Сквозь тени прошлого (СИ) - Лейк Оливия - Страница 28

— Завтра я возвращаюсь в Корнуолл, — не обращая внимания на её слова, произнес он. — И если вы не потеряли интерес к моей истории, то мы можем продолжить.

— Вы же знаете, что не потеряла, но…

— Останьтесь.

Габриэлла притихла. Она хотела остаться, но напряглась из-за охватившего вдруг смятения. В голосе Захарии не было слышно ни привычной усмешки, ни едкого сарказма. Он просил. А это обескураживало и заставляло задуматься: а действительно ли она остается только лишь из-за своей книги, или есть еще причины? И почему так бешено бьется сердце?

— Я останусь, — тихо произнесла Габриэлла и удобнее устроилась на подушке, разрушая интимную атмосферу, установившуюся между ними.

— Мисс Хилл, вы уже в постели?

— Я обязана отвечать?

— Вы же знаете, что да. — Голос Захарии больше не был томным и сбивающим с толку. В нем появились привычные дразнящие нотки. Габриэлла закатила глаза и почувствовала, что охватившее смятение отпустило, а сердце успокоилось. Так-то лучше!

— Да.

— Спокойной ночи, мисс Хилл. — Он повесил трубку, а Габриэлла ещё какое-то время слушала гулкую тишину, перемежавшуюся с короткими тихими гудками.

«Ну что за голос?» — подумала она. Обволакивающий, глубокий, соблазнительный. «Таким только в постели на ушко шептать непристойности!» — проворчала про себя Габриэлла, жадно обхватив подушку.

***

События последних двух недель жутко вымотали его. Одно неизбежно тянуло за собой другое, нарастая, как снежный ком, и напрочь лишая возможности вырваться из этого замкнутого круга. Захария принял душ и как был, в одном полотенце, прошёл на кухню. Сегодня ему даже толком не удалось поесть, так, невнятный перекус в офисе, а сил, равно как и желания куда-то ехать, с кем-то встречаться абсолютно не было. Как не было и еды в его холодильнике. Недолго думая, Захария схватил бокал и налил туда охлаждённый скотч, есть ему не так уж и хотелось, а вот выпить не помешает.

Он собирался вернуться в поместье на следующей неделе, но звонок мисс Хилл с любезным сообщением о своём желании уехать, перевернул всё с ног на голову. Ему пришлось в спешном порядке закончить все срочные дела, чтобы завтра улететь в Корнуолл. Захария хотел, чтобы она осталась, сам не понимал почему, но очень хотел. Хотя лгать самому себе было глупо. Он прекрасно сознавал, что увлёкся Габриэллой, что желал узнать, как она будет чувствовать себя в его объятиях, но не мог себе этого позволить. Раз у них исключительно деловые отношения, пусть такими и остаются.

Звонок в дверь прервал поток назойливых, не дававших расслабиться мыслей, заставив Захарию удивлённо поднять брови. Он никого не ждал и не давал распоряжений консьержу пропускать к нему кого-либо. Поставив бокал на журнальный столик, он неспешно натянул на голое тело джинсы и отправился к входной двери.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь? — вместо приветствия, чеканя каждое слово, спросил Захария.

— Закари, милый, ты не звонишь, вот я и решила… — хлопая длинными ресницами, произнесла женщина.

— Решила?! Наши отношения давно закончились.

— Это для тебя закончились. — Она обернулась на шум, поднимавшийся с лестницы. — Мы так и будем стоять у входа и рассказывать обо всём соседям? — невинно проговорила она.

Устраивать сцены при свидетелях было не в его правилах, поэтому Захария, подавив нарастающее бешенство, нехотя отступил от двери, пропуская её внутрь. Он взял в руки оставленный бокал со скотчем и лениво откинулся на спинку дивана.

— Время для светских бесед уже позднее, поэтому говори что хотела и уходи.

— Я не разговаривать сюда пришла, — томно ответила она и, не ожидая проявлений галантности, грациозно скинула норковое манто. Захария скользнул взглядом по женской фигуре: платье явно рассчитано на то, что он соблазнится аппетитными формами его хозяйки, которые так и норовили выпрыгнуть из своего весьма ненадёжного укрытия.

Женщина нарочито медленно обошла стеклянный столик и, опустившись перед ним на колени, потянулась руками к поясу джинсов.

— Я так скучала, — потёршись щекой о пах, прошептала она.

