Вестник (СИ) - "Greyser" - Страница 6

— Использовав бы также свою руку раньше, не обошелся бы простыми синяками.

22 этажа уже находились позади, но на восьмом произошло непредвиденное. Уборщица поднималась навстречу, таща за собой по пандусу тележку с чистящими средствами. Сложно не заметить стук чьих-то ботинок на пустой лестнице.

- ¿Quién está ahí? — высоким, слегка писклявым голосом произнесла уборщица.

В темноте Роджера не было видно, да и тот застыл, задержав дыхание.

- ¿Y por qué te escondes de mí? ¿Crees que no te veo? — по тону стало понятно, что эта мексиканка явно рассержена.

— Похоже, что она меня видит. Если ещё что-то скажет, придется импровизировать, — испуганно думал Вестник.

— El ascensor no ha estado funcionando por segundo día. Ganaré unahernia por tu culpa. ¡Bueno, lamarcha al trabajo, unjodido borracho!

— Извините, я относил лекарство матери. Она живет выше меня, на десятом, — Роджер напряг связки в горле, чтобы голос казался более низким.

— А, америкьянец?! - спросила уборщица:

— Неть, вы не ремонтировать лифт, para que arda su demonio.

Мексиканка ушла на этаж, а парень долгожданно спустился вниз.

Города в разных странах отличаются всем, чем угодно, а города внутри одной страны — тем более. Но всегда есть то, что роднит любую, даже самую захудалую общинку на окраине пустыни. Они все оживают по ночам. И Оклахома-Сити исключением не стал. Всё пестрит и горит так, будто человек боится попасть во тьму, поэтому старается этого не допустить. Затем понимаешь, что на улицах ярко лишь для того, чтобы в более глубоких и дальних углах города было как можно темнее. Даже зима такому не мешает. Роджера цепляло всё это дикое бурление вывесок, пьяных гулянок и веселья. Но сегодня вечером он столкнулся и с обратной стороной.

Настал черед выполнить неплохое предложение. Бармен выполнял свой самый необычный заказ:

44 рюмка джина уходила в руки незнакомого и, видимо, богатого молодого человека. Всё начиналось с одной, но на второй Вестник учуял подвох. Джин не был разбавленным, а Роджера подростком косило от любой выпивки, однако, у него ни в одном глазу не виднелось опьянения.

— Двадцать вторую «последнюю»? — спросил он у Трентора.

— Нет. Видимо, с джином мне не везет. Давай попробуем виски.

— Эй, малыш, — к Вестнику обратился поддатый бугай, сидевший рядом:

— А твои родители не узнают, чем ты тут балуешься, а?

Кто-то посмеялся за столиками. Вестник выхватил бутыль с алкоголем, которую бармен бережно выливал в рюмку, и достал из-под края стола, за которым сидел, стакан:

— Моя мать сейчас со своим мужем где-нибудь в Майами, греет ноги на пляже. После моего ухода в армию, она увидела окно свободы, а мне не стоило её останавливать. Не хотелось быть занозой в заднице для ещё молодой женщины.

Роджер налил в граненный до краёв сосуд и опрокинул его в рот. Виски до последней капли влились в глотку не пьянеющего Вестника:

— Нечего детям вытягивать жизнь из своих родителей.

— А хороший ты пацан, однако. В стране таких мало. За тебя, малой! - произнес тост бугай и выпил рюмку клюквенной водки. От спиртного его лицо покраснело, и он закрыл его рукой, дабы перетерпеть этот алкоудар.

В этом баре не всем было хорошо. Многие либо едва сдерживались от сна, уставившись в трансляцию новостей, либо допивали давно выдохшиеся остатки пива, но среди это полуживой компании сидело ещё двое.

Пышные, завитые темные волосы, крупные красные блямбы, являющиеся сережками, белое коктейльное платье с красной юбкой. Рабочая куртка с масляным пятном на рукаве, запачканная в жире рубашка, кепи шофера с ободранным, обтянутым кожей козырьком. Мужчина, лет так на сорок-тридцать, светя своим железным зубом, улыбался и болтал с подружкой, которую он прижал своей рукой. Девушка была не в восторге от такого поведения, но панику не позволяла показывать публика вокруг. Однако, чаша терпения всё же пролилась, когда её «друг» с перегаром тянулся к ней губами. Тоненькие ручки не казались хорошим аргументом, пока спутница с недюжинной силой не оттолкнула пьянчугу. Звук пощёчины было слышно громче телевизора. Девушка осознала, что натворила, и, поняв, как рассержен был её знакомый, она решила смыться. Алкоголь в крови не способствует скорости передвижения, но мужик погнался за ней. Дальше прозвучал женский крик.

