Некомандный игрок (СИ) - Чиркунов Игорь - Страница 4

Тот несколько секунд медлил, как будто в раздумье, затем «завел шарманку»:

— То́рстейн А́сгримсон, я беру тебя в свой лид дренгом…

Проговорив формулу Сигмунд, обратился к ветерану:

— Фритьеф, отдохни немного. А я пока дам тебе пару наставлений.

Здоровяк кивнул, они отошли чуть в сторонку от основной толпы. Да так удачно — как раз в мою сторону.

— Ты что делаешь? — напрягая слух смог разобрать я шепот Сигмунда, — Мы же берем каких-то никчемных новичков. Последний, он даже щит толком держать не умеет!

— Успокойся, — так же тихо ответствовал Фритьеф, — этот То́рольв хотя бы упорен, и не закрывает глаза, как некоторые, когда смерть летит ему прямо в лицо. Если выживет в паре-тройке первых боев, получится хороший хольд, верь мне. А что до никчемных новичков… — он помолчал, рассматривая носки башмаков, потом резко поднял голову, — а что вы с Йоргеном хотели? Мы опоздали! Слава Тору, если вообще выйдем в море с половинной командой, в которой будет хотя бы пара опытных хольдов! Все, кто мог повестись на двойную долю, уже заключили договор с форингами, не поленившимися прийти в Борг заранее.

— И что нам делать? — похоже Сигмунд проглотил упрек.

— А ничего! Будем набирать парней, проведу с ними тренировку-другую общим строем, по-хорошему корабль бы перегнать, да поучить их на веслах ходить.

— У нас уже есть шестеро… Еще Асгейр… — задумчиво стал перечислять Сигмунд, — попрошу Калле, не откажет… Уже восемь гребцов.

— Это не гребцы, это навоз бараний, — Фритьеф поморщился как от лимона, — нужна хотя бы парочка опытных хольдов, чтоб темп задавали.

— А мы с тобой?

На эту реплику Фритьеф ответил лишь скептическим взглядом.

— Кстати, — добавил ветеран, — нам некого посадить на руль. Был на примете знакомый кормчий, но этой зимой он умер.

Судя по физиономии настроение братца стремительно летело в тар-татары. Интересно, расплачется прям здесь, или ночью будет слезы лить в подушку? Но я все же недооценил Сигмунда.

— Если богам угодно, чтоб мы отправились в поход этим летом, то мы в него пойдем. — С каменным лицом проговорил он. — В конце концов возможно, что это просто испытание нашей твердости. Так что будем набирать народ, попробуем найти кормчего. Если надо, я подниму долю. Нам бы только в один удачный поход сходить, — на секунду задумался, и добавил еще тише, — если надо, пойдем и половинной командой. Я назвался форингом, и я от сюда уйду только в море.

Глава 2 Синдри и Бьярни

— Приветствую форинг Сигмунд, надеюсь мы не опоздали?

Подошли еще двое — давешний восторженный фанат Си́ндри, и второй: крупный, высокий, я бы сказал — медвежистый парень, но в то же время с каким-то детским наивным лицом, так напомнившим бедолагу Финира. Непроизвольно я бросил взгляд на Сигмунда. Да-а… его выражение было весьма откровенно: «За что же мне всё это!». Я мысленно хмыкнул: «А не надо опаздывать!»

— Подходите сюда, парни, — прогудел Фритьеф, — давайте посмотрим, кто из вас на что годен.

Вперед выступил Си́ндри, заговорил на правах уже знакомого:

— Это Бья́рни, классный малый, познакомились сегодня днем. Он сильный и умелый боец.

— А у него самого что, языка нет? — съязвил Фритьеф.

— Отчего же нет? — таким же тягучим басом как у ветерана отозвался парняга. — Я и сам за себя могу сказать.

Господи, да он и говорит как Финир! Ну вот и куда такому в поход, людей резать?

— Расскажи нам, кто ты есть, чем раньше занимался, чем владеешь? — подал наконец голос Сигмунд.

— Зовут меня Бья́рни А́смудсон, мне семнадцать зим, я из бюгда Кор… — не торопясь, с паузами заговорил Сидрин приятель. — Мой отец одальбонд Асмунд Улавсон… Чем я занимался? — он неторопливо пожал плечами. — Землю пахал, сено косил, сено сушил, помогал отцу и братьям с овцами и козами… Еще мы мед варили, он на всю округу славился… Что еще сказать? — он опять пожал плечами.

— Что ж тебя в море-то понесло? — как-то даже по-отечески, негромко спросил Фритьеф.

— Плохо стало, — протянул в ответ Бья́рни, — урожаи совсем небольшие. Прошлым летом сена мало заготовили, пришлось большую часть стада забить. Эту зиму очень тяжело перезимовали. В общем, решил я, что надо мне в походники подаваться. И ртом лишним в семье меньше будет, и если что привезу из-за моря — прибыток.

Фритьеф скептически осмотрел простецкий внешний вид Бьярни: старую, уже изрядно выцветшую тунику, латанные штаны, обычный дощатый щит, даже не обтянутый сверху кожей и копье скорее похожее на толстую плохо ошкуренную дубину с небольшим наконечником плохого металла. За поясом торчал топор, больше похожий на плотницкий, и, к моему удивлению, совсем отсутствовал нож, хоть в каком-то виде.

— А ты пользоваться этим умеешь? — угрюмо спросил Фритьеф, кивнув на оружие.

— Дядька учил.

— Ну давай посмотрим, — обреченно вздохнул ветеран, — чему там научил тебя твой дядька.

Вышли в вытоптанный круг. Зеваки частью стали расходиться, частью наоборот — придвинулись. Видимо одни не хотели смотреть, как опытный хольд сейчас отмутузит здоровенного деревенского увальня. Другие как раз рассчитывали на забавное зрелище.

Мне, если честно парня стало жалко, и я тоже решил было найти себе занятие поинтереснее, но вздох удивления, прокатившийся по толпе, заставил обернуться.

— Ты видел? — восторженно взглянул на меня Си́ндри, вышедший из круга как раз в моем направлении. — Видел?!

Я быстро окинул происходящее. Вроде все ожидаемо: за такую стойку как у Бьярни, Хельми уже давно бы наоставлял на моей тушке синяков: щит близко к телу и слишком опущен, копье в нижнем хвате смотрит наконечником в землю…

— Что? Чего я должен был увидеть?

— Он его достал! — продолжал захлебываться восхищением Си́ндри, — Бьярни достал Фритьефа! Достал героя битвы с троллями!

Да ладно… Я с подозрением покосился на Си́ндри, но тут мой взгляд выхватил Фритьефа.

Ого! А ветеран то необычно сосредоточен. До этого он почти что игрался с испытуемыми, позволяя себе тоже не слишком щепетильно относиться к защите, а сейчас… Сейчас он был собран, стойка хоть в учебники фехтования на копьях заноси. А еще взгляд — все еще хранивший в себе остатки удивления, но уже внимательный, прищуренный.

Мгновенный выпад в голову…

Первый миг я даже ждал, что сейчас тупой конец копья долбанет увальня по лбу, и на этом все кончится. Но не тут-то было…

Бьярни как-то даже неуклюже убрал голову в сторону, подкинул вверх щит и выстрелил вперед копьем в коротком выпаде. Все это одновременно, и — в мгновенье ока!

Копье Фритьефа скользнуло по краю щита Бьярни, уходя в сторону, а наконечник копья крестьянского парня скользнул в паре миллиметров от руки нашего ветерана!

Нифига себе! Да он же только что, чуть не пропорол Фритьефу предплечье на встречной атаке!

Дальнейшее напоминало сон. Нет! Дальнейшее напоминало старые-древние гонконгские боевики, где полупьяный мастер изображая с трудом стоящего на ногах человека разбирался с группой напавших на него бойцов-рукопашников.

— Слышь, — я дернул за рукав стоящего рядом Си́ндри, — ты где его нашел?

— Я же говорю, — ответил тот, не отвлекаясь от происходящего, — днем, на тинге. Он ходил, и чуть ли не каждого встречного спрашивал, где здесь берут в лид.

Да ну нафиг, пронеслось в голове, какой-то сюр. «Вас снимают скрытой камерой». Этот теленок сейчас уделает ветерана, полжизни, проведшего в боях и тренировках?

Еще минут пять или десять Фритьеф пытался достать новичка, а тот как-то нарочито неуклюже оборонялся, периодически чуть не цепляя на встречных контратаках соперника. Наконец не выдержал Сигмунд.

— Довольно! Остановитесь! Как там тебя… Бьярни? Ты нам всё о себе рассказал? Я не потерплю среди своих бойцов лжецов!

— Как можно! — прогундел ничуть не запыхавшийся парняга. — Я не врун! Мой отец дюже врунов не любит. Только попробуй соври, таких горячих навешает.