Любовь и Миры (СИ) - Порохова Зинаида - Страница 25

— И малыши? — усмехнулась Мэла.

— Да! Сознание этих малышей в разы выше нашего. И няньки им не нужны. Их воспитатель — вселенная.

— Славно придумано, — кивнул Донэл.

— А может, это цивилизация одиноких Странников. Каждый изучает Вселенную самостоятельно, — предположила Мэла. — А иногда, допустим — раз в миллиард лет, они собираются и делятся знаниями. Как представители наших цивилизаций на заседаниях Совета КСЦ. Только каждый из них это и есть отдельная цивилизация.

— Очень хорошая версия! — кивнул доктор Донэл.

— А наша Малышка Моэмчик просто ненадолго, на каких-то триста тысяч витков, задержалась на Таите, поизучала наш музей и прилегающие к нему мирки, подросла от бурных впечатлений и свильнула оттуда восвояси, — предположила Танита — В гости к жёлтенькому карлику: подглядывать за пугливыми землянами. Они ей не понравились — медленно растут и мало понимают. И витков, этак, через двести она и оттуда улетучилась. А лицо своё им на память оставила. Чтобы помнили и не расслаблялись. И вырабатывали мужество.

— Сурово ты с этими землянами, — усмехнулся Сэмэл. — Возможно, они ещё возмужают и вступят к нам в КСЦ?

— Да пожалуйста! — отозвалась та.

— А вдруг Странники — это мощные роботы-ретрансляторы! — выдвинул новую версию Сэмэл. — И где-то есть сверх-цивилизация, которая всюду рассылает этих Моэмов-роботов. Она изучает с их помощью Вселенную, а потом…

— Тогда почему они растут? Если это роботы? Зачем? — поинтересовалась Мэла. — И откуда берут энергию?

— От бурных впечатлений! От ионизирующего излучения восходящих светил! — выкрикнула аудитория. — От радиации светил!

— Они напитываются от сил гравитации! Это же очевидно! — воскликнула Лана. — Или от торсионных Полей!

— Возможно, что и так, — посмеиваясь, кивнул доктор Донэл. — Вы, мои дорогие, можете не стесняться в своих бурных фантазиях. Ведь, возможно, именно версия одного из вас и есть единственно верная. Только вот как мы об этом узнаем? Многотонные Странники неуловимы, они просачиваются, будто песок в решето, сквозь время и пространство, не зная преград. Может быть, вы с ними когда-нибудь встретитесь и немного пошепчитесь, — покосился он на Лану. — Хотя бы на тему того — живые ли они? Или, может, они только притворяются камнями? — хитро подмигнул Сэмэлу доктор Донэл. — А моя скучная лекция на этом завершена!

И тут действительно заныл зуммер.

— О-о, как он не вовремя! — огорчились студенты. — Так хорошо замутили!

— До встречи, друзья! — раскланялся доктор Донэл. — Успехов вам на пути к знаниям! Озарений и открытий!

— До встречи! Добрых намерений! Пребывайте в мире и здравии, почтенный доктор Донэл! Да пребудет с вами мудрость! — вразнобой отвечали студенты, неохотно поднимаясь и направляясь к окнам аудитории.

Часть 3

Голос

Этот был необычный день — впервые за многие витки у Оуэна появился…  собеседник. Да-да, настоящий собеседник. Правда, немного странный.

Оуэн мирно дремал в своей сверкающей пещере — как это с ним часто бывало в дневные часы, когда вдруг услышал голос, зовущий его…  по имени.

— Оуэн! Оуэн! — прозвучало в тишине.

Криптит от неожиданности чуть не взмыл под потолок, но солидный вес и расслабленное состояние позволили ему лишь слегка подпрыгнуть.

«Кто тут?! — подумал он, оглядываясь по сторонам. — Хотя — кто тут может быть? Ведь я сам накрепко перекрыл вход четырьмя крепкими дверями. Но как?»

Ведь его имени очень давно никто не знает. Ну, допустим, даже если кто-то и узнал — что невозможно, но в пещеру он проникнуть не мог. А если он произнёс его, находясь снаружи, обычному существу услышать это невозможно, поскольку ни один звук в пещеру не мог проникнуть через толстые стены. Да и в его мозг — тоже. Ведь, засыпая, он всегда ставит на свой внутренний телепатический слух блок — чтобы не мешали фоновые шумы обитателей дна. Что же это тогда? Сон или наваждение? А, может — призрак? В магию он уже поверил, остаётся поверить в привидения. И, кажется, до этого уже недалеко.

