Капелька ванили (ЛП) - Лопез Бетани - Страница 26

Он был потрясающим.

Расправив плечи и сделав глубокий вдох, на случай, если одна из сестер была там, ожидая, чтобы наброситься на меня, я вошла в офис.

Но пройдя внутрь, там оказалось пусто, поэтому я выдохнула, подошла к своему столу и принялась за работу.

Я просматривала электронные письма и отвечала на те, где это было необходимо, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Я подняла голову и увидела стоящую в дверях Милли, она выглядела неуверенной. Я ощущала ее печаль и ненавидела заставлять свою близняшку испытывать хоть каплю грусти.

Я знала, что они с папой были ближе всех из нас, и то, что я его нашла, и то, что она узнала, каким мудаком он оказался, — для нее тяжелее всего.

— Привет, Миллс, — тихо поздоровалась я. Неуверенность рядом с ней была чуждым чувством, и мне это было невыносимо.

Она сделала несколько шагов в комнату.

— Я должна извиниться перед тобой. Я удивилась, когда ты объявила, что нашла папу, лишь упоминание о нем, заставило меня почувствовать себя брошенной. Я отреагировала быстро и инстинктивно, но не хотела причинить тебе боль. На самом деле, мы с Джексоном всю ночь не сомкнули глаз, разговаривали, и я думаю, с этой проблемой мне нужно обратиться к психотерапевту. После моей реакции на исчезновение Кайлы, когда мы с Джексоном встречались, а затем того, как горе охватило меня вчера, когда ты рассказала об отце, я поняла, что не справилась с тем, что он нас бросил, и не могу исправить это самостоятельно.

— Ох, Миллс. — Встав, я направилась к ней и притянула в свои объятия.

Она обняла меня в ответ, и мы простояли так несколько мгновений.

— Полагаю, для тебя так будет лучше, — прошептала я, ненавидя то, что ей больно. — И мне жаль, что я вызвала эти чувства.

— Это не твоя вина, — возразила Милли, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в лицо.

Было приятно смотреть в глаза тому, с кем делила чрево матери. Никто не мог утешить меня так, как Милли, и я просто надеялась, что смогу ответить ей тем же.

— Мик сказал правду. Ты имеешь право на необходимое тебе завершение, чтобы двигаться дальше и попытаться исправить то, что он сделал с нами в прошлом. Мы все должны делать это по-своему, и я думаю, что терапия будет моим способом.

Я кивнула.

— Я не хочу его видеть, — призналась она дрожащим голосом.

— Тебе и не нужно, — твердо ответила я. — Честно говоря, тебе лучше помнить его таким, каким он был… тем человеком, которым он был для тебя раньше.

— После того, что сказал Мик, я пришла к такому же выводу. Но, Дрю, я хотела бы встретиться с нашими братьями, когда они приедут в город.

Я ухмыльнулась.

— Я знала, что ты захочешь! Я видела только Броуди, самого младшего, и, честно говоря, еще ничего не знаю о двух других, только то, что отец и Сьюзен — их родители. Но Броуди показался мне очень приятным парнем. Милым и спокойным, и я не могу обвинять его в грехах его родителей… никого из них.

— Согласна, — сказала Милли, отступая на шаг и вытирая со щек слезы.

В этот момент вошла Таша, на ее лице была маска безразличия.

Не сказав ни слова, она прошла мимо нас, целеустремленно направляясь к своему столу.

Милли грустно улыбнулась мне и сказала:

— Лучше мне приступить к работе.

Я кивнула и проводила ее взглядом до двери, прежде чем вернуться к своему столу.

— Таша… — начала я, но она оборвала меня.

— Я пока не могу говорить об этом, Дрю. Мне нужно время, — сказала она.

Желудок скрутило узлом, я вздохнула и открыла ежедневник, чтобы посмотреть, какие дела меня ждут до конца недели.

Зазвонил мой сотовый, и на экране высветилось имя Мика.

— Привет, — ответила я с улыбкой, благодарная за то, что меня отвлекли.

— Мама в больнице Святой Марии, — в панике сообщил он. — Можешь встретиться со мной там?

— Да, конечно, уже выхожу, — воскликнула я, вставая и ища сумочку.

Он отключился, я схватила сумочку и с бешено колотящимся сердцем снова заглянула в ежедневник.

— Можешь попросить Танишу подменить меня в час дня и уточнить у флориста насчет завтрашнего вечернего мероприятия? — спросила я Наташу, торопясь к двери.

— Что случилось? — раздался ее вопрос прямо у меня за спиной.

— Мама Мика в больнице Святой Марии. Не знаю, что случилось, но он попросил меня прийти.

— Боже, бедный Мик, — сказала Таша, прикрывая рот рукой.

У Мика с Ташей установились интересные отношения с тех пор, как он спас ее от мамы Джерико и благополучно вернул домой. Я знала об этой связи, и как бы она ни злилась на меня, ей хотелось быть рядом с Миком.

— Я скажу Милли и попрошу Танишу и Клэр прикрыть нас. Мы приедем следом за тобой.

— Спасибо, Наташа, — сказала я, и мои глаза наполнились слезами. — И, прости меня за все.

— Давай не будем сейчас об этом, — возразила Таша, махнув рукой. — Иди.

Я кивнула и рванула с места, горя желанием поскорее добраться до Мика и Дотти.

Глава 32

Мик

С ПОДСКОЧИВШЕМ К ГОРЛУ сердцем я ворвался в больницу.

Я как раз выходил из спортзала, когда мне позвонила администратор дома престарелых и сказала, что ма увезли в больницу Святой Марии. В то утро она упала за завтраком, и ее забрала скорая помощь.

Я знал, что могло быть и хуже. Слава