Закогтить феникса (СИ) - Черная Мстислава - Страница 40

Я киваю.

Её тон не слишком вежливый, но это не оскорбление, а лишь демонстрация отношения императорской наложницы Юань. Служанка ниже меня по статусу, но при этом выше по положению, вот такой вот хитрый выверт.

Когда мы отходим от ворот достаточно далеко, я словно случайно взмахиваю рукавом. Всего лишь изящное движение, под покровом ткани я быстро вкладываю в ладонь служанки один слиток.

—  Девушке пришлось долго стоять.

Она оборачивается, смотрит на меня внимательно.

—  Совсем нет, —  она медлит и… отворачивается. Одного слитка недостаточно, чтобы она сказала что-нибудь ещё, но слиток в любом случае не потрачен зря.

По дорожкам мы идём молча. Я, пользуясь тишиной, впитываю из окружающего пространства ци. Дворец построен с учётом течения потоков, но силы всё равно восполняются медленно. Мало того, что я не могу застыть, погрузившись в глубокую медитацию, так ещё и потоки не особенно мощные.

Прислушиваясь к ощущениям, я замечаю подозрительную тишину. Почему за нами не следуют теневики? Я допускаю, что даже у императора недостаточно стражей, чтобы контролировать всю территорию. Но почему одного не посадить на хвост? А если бы я пришла с дурными намерениями?

Идти довольно далеко. Если бы я не умела поддерживать себя ци, я бы выдохлась.

Очередной поворот выводит нас к густому бамбуковому лесу. Узкая тропка теряется в зарослях, и я не могу не думать, что в бамбуковый лес прекрасно скроет от чужих глаз совершающееся убийство. Служанка ведёт меня широкой дорожкой, огибающей бамбуковый лес по краю. Мы минуем несколько беседок и, наконец, проходим под зелёной аркой плюща во дворец “Изящного созерцания”.

Двухэтажное здание утопает в зелени. Островерхие крыши тянутся к небу. Место создаёт ощущение уюта и свежести. У мамы РенШена неплохой вкус, да?

—  Юная госпожа, пожалуйста, ожидайте, —  улыбается служанка.

Я невозмутимо киваю. Неужели и эта женщина собирается продержать меня на пороге? Никакой фантазии… Однако императорская наложница Юань удивляет, она приглашает меня всего-то через пару палочек и принимает не в переднем зале, как постороннюю, а в следующем.

Когда я вхожу, императорская наложница Юань, облачённая в элегантное платье цвета цин, увлечённо пробует засахаренные фрукты. Отбросив сливу, она ополаскивает пальцы в услужливо подставленной миске.

Я низко склоняюсь, но поклон исполняю медленно, с достоинством. На какой статус лучше сослаться?

—  Эта девушка приветствует императорскую наложницу Юань. Долгих лет императорской наложнице.

—  Хм.

Я послушно стою.

Императорская наложница снова берёт сливу и впивается в тонкую шкурку идеально белыми зубами. И лишь покончив со сливой, она обращает на меня внимание:

—  Девочка, зачем ты там стоишь? Подойди скорее. Эта императорская наложница хочет на тебя взглянуть.

Сколько угодно.

Я выпрямляюсь и неспешно приближаюсь к столику, за которым устроилась наложница. Я останавливаюсь, не дойдя десятка шагов:

—  Спасибо императорской наложнице.

Она пристально, не скрываясь, меня рассматривает. Обычная девочка на моём месте ощущала бы себя очень неловко, но я улыбаюсь спокойно и доброжелательно. Наложница останавливает взгляд на веере. Зрачки расширяются, но больше она ничем не выдаёт удивления. Неужели она не знала о подарке?

—  Девочка Сян, ты тронула сердце моего сына.

В интонации ни намёка на вопрос. Возможно, императорская наложница ожидает, что я проявлю скромность и начну отрицать, но я молчу. Сейчас удобно приплести алхимию, но… мне кажется, что намеренно вводить женщину в заблуждение будет неправильным, нечестным по отношению к РенШену.

Она отодвигает тарелку, и служанка торопится освободить стол. Точнее, служанки, их на одну тарелку сразу трое.

Я стою.

И, по-моему, моё спокойствие раздражает женщину.

—  Девочка Сян, ты провела долгие годы в храме. Должно быть, тебе будет трудно привыкнуть к столице. Очень скоро ты начнёшь получать приглашения юных госпожей самых влиятельных семей. Как ты себя чувствуешь?

