякнул лучший друг, когда поток информации иссяк. – Что ты думаешь обо всем?

– Не знаю, – пробормотала я, – Оксана умерла. Вероятно, у нее болезнь какая-то?

– Ну, это выяснится, – сказал Володя, – сейчас приедут Леня с ребятами, они всем займутся, а мы будем на подхвате.

Не успел Костин договорить, как раздался знакомый голос Федотова:

– Вовка, Лампа, где вы спрятались?

Лена вздохнула, зашевелилась, села, потерла глаза и удивилась:

– Володя? Что ты здесь делаешь?

– Как ты себя чувствуешь? – осведомился, в свою очередь, Костин.

– Хорошо, – фальшиво бодро ответила Яковлева, встала и зашаталась.

Я бросилась к ней.

– Не волнуйся, – прошептала она, – голова закружилась, ноги ватные.

– Мы вызвали «Скорую», – сообщил Леня, – женщина в мастерской жива. Дышит еле-еле. Не реагирует ни на что. Похоже, она в коме. Но я не медик.

– Елене плохо, – заявил Володя, – ей тоже нужен врач. Вызвать вторую машину?

– Нет, – возразила я, – у Ленуси есть некоторые проблемы со здоровьем. Лучше ей к своему доктору отправиться.

– Да, да, – зашептала Яковлева, – Лампуша, номер у меня в телефоне. Галкин Игорь Михайлович.

– Сейчас позвоню, – пообещала я, – может, в медцентре уже починили электричество.

– Вот и славно, – обрадовался Леня, – а мы пока все оглядим.

Глава шестая

Макс приехал домой поздно, сел за стол, и тут раздался звонок в дверь.

– Мы кого-то ждем? – удивился Вульф.

– Вроде нет, – ответила я, поспешила в прихожую и увидела на экране домофона Лёню.

– Лампудель, открывай, – велел он.

Не успел Федотов войти в прихожую, как из недр квартиры выбежала Киса и бросилась к своему крестному с воплем:

– А что ты мне принес?

Я попыталась утихомирить девочку:

– Кисуля, дай Лёне ботинки снять.

– Развязывая шнурки, можно разговаривать, – парировала малышка.

– До меня дошла информация, что ты в лагере, – улыбнулся Федотов, – совсем взрослой стала.

– У нас пересменок, – деловито объяснила Киса, – скоро я опять уеду на неделю! Мне там жутко нравится!

– Так это вы Арина? – спросил мужской голос, и в холл вошел незнакомый мужчина.

– Да, – кивнула наша школьница, – но мне больше нравится имя Киса.

Незнакомец повернулся к двери:

– Давай!

В прихожей возник еще один гость, одетый в темный костюм и белую рубашку. Он поставил у вешалки здоровенную коробку.

– Спасибо, Федя, – поблагодарил первый мужчина, – пока свободен.

– Если буду нужен, то я за дверью, – сообщил Федор.

Леня выпрямился.

– Костя, перед тобой Евлампия, жена Макса Вульфа.

– Заочно знаю вас, – улыбнулся незваный гость, – я Константин Николаевич Волоков.

Потом он обратился к Кисе:

– Леонид пришел без подарка, потому что…

– Знаю, – отмахнулась девочка, – тетя Лиля забрала у него все из кошелька! Она деньгосос!

– Киса! – ахнула я. – Что за выражение?

– Дядя Леня сам так папе говорит, – затараторила девочка, – «сколько ни принесу, Лилька живо купюрам ноги приделает. Она деньгосос!»

Федотов крякнул и сунул ноги в тапки.

– Устами младенца глаголет истина.

Волоков продолжил беседу:

– Многоуважаемая Киса, мне неведомо финансовое положение Леонида, но я попросил его не покупать вам презент, потому что хотел преподнести вам нечто приятное, опасался: вдруг Федотов меня по части подарка переплюнет! Открывайте!

Кисуля подпрыгнула:

– Коробка мне?

– Вам, – подтвердил Волоков.

– Все внутри мое? – уточнила Киса.

– Конечно, – кивнул Константин. – Полагаю, вы умеете читать?

– Естественно, – ответила девочка.

– Тогда изучите название на крышке, – попросил Волоков.

Кисуля приблизилась к упаковке.

– «Изумрудный город у тебя дома». Ой! Ой! Ой! Я о таком мечтала! Там и Элли, и Тотошка?

– Страшила, Железный Дровосек, трусливый Лев, Гудвин, Бастинда – все-все-все, – заверил Константин, – с домами и вещами.

Я посмотрела на Кису и поняла, что такое «квадратные глаза».

– Я хотел, чтобы мой презент Кисе запомнился, поэтому ваш крестный пришел с пустыми руками, – сказал Константин, – я испугался, вдруг он принесет что-то намного лучшее.

– Это невозможно, – прошептала Киса, – помогите отнести Изумрудный город в детскую.

Макс, который молча стоял в прихожей, улыбнулся.

– Сейчас.

Киса умчалась в детскую.

Когда здоровенная упаковка переместилась в комнату Кисы, мы все прошли в столовую.

Леня сел и сразу начал деловую беседу:

– Женщина, которую обнаружили в мастерской Егора Куркина, предположительно соседка сверху. Супруга…

Федотов посмотрел на Константина, тот кивнул и сам продолжил:

– Постараюсь ввести вас в курс дела. Семья, которая нынче живет над апартаментами Куркиных, ранее состояла из двух человек и занимала другую квартиру. Кирилл Петрович и Майя Алексеевна Годины поженились вскоре после окончания школы и знали друг друга с детства. Кирилл полиглот, свободно владеет разными языками: английским, французским, немецким, испанским, китайским, японским, литературным арабским и рядом диалектов. Он гениальный переводчик, участвует в разных переговорах, владеет информацией, которая не предназначена для чужих любопытных ушей. Майя Алексеевна режиссер, поставила много спектаклей, ее уважали и любили актеры. К сожалению, она умерла, у нее случился инсульт. Кирилл остался один, ему тогда еще пятидесяти не было, в наше время возраст почти юный.