Его ночная гостья имела немалый сексуальный опыт и прекрасно знала, как возбудить мужчину, даже если он сам этого не особо желал. Она облизывала, покусывала напряженный живот, призывно стонала, освобождая из плена одежды напряжённый член.

Захария поставил на подлокотник дивана напиток и окончательно расслабился. Если она пришла, чтобы отсосать у него, так тому и быть. Он запустил руку ей в волосы, направляя и контролируя процесс. Её ласки были жаркими и умелыми, поэтому разрядка не заставила себя долго ждать. Стремительно наступивший оргазм вырвал из его груди рычащий стон, а за ним последовала полное опустошение. Кроме физического удовольствия, Захария не испытал ничего и, застегнув молнию джинсов, сухо произнёс:

— Теперь, уходи.

— Зак, но…

— Никаких «но», уходи.

— Ты опять использовал меня! — обиженно заявила она.

— Ты пришла домой к мужчине, ночью, предложила себя, — объяснял он. — На что ты рассчитывала? На что надеялась? Или ты думала, что твой рот чем-то отличается от других?

— Какой же ты эгоистичный ублюдок, Захария.

Он быстро поднялся и, преодолев расстояние до двери, распахнул её.

— Я не уйду, — твёрдо сказала она.

Захария взял в руки шубку и подошёл к ней.

— Помочь? — оказывая любезность, поинтересовался он. Женщина демонстративно сложила руки на груди и упрямо вздёрнула подбородок, указывая таким образом на то, что уходить не собирается.

— Прекрасно! — Захария небрежно накинул манто ей на плечи и провёл рукой по волосам. Зарывшись длинными пальцами в густые рыжие локоны и ухватившись у самого основания, он резко потянул за волосы.

— Я столько раз был с тобой обходительным, но до тебя видно не доходит. Я не хочу тебя больше видеть. Исчезни из моей жизни. — Захария больно сжал её локоть и, подтащив к двери, вышвырнул на площадку.

Он с силой захлопнул дверь и взял трубку телефона. Настроение было как раз подходящим, чтобы устроить консьержу знатную трёпку.

Глава 13

К обеду следующего дня Захария Денвер вернулся в поместье. Все домочадцы проявили несказанную радость по этому поводу и наперебой бросились к нему с расспросами. Габриэлла же лишь любезно поздоровалась, но отметила про себя, что ждала его возвращения и сейчас чувствовала такое же воодушевление, как и все остальные. Но это ощущение быстро сошло на нет. Захария приехал злой, как черт. Весь его вид выражал крайнюю степень недовольства: поза была скованной и буквально дышала напряжением, во взгляде сквозило раздражение, а между бровями залегла тревожная складка. На вопросы он отвечал скупо и односложно, явно сдерживаясь из последних сил, чтобы не сорваться и не сказать что-нибудь резкое и недопустимое.

— Закари, надеюсь, ты составишь нам компанию за обедом? — спросила Элизабет, не трудясь считывать знаки, явственно посылаемые ей племянником. Он уже начал подниматься по лестнице, но, сделав глубокий вдох и погасив полыхнувшее огнем недовольство, медленно повернулся.

— Я устал, Элизабет, но если ты соблаговолишь перенести обед на час позже, то обязательно присоединюсь. Что вас постоянно так веселит, мисс Хилл? — надменно вскинув бровь, обратился Захария к стоявшей поодаль и смотревший на всё происходящее с едва заметной улыбкой Габриэлле. — Если вы продолжите в том же духе, я начну беспокоиться за ваше душевное здоровье.

Что это было? Явное оскорбление или хлынувшая через край злость, нашедшая достаточно специфичный и весьма неприятный выход, Габриэлла не знала. И хотя внутри она вся кипела от праведного гнева, отвечать на выпад не стала. Во-первых, обмениваться любезностями такого рода при свидетелях не хотелось, а во-вторых, вчера грешным делом она уже было подумала, что испытывает к Захарии не только деловой интерес, зато сейчас исключила этот вариант целиком и полностью!

— Конечно, дорогой! Мы будем ждать тебя, — вмешалась Элизабет, не замечая плотного сарказма, которым сочился его голос, и совершенно проигнорировав выпад в сторону гостьи. Когда Захария исчез из виду, не удостоив никого даже взглядом, миссис Крэмвелл повернулась к Габриэлле и прошептала: