Академия Клементины (СИ) - "Skazka569" - Страница 32

Теперь, когда он знал, что причастен к этому, обязан был все исправить. Пожар, а теперь это… И куда смотрят преподаватели? Конечно, Риз и сама виновата, додумалась ходить по безлюдным лестницам, когда прекрасно знала, что в опасности, пока не нашли преступника. Поддаваясь какому-то импульсу, Генри схватил Риз за руку и рванул на себя, чтобы она упала к нему в объятия.

— Эй, Лиза! — привлек он внимание девушек. — Передай своим подпевалам, что если кто-то ещё приблизится к моей девушке, будет иметь дело со мной. Я взыскаю за каждый волос, который упадет с ее головы.

А чтобы доказать, что это не пустые слова, прижал к себе Риз сильнее, чтобы даже не думала вырываться, и наклонился к ее губам, мягко касаясь их. Все и так думают, что они вместе, так пусть! Он сделает это правдой и обернет в защиту.

Со стороны подножья лестницы послышались вздохи и ахи, причём, полные возмущения. Мычание в горячие губы было тихим — его сквозь свои стоны удивления курицы не услышали, но и мычание было пропитанного шоком. Да об этом даже говорили горящие глаза Риз, которые не закрывались ни на секунду и в ужасе смотрели на Генриха.

Сколько она так простояла — не знала, но девицы уже успели убежать. Только вот не это заставило Риз сделать то, что она сделала. Придя в себя, сбросив это оцепенение, она отовралась от лица Генриха, и лестницу оглушил звонкий шлепок по лицу. Медная сама испугалась своего действия, она не хотела, честно! Но какое-то желание защитить себя от чего-то незнакомого и неожиданного было слишком сильно, чтобы она успела подумать о том, что делает.

Когда Генри повернул лицо к ней. Она уже стояла, прижимаясь к стене и закрыв рот руками от шока, что вообще посмела ударить принца. Шутки шутками, но, черт возьми, он будущий король!

— Простите меня! — вскрикнула она, отнимая горящую после пощечины руку от лица. Потянула её к щеке Генриха, но вновь отдернула, боясь к нему прикоснуться. — Ты… ты меня… Спасти, а я… Спасибо… Прости!

Она правда не хотела его бить, но…

— Рука у тебя тяжёлая. — Генрих поморщился и потёр щеку. Ещё бы, она же лучница, у них должны быть сильные руки. Что-то он не подумал, что она может так отреагировать, иначе защитился бы. — Надеюсь, след не останется. Будет сложно объяснить.

Но Генри не злился на нее, и извиняться ей не за что. Может, это как раз он должен просить прощения. Но чтобы принц извинялся — невозможно.

— Не ходи больше по безлюдным местам, — с укором сказал Генри. Взял ее за руку и повел вверх, куда она там шла. — Теперь всем говори, что, да, мы встречаемся. Это должно помочь тебе.

И хоть он шел, отдавал приказы, а сам на нее посмотреть не мог. Такой импульсивный поступок он точно совершил впервые, поэтому его сердце все никак не могло успокоиться. Теперь он думал, как быть дальше, хватит ли этого? Не сделал ли он хуже? Против него не должны пойти, но Генрих ведь не всегда сможет оказаться рядом. Вдруг он резко остановился и обернулся на площадке между этажами.

— Это… Это ничего, что я так сделал? — спросил он ее, будто бы она могла знать, что из этого выйдет.

Риз и сама не могла унять своё сердце, и если страх отошёл, когда он перевёл тему, теперь же оно стучало от того, что губы еще чувствовали это прикосновение. Такое нежное, мягкое, горячее… Его запах был яснее, как никогда ранее, и всё это заставляло Медную гореть так, словно она всё еще находилась в своей горящей комнате. Хотя красные ушки и скулы её и без того выдавали.

Она также не могла смотреть на принца, и даже не особо слушала его, когда он что-то говорил про безлюдные места. Говорить всем, что она его девушка? Чушь какая! Медная бы сейчас затеяла спор о том, что ей не нужна жалость в виде такого вранья, но… Голова совсем не о том думала, и вопрос его она поняла не так, как должна была:

— Я не так хотела… — Не успел он повернуть к ней лицо, как она низко опустила своё, стыдливо пряча взгляд. Не могла на него посмотреть, и не знала, почему. Почему-то казалось, что в его взгляде увидит то, что ей не понравится. Ни какую-то эмоцию… Но какая-то сила просто не позволяла ответить на взгляд его карих глаза — Это было впервые, я не знаю, как должно быть…

А говорить об этом, так вообще было просто невыносимо! Медная слабо пыталась вырвать руку из его ладони.

