Ненавидеть Адама Коннора (ЛП) - Мейз Элла - Страница 19

— Пойдем внутрь, тебе холодно.

Почему я вообще думал, что она послушает меня? Она стояла на месте и вздыхала.

— Я подпишу. Я не собираюсь ни с кем говорить о тебе.

— Дело не только во мне. Ты не можешь говорить обо всем, что слышишь, пока ты с Эйденом, никому. Даже твоим друзьям.

Она взглянула на своих друзей, и что-то изменилось в ней.

Выражение. Мне это не понравилось, особенно эти ее расчетливые глаза.

Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я позабочусь об Эйдене и подпишу твой дурацкий договор о неразглашении, но у меня есть моя собственная просьба, — сказала она наконец, встретив мои глаза.

— Я не нанимаю тебя в качестве его няни на полный рабочий день. Ты не можешь ставить условия.

— Да. И я прошу ночевать у тебя всю неделю. Я проведу время с Олив после того, как ты вернешься домой, чтобы ты меня не видел, но я буду возвращаться спать.

Искренне сбитый с толку, я нахмурился и спросил:

— Почему?

Джейсон не хочет, чтобы она была в доме? Я не стал бы винить его за это, но из всего, что он сказал о ней, когда пришел, чтобы отговорить меня от предъявления обвинений и получения запретительного судебного приказа, я предположил, что она была для него важна.

— Посмотри на них, — сказала она, указывая на Джейсона и Олив вместе с ней.

Я посмотрел и увидел то, что уже видел всего минуту назад: Олив сидела между ног Джейсона, они улыбались и шептались друг с другом.

— А также — Она вздохнула и закатила глаза. — Они любят друг друга.

Как будто это все объясняло.

— Хотел бы я понять твой язык, потому что я думаю, что тогда многие вещи будут иметь смысл, но я не думаю, так что тебе придется расшифровать это по буквам. Какого черта ты будешь спать в моем доме, потому что они любят друг друга?

Эти мурашки снова появились, и она с засунула руки в задние карманы, неосознанно выпячивая грудь.

Я поднял взгляд.

— Я встречалась с парнем, и мы жили вместе, но после того, как мы расстались, он уехал из города.

— Он бросил тебя, ты имеешь в виду. Умный человек.

В ее глазах мелькнули искры, и она сжала губы.

Я улыбнулся.

— Извини, это было неуместно. Продолжай.

— Моего имени не было в договоре аренды, поэтому хозяева захотели, чтобы я съехала. Поскольку ты такой умный парень, я уверена, ты уже знаете, что я не близка с бабушкой. Если бы я осталась с ней… Я даже не хочу об этом думать. Скажем так, она высасывает из меня жизнь, позитив, все. Так что, конечно же, Олив приняла меня, и я здесь уже больше двух недель.

— Я до сих пор понятия не имею, к чему ты клонишь, милая.

— Не называй меня милой. Это второй раз, когда я предупреждаю тебя. Я

ненавижу, когда люди используют это слово в таком тоне.

Внимательно наблюдая за мной, она переместила свой вес с левой ноги на другую, руки все еще засунуты в задние карманы, плечи напряжены и высоко подняты.

Прежде чем скрестить руки на груди, я жестом пригласил ее продолжать.

— Как я уже сказала, я здесь уже больше двух недель, и это их дом. Конечно, первую неделю они были в Лондоне, но все же, что, если Джейсон захочет трахнуть ее на кухне?

Мои руки опустились.

— Ну, он не может, — продолжала она. — Он не может, потому что я в доме. Не то чтобы я пыталась их подслушать или что-то в этом роде, но я даже не слышу стоны по ночам, и поверьте мне, Олив — нытик. В любом случае, Олив очень долго ждала этого парня, и она заслуживает громкого, умопомрачительного секса, так что я останусь у тебя. Это даст им неделю, чтобы делать то, что они хотят делать и где они хотят это делать. В любом случае, я надеюсь найти квартиру, как только найду работу.

Застыв на месте, все, что я мог сделать, это поднять бровь, глядя на нее. Я что, потерял разум, думая, что Эйден будет в порядке, проведя с ней несколько дней?

Четко удовлетворенная поднятием бровей, она кивнула и повернулась, чтобы присоединиться к своим друзьям — только она обо что-то споткнулась и не успела высвободить руки, чтобы удержать равновесие. Я поймал ее за руку за секунду до того, как она врезалась лицом в настоящее растение.

Получил ли я благодарность? Это было бы слишком много.

— Черт возьми, Оливия, — закричала она в ночь. — Я вырежу все твои кусты своими руками!

Затем она повернулась ко мне и стряхнула меня, прежде чем я успел убрать свою руку.

— А что это с тобой и с моей рукой, ради бога? Как только есть шанс, ты хватаешь меня за руку. У тебя фетиш или что-то в этом роде?

Я не помню, чтобы я согласился на ее просьбу, но она как-то успела напроситься остаться у меня.

Глава 7

Люси

С каждым днем я ненавидела Адама Коннора все больше; как это вообще возможно… не спрашивайте меня. Каким-то образом это стало моей страстью. Почему? Потому что он был… хитрым ублюдком, потому что он тренировался без рубашки на заднем дворе, потому что он смешил своего сына, потому что его руки были мужественными и сексуальными, потому что его руки были усеяны волосами, потому что было что-то, что называлось порно с предплечьями, потому что у его голоса была способность доставлять крошечные оргазмы, раздражающие крошечные оргазмы, которые заставляли скрестить ноги или оказывать какое-то скрытое давление. Я ненавидела эти оргазмы; они оставляли меня неудовлетворенной и только напомнили мне, что у меня не было секса в течение нескольких недель. Недели, говорю вам! Оставим секс в стороне, у меня даже не было поцелуя. Чертового невинного поцелуя. Вы хоть представляете, что это делает с девушкой? Ваше тело по-разному реагирует на все виды вещей.

Адам Коннор был одним из них.

Покалывания.

Везде.

Длинные.

Короткие.

Болезненные.

Покалывание, наполненное удовольствием.

У вас когда-нибудь был крошечный оргазм только потому, что парень сказал «нет», прошептал «я люблю тебя, маленький человек», своему сыну, пока он укладывал его в постель? Нет?

Это всего лишь я? Ну извините меня тогда. Вы должны посетить своего врача, чтобы убедиться, что все в порядке, если вы не чувствуете покалывания, когда слышите, как Адам Коннор говорит своему сыну, что любит его. Так что да, Адам Коннор был мудаком, заставившим меня дрожать — и это я была скупа на свои плохие слова.

Вы, наконец, понимаете, откуда я, или вам нужно, чтобы я продолжила список того, почему я так ненавидела Адама Коннора?

В общем, голос у него был отстойный. Признавался ли он в любви своему

маленькому человеку или разговаривал со своей бывшей шепотом, его голос был таким же отстойным, как и он сам.

Первый день моей неожиданной работы няней был не таким уж отстойным,

Хотя… В тот момент я еще не ощутила его полного влияния. Я провела большую часть своего дня, приклеенная к своему телефону, разговаривая и переписываясь по электронной почте с издательствами, пытаясь найти лучшую сделку для книг Олив.

И знаете что, как бы я ни думала, что ничем ей не помогу, я начала понимать, что у меня не так уж и плохо получается. Так что, моя маленькая зеленая Оливка все-таки была права. Сделки, которые были на столе — у меня было пока четыре — были уже лучше, чем то, что обещали ей другие агенты. Так что я отлично справлялась с ролью временного агента.

Затем около трех часов большой плохой телохранитель высадил Эйдена и грубо сказал мне, чтобы я держала его в безопасности и внутри периметра дома, как будто он доверял мне защищать президента — не то чтобы я не стала его защищать, но он был пятилетним ребенком, ради Бога. Тем не менее, остаток дня и вечер прошли гладко. Мы веселились и говорили о самых разных вещах: от его школьных друзей до девушки, с которой ему нравилось сидеть, до того, почему он не любил спать в трейлерах. В какой-то момент Олив вышла из своей писательской пещеры, приостановив редактирование своей последней книги и присоединилась к нам за мороженым.