Оуэн внимательно осмотрелся: никаких туманных сущностей и аномалий поблизости не наблюдалось. И тут снова раздался голос:

— Оуэн! Отзовись! Я знаю, что ты слышишь меня!

— Кто это? — воскликнул осьминог, чувствуя, что сходит с ума.

— Это я — Юрий, — раздалось в ответ.

— Ю-юрий? Где ты? — побелев от волнения, вскричал Оуэн. — Ты призрак?

— Нет, я — человек. Хотя, я знаю — ты не очень жалуешь людей. А где я…  Есть такой город — Москва. Там я живу.

— Какая ещё Москва? Я, наверное, сплю? — пришёл в ужас осьминог. Он не понимал — зачем разговаривает с этой иллюзией?

— Это наяву. Не волнуйся, пожалуйста. А — какая Москва? Столица России. Есть такая страна на другой стороне земного шара.

— На другой стороне? Ты шутишь? — теряя силы, пробормотал Оуэн. С ним явно что-то не так.

— Не паникуй, пожалуйста, — отозвался голос. — Я и сам волнуюсь. Поверь, для меня тоже было непросто — пойти на контакт с тобой. Уверенность мне придаёт только то, что я давно тебя знаю. И понимаю.

— А я не понимаю — как тебе удалось преодолеть мой защитный блок? Этого не умеет никто! — воскликнул Оуэн. И сам себя поправил: Или — раньше не умел никто.

— Твоя защита для меня не преграда, Оуэн, — спокойно продолжал голос. — А — как я связался с тобой? Это просто — ведь я такой же телепат, как ты. Ну, может, немного сильнее. Правда, я не пользоваться этим раньше. Не люблю контактов. Но с тобой можно.

— Спасибо за доверие, Юрий, — усмехнулся Оуэн, постепенно приходя в себя. Этот Юрий говорит вполне разумные вещи. Как бы то ни было — он не сходит с ума. Потому что даже в бреду придумать, что он вдруг начал общаться с неким человеком, просто невозможно. Зачем? — Как тебе удалось преодолеть такое расстояние? — всё ещё недоверчиво спросил он.

— Это не сложнее, чем настроить шкалу прибора, — пояснил Юрий. — Надо только захотеть.

— Да, ты прав. Хотя на дальние расстояния я уже давно не пробовал настроиться. Я, как и ты, не люблю пользоваться телепатией, — сказал Оуэн. И усмехнулся: — Вернее — у меня не было такой необходимости. Я привык к одиночеству. А своё имя я не слышал уже…  много лет. Ты необычный человек, Юрий. Если ты действительно человек, конечно.

— Увы, я человек, — ответил Юрий. — Хотя мне иногда за это стыдно. Впрочем, ты тоже довольно необычный криптит, Оуэн — Octopus vulgaris или, скорее, Giant Octopus — очень древнее морское существо…

— Это даже из Москвы заметно? — спросил Оуэн, почти вернувшись в норму. Коли уж начал шутить. — О, Боги, как же я стар, наверное!

— Видно. Я знаю это потому, что давно слышу твои мысли, Оуэн. Извини. Но они очень странные…  для криптита, — задумчиво проговорил Юрий. — Путешествуя по астралу, я не мог не заметить тебя. Знаешь, по сути, наша планета довольно пустынное место для мыслящего человека. Извини, лучше скажу так: для мыслящего существа. Мне всегда хотелось пообщаться с тобой, но ты не очень общителен. И не любишь людей. А я — человек. И, по моему, люди заслуживают такого отношения.

— Люди — как и всякое творение природы, достойны восхищения. Мне не нравятся лишь…  некоторые тенденции в развитии вашей цивилизации, — вздохнув, пояснил Оуэн. — Неверные нравственные ориентиры, что ли. Потому я и стараюсь держаться от людей подальше.

— Я тоже стараюсь держаться от них подальше, — вздохнул Юрий. — Лучше уж быть криптитом, чем некоторым из них.

— О, ты плохо знаешь криптитов, Юрий! — усмехнулся Оуэн. — Они иногда тоже бывают далеки от совершенства.

— Расскажешь как-нибудь?

— Посмотрим, — отозвался Оуэн, мгновенно замкнувшись. Он, как и все осьминоги, был осторожен и пуглив. Откуда взялся этот Юрий? Из какой ещё Москвы? Зачем? И что ему нужно от него? — И всё же, Юрий, почему ты вдруг заговорил со мной? — спросил он. — Разве мало на свете людей? Ведь я для тебя как инопланетянин. Мы очень разные — по-разному выглядим, обитаем в разных стихиях, имеем различный жизненный опыт. Это странно…