Возобновивший было шаг Генри остановился ещё более резко, чем в первый раз. Вот чего он точно не ожидал, так это что украдёт ее первый поцелуй помимо спокойствия. Для девушек это очень важно же!

Рука Генриха коснулась подбородка Риз, заставляя ее посмотреть на себя. Розовые щёчки были такими милыми. Хотел смутить? Вот что надо было сделать с самого начала. И черт его дёрнул снова ее поцеловать, но теперь не на публику, ведь никого не было на этой безлюдной лестнице. В этот раз он сделал всё иначе. Коснулся ее слегка приоткрытых губ мягко, но настойчиво. Обхватывал ее губы по очереди и осторожно касался их языком, увлажняя сначала нижнюю, затем верхнюю. Вторая рука поднялась к ее шее и пальцы проникли к затылку, зарываясь в волосы. Он не хотел, чтобы она отстранилась, и его не сильно волновало, что у нее был нож спрятан в платье на такой случай. Вскоре своим напором он заставил приоткрыть ротик шире и проник языком, преодолевая препятствие в виде двух ровных рядов белых зубок в поисках ее язычка. Но Генри понял, что чем дальше, тем он сильнее увлекался. Эта игра заходила слишком далеко.

— Это должно быть вот так. — Он обдал ее горячим дыханием, оторвавшись от губ. Зачем он это сделал, сам не понял. В качестве извинений за то, что отобрал первый поцелуй? Да ещё сделал его таким некачественным. В этот раз он заранее прикрыл свое лицо руками, чтобы не получить пощечину. — Только не бей меня.

Риз словно под гипнозом потянулась за его губами следом, когда он стал отрываться, но так и не смогла до них дотянуться, приоткрывая разочарованный взгляд. Это…. Что это сейчас было? Никогда в её жизни не было чего-то столь… волшебного, и она готова была весь мир продать, лишь бы целоваться вечно. Это и были поцелуи? Так люди целуются и испытывают такие кувырки внутренностей? Да внутри продолжало всё ходуном ходить, а Риз смотрела на Генри, как дурочка какая-то. Она застыла, словно статуя, в ожидании продолжения.

Теперь она поняла истинный смысл зависимости. Дрожащие приоткрытые губы хотели еще, но не смели просить этого вслух. Лишь взглядом она терзала его блестящие от влаги уста и размышляла, как этот парень мог так целоваться? Это преступление. Нельзя быть таким идеальным! А если это не идеал, то что могло быть еще лучше?

— За такое стыдно бить. — Сама не ведала, что говорила, а когда сказала, готова была сквозь землю провалиться. Она же в открытую признала, как ей понравилось! Хотя всё тело об этом кричало, но это неважно! Риз отпрыгнула от принца, как от прокаженного, и опустила глаза. Он ей вообще никто! И она ему никто! Какое право они имели это делать? — Я… Я поняла, спасибо за наглядное пособие, — протараторила она. Находиться с ним вместе было выше ее сил. Эти дурацкие глаза если и смели подниматься, то только вновь на губы в желании, чтобы Генрих сделал это снова. И снова. И снова. Плевать, кто он, а кто она. Но нет, это неправильно! — Я… Я должна идти, — поспешно бросила она и попыталась убраться с лестницы вверх, а там, на треьем этаже спрятаться хоть где-нибудь.

— Риз… — попытался он ее остановить, но рука поймала пустоту там, где только что была она. Он ведь это не для наглядного пособия сделал. Тогда зачем? На этот вопрос ему ещё самому предстояло найти ответ.

Когда Генрих поднялся за ней следом на третий этаж, Риз уже скрылась в каком-то из кабинетов. Лишь бы с ней ничего не случилось, пока Лиза не распространит его слова на всех учеников. Прозвонил колокол к началу третьей пары, и ему тоже следовало поторопиться на занятия. Но как идти на иллюзии, когда в голове только вкус мягких губ Риз? От волшебства ему сегодня придется воздержаться.

10. «Еще помнишь? Бестия…»

Что ж, а с первого этажа в мужской корпус, да еще и с противоположного коридора с полной тарелкой еды было довольно трудно добраться, ни на кого не наткнувшись и не споткнувшись. Благо сейчас ученики торопились на учебу, а не в комнаты — а то кто-нибудь задел бы Винса со спины, он и сделать ничего не успел. В руках не только еда была, но и стакан сока. Со стороны, наверное, смешно выглядело, но знакомым он просто отвечал: