Кошачий эндшпиль (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич - Страница 31

— Поэтому в Ордене и фракции смотрят на эти игры сквозь пальцы?..

— Поэтому нас и называют недовалькириями, — припечатала в ответ пепельноволосая.

Я не видел её глаз. Ну и правильно — думаю, ничего обнадёживающего там бы не нашлось.

— Прости, если задел за живое. Всё это для меня внове, — покаялся, наконец открывая глаза.

Странно, но во взгляде собеседницы не было негатива. И беспросветности не было — которую я втайне боялся увидеть. Лишь какая-то странная, не от мира сего, нежность. Почему так? Было непонятно.

— Ну что ты, котик! Мне приятно иногда выговориться. Особенно, если это помогает моему… брату по фракции… лучше понять жизнь. И… мне приятна твоя забота, Кошак. Нечасто тут встретишь сестринские… братские… чувства. Да что там — без боевой семьи под боком их начинаешь забывать! Даже мои сёстры, с кем мы рука об руку работаем здесь — Высшая и Старшая — не могут сравниться с нормальной боевой семьёй. Мы тут… как в паучьей банке какой-то! Плетём, плетём, плетём… Бесконечно плетём свою паутину, запутываемся в ней сами, запутываем сестёр… Если ты не хочешь мараться — скажи. Я пойму.

Вот после таких слов я и принял решение. Можно отказаться от не слишком чистых денег. Можно презреть абстрактную помощь крупного рода. Но отказать сестре по фракции в выстраданной просьбе… нет, я на такое не способен. Девочка не заслужила такого обращения. Пусть хотя бы сквозь мою поддержку её посетит яркий лучик с большой родины, из Ядра Миров.

— Я помогу тебе чем смогу, кошка. Тебе — а не роду О`Лано. Ты — моя сестра по фракции, и этим всё сказано. За тебя в том числе я уже когда-то умирал — что там какая-то малость… — проговорил, накрывая ладонью серебро планет на груди.

Женщина порывисто встала. Прыжком перемахнула через стол. Наклонилась ко мне и нежно, трепетно поцеловала. Сначала в уголок губ, потом — в самое их средоточие.

— Спасибо, кот. Я этого не забуду.

Старшая О`Лано

— Леди…

— Лорд…

— Лирана, извини, что беспокою, но мне просто не с кем больше посоветоваться в Ордене.

— А ни с кем больше и не надо, мой лорд, — подобралась до того расплывшаяся в улыбке мечница. — Я вся твоя.

Последняя фраза прозвучала крайне неоднозначно, но уж точно не пошло.

— Спасибо, девочка, — я вгляделся в её серые, казалось и сейчас запечатлевшие в своих безднах отблески запредельных энергий, глаза.

— Не благодари. Просто скажи, какой совет тебе нужен.

— Меня попросили помочь, Лира. Здесь, на Штарне. Но дело в том, что помощь носит… как бы это сказать… не совсем общественный характер. А для помощи мне нужно надавить статусом именно мечника, даже не так — Представителя Ордена…

— Всё, можешь не продолжать, — подняла руку моя псионка. — И тебя интересует, насколько корректно будет помогать своей кошке, с которой ты временно спишь, в её не до конца общественных интригах?

— Ты… прозорлива, леди, — коротко поклонился я, получив ответный кивок. — Как я понял, там всё очень сложно, сложно отделить в этой ситуации интересы Экспансии от интересов группы влиятельных республиканок здесь, на Штарне.

— А зачем их отделять, лорд? Запомни одну простую, в сущности, вещь. Пока ты не включишь поля, ты не карающий клинок Ордена. Ты такой же политик, как и все остальные влиятельные игроки в новой колонии. Понимаешь… мы не можем переломить всех о колено. Вернее, не можем раз за разом ломать. Иногда нужно маневрировать — чаще, чем ломать, на самом деле. Этим-то и занимаются девочки. Они хорошо знают своё дело, они успешны в своей Экспансии. А методы… тут всё очень неоднозначно. Тем более, местные привыкли к меркантильному, с ними порой проще говорить на их языке, когда дело касается цифр и ресурсов. Я ведь тоже долгое время работала по Полновесным колониям…

— Но Лира, мне предлагают поддержку влиятельного рода и… рады! Вот что кажется наиболее диким! Я ведь воин, девочка, я в любой момент готов умереть. Ради своих женщин. К чему мне всё это?..