—  Спасибо императорской наложнице за беспокойство. Разумеется, я не подведу его высочество.

—  Какая самоуверенность. Девочка Сян, знаешь ли ты, что юные госпожи в твоём возрасте достигают второй-третьей ступени совершенствования? Самые талантливые —  четвёртой-пятой.

—  Императорская наложница, я буду осторожно обращаться с подарком его высочества. Духовный веер шестого ранга… Если подумать, достаточно вложить в движение ясное убийственное намерение, и свидетелей не останется. Императорская наложница Юань, я бесконечно тронута вашим вниманием. Позвольте в честь нашей первой встречи предложить вам небольшой дар? В храме “семи ветров” появилась госпожа Шан, мастер алхимии.

Никто не откажется от пилюль. Я достаю фарфоровую бутылочку, и, что бы ни думала императорская наложница, соблазн слишком велик. Вперёд выходит старшая из её служанок, та самая, которая меня провожала. Девушка осторожно забирает у меня фарфор и относит императорской наложнице.

—  Я немного смыслю в алхимии, —  женщина, наконец-то, переходит на неформальный стиль.

—  Взгляните, пожалуйста, императорская наложница Юань. Это целебные оздоравливающие пилюли.

Она лично снимает крышку, но высыпать пилюли не торопится, дожидается, когда служанка накроет её ладонь носовым платком. Из бутылочки выкатываются всего три глянцевых светло-зелёных шарика, каждый размером с горошину. Но их трёх хватит, чтобы, например, приобрести небольшую резиденцию в дорогом квартале.

—  Настолько чистые?! —  невольно восклицает она.

— Я очень рада, что мой скромный презент пришёлся императорской наложнице по душе, —  улыбаюсь я.

Опровергнуть мои слова она уже не может. Бедняга, она довольна подарком, но совершенно недовольна мной.

—  Получить покровительство мастера алхимии твоя удача, —  кивает императорская наложница без прежней враждебности. Видимо, она всё же делает вывод, что РенШен выбрал меня из-за пилюль. Жаль.

—  Госпожа Шан умеет изготавливать пилюли, помогающие культивировать, —  я чувствую себя готовой прорваться на первую ступень.

Наложница поднимается.

—  Я не буду задерживать тебя, девочка Сян. Знаю, что составлять мне компанию довольно скучно. Но раз уж ты здесь, —  она говорит быстро, не оставляя мне и шанса вклиниться с возражениями, —  помоги мне?

Служанка приподнимает полупрозрачный полог, и императорская наложница указывает на небольшую боковую комнату. Всего-то три на три шага. В центре стоит высокая конторка, и больше нет ничего.

На столешнице писчие принадлежности, толстая книга и стоплка чистой бумаги.

—  Да? —  оскаливаюсь я, уже догадываясь, что мне уготовано.

—  Помоги мне, пожалуйста, сделать копию “Наставления о женском послушании”, —  не дожидаясь ответа, императорская наложница отворачивается и идёт прочь.

Я вхожу в комнату, и служанка тотчас опускает полог. Это значит, что толстущую книгу я должна переписать за один заход, стоя, не имея ни глотка воды. Интересно, если писать, не отрываясь ни на один удар сердца, за сутки справиться возможно?

Глава 43

Не думаю, что мать РенШена всерьёз вознамерилась замучить меня жаждой и стоянием на ногах. Скорее всего, она ждёт, что я расплачусь или просто хочет показать, что моя самоуверенность и сломанной шпильки не стоит. Скорее всего, она пришлёт слугу через десяток благовонных палочек, посетует на мою бесполезность и бездарность…

Хах, кто тут кому урок преподаст сейчас посмотрим.

Можно ли из тысячелетней полыни сделать веник? Конечно! Но кто в здравом уме станет подметать пол сокровищем? Уж лучше продать один листок и на вырученные золотые слитки купить армию слуг.

Тратить ци на копирование книг ничем не отличается от траты драгоценных трав на уборку сора, но я не возражаю. Я училась управлять тончайшими потоками. Сейчас мне не нужно много энергии. Я заставляю ци проникнуть сквозь книгу, чернила служат руслами. Я концентрируюсь —  самое сложное удержать полученную структуру и перенести на чистую бумагу. Листы плотные, можно безбоязненно выжечь текст, что я и делаю.