Глава 5

Если для пожарных сигналом является огонь, то сейчас Роджер слетел со стула не просто так.

— Ну неужели нельзя было бежать на открытую улицу, леди? Вероятность вас прирезать меньше же будет, — размышлял Вестник, следуя за погоней, устремляющейся в подворотни.

Глухих тупиков становилось всё меньше, поэтому Трентор немного замедлил шаг, дабы прислушаться.

— Отпусти меня, кретин! - визжала искательница приключений.

— У тебя совсем мозги не варят, курица ты тупая, — огрызался преследователь:

— Если меня на работе заметят с разукрашенным лицом, то точно вышвырнут. Ты хоть знаешь как трудно сейчас найти себе заработок, а?!

— Я не виновата в том, что ты такой баран.

Прозвучал хлопок. Видимо, парочка уровняла счеты. Вестник выскочил из-за угла. Девушка схватилась за лицо. Черные струйки туши и слез просачивались сквозь ладони.

— А женщин бить — не повод с работы тебя выпереть, придурок?

— Свали отсюда, сопля! Не вырос ещё.

Роджер не продумал такого исхода событий. Внимание парень потерял, а значит убегающей не скрыться. На асфальте стало на камень меньше.

Плечо куртки разошлось, словно от надреза.

— Мда уж, переборщил. Хорошо, что хоть в голову не попал.

Испугавшись, мужик вытащил средство обороны. Его кулак трясся, сжимая револьвер 36-го калибра.

— Ты кто ещё, нахрен, такой?

— Вряд ли тебя сейчас это должно волновать. Девчонку отпусти.

— К-крутой нашелся, да?. Ну, ладно. Детка, уйди. Позже поболтаем.

Спутница пошла на выход из тупика, демонстративно зацепив сумкой своего спутника. Тогда же, она и забыла, в каком положении находится. Напоследок захотелось позлить своего дружка. Роджера поцеловали в щеку.

— Ах ты сук…

Выстрел раздался после того, как Вестник откинул девушку от себя. Пуля въелась в живот, засев где-то в мышцах. Не смертельно даже для не Смертного. Кровь брызнула на лицо авантюристки. Вопль вдарил в уши.

Однако, не радость от превосходства чувствовал пьянчуга, а шок. Трентор сделал два шага и с выпада нанес удар в челюсть. Стрелявший влетел в стену, оставив несколько трещин. В больнице полежать ему стоило бы.

Роджер старался не обращать внимание на ранение, затянув его ремнем. Подхромав к девушке, протянул ей руку. Та отбила её в ответ.

— Урод! Скотина! Посмотри, что ты с моим парнем сделал!

— Совсем, что ли, из ума выжила? Я тебя от пули спас.

— И покалечил моего котика!

— Да? А ты этого «котика» очень любила, раз меня поцеловала, а?

Девушка, сидя на полу, била ногами об землю, как маленький ребёнок.

— Ты бы лучше скорую вызвала, ей богу, — уходя, Вестник скорчился от необычной вентиляции в прессе.

Багровые капли пунктирной линией плелись за Роджером. Живот горел, но исцеления не происходило.

— Не хотелось бы, чтобы внутри меня остался свинец. Его надо вытащить.

Парень подошел к бару, из которого выбегал. У его задней стены была сквозная тропинка, закрытая с противоположной стороны проволочным забором. Трентор оперся на него, слегка согнув колени. Аккуратно снял ремень. Кровь, будто не сворачиваясь, полилась с новой силой.

— Помыть бы руки.

К счастью, рядом из-под земли торчала заржавевшая водяная колонка. Вестник окончательно сел на холодную землю и левой рукой потянулся к рычагу крана. Но труба и не шатнулась от напора.

— Ранение меня греет, я даже не чувствую на улице мороза, жаль только лёд в водопроводе мне не растопить. Может…

Снова левая рука оказалась у крана, согнувшись в «ок».

— Легонько… Легоньк…