— Леон. Просто поступай так, как подсказывает сердце. Оно у тебя большое — на всех нас хватит, — улыбнулась леди. — Хотела бы я сейчас к тебе прикоснуться… почувствовать твои поля… ощутить твоё метание… Это так сильно, так бодрит!..

И протянула мне свою руку, ладонью вперёд. Я вытянул свою в ответ. Две ладони, две проекции чувств, соприкоснулись… Напоследок озарив всё вокруг светлой улыбкой, леди отключилась. А я ещё несколько минут стоял, глупо улыбаясь. Вот тебе и Высшая Ордена… Извращённая Псионом республиканка… Как же всё сложно, на самом деле! Как неоднозначно! Но у меня есть чёткий понятный ориентир в этом социальном море — мои женщины. Кошки.

Илине нужна помощь. Она озвучила свою просьбу через Рану, посчитав это, почему-то, наиболее соответствующим моменту. Хотя… Помнится, на Земле первые фигуры регионов или министерств тоже решали все скользкие вопросы через замов. Видимо, есть в этом что-то важное, сакральное, отчего нельзя просто в постели сказать: «Милый, сделай для меня то-то и то-то. Пожалуйста!» Нужно проявить некоторую официальную неофициальность, так сказать. Обратиться через того, кто уполномочен решать подобные вопросы. Я ведь сейчас тоже буду выступать не любовником Высшей, а Полномочным представителем Ордена в стае и на планете. Поэтому когда надо — неофициальная просьба на ушко в постельке, а когда нужно — полуофициальное обращение через своего зама. Нелогично, но такова жизнь. Традиции, психология, большая политика — всё здесь собралось в одном месте, обретя вполне конкретную форму. И пусть эта просьба по форме столь неоднозначна, по сути она остаётся всё той же просьбой на ушко, в постельке. Я это понимаю. Она это понимает. И оба мы понимаем, что никуда нам друг от друга не деться, будем помогать, пока дышим. Так что я отбросил ненужные рефлексии и уверенной походкой направился вперёд, на новую встречу с мэром. Надеюсь, на этот раз более конструктивную, ибо что-то подсказывало, что мужик хорошо запомнил урок и будет в этот раз значительно рассудительней. Осталось лишь убедить его в своей правоте и в неправоте его самого.

Господин мэр ответил сразу, не пришлось даже задействовать высший приоритет сигнала. Выслушал просьбу о встрече наедине. Без возражений принял предложение подхватить его от мэрии на стайном катере. Согласовали время — через полтора часа. Все переговоры не заняли и двух минут, так что оставалось ещё время на подумать.

Итак, что мы имеем? Во время нашего достопамятного разговора господин Скорэль был сама рассудочность. Мои девочки тоже не спешили форсировать и давить, казались мягкими и пушистыми; мило пили чай и вежливо участвовали в мужской беседе. От них не веяло ощущением ментального нажима, не было даже намёка на какие-то не озвученные вслух требования. Кошки полностью вверили мне этот разговор, оставив себе роль стороннего наблюдателя. Разве что часть сестёр с первого этажа убыла по своим валькирьим делам, да Милена временами отвлекалась на свои голограммы, держа руку на пульсе стайных дел за пределами мэрии.

Но я-то знал их настрой! Да, доверяли, но ни на секунду не забывали при этом, что я в их глазах всего лишь котёнок. Что меня нужно направлять, следить за правильным выполнением задач; где-то давать максимум оперативной свободы, а где-то — зажимать до чисто армейского приказа, чтобы действовал вообще без рассуждений. Сейчас был случай полной свободы, но именно что свободы оперативной. То есть такой, какая необходима по условиям поставленной задачи, здесь и сейчас. И стоит мне отклониться от намеченного варианта решения, и кошки сразу же вспомнят, кто из нас старше и опытней. Вот такая вот проза жизни. Это ведь не гражданка, это армия, пусть и весьма специфическая. В любой земной армии подобное моему самоуправство было бы недопустимо, здесь же проходит на ура. В Республике обычное армейское «приказ должен быть выполнен во что бы то ни стало» заменяет «задача должна быть решена любыми средствами». Тем самым из ситуации решения уходит субъективизм командира, и добавляется субъективизм подчинённого, которому и определять методы решения задачи. Вроде бы незначительное отличие, но как сильно оно всё меняет! Как рельефно выпячивает отличие идеологического метода решения проблемы от метода командно-государственного! Республика — идеологическая цивилизация, сродни нашим, земным, арабам. Местные полевые командиры имеют все карты на руках. Но и спросится с них сильней… в том числе и собственными подчинёнными. Поэтому полной свободы нет и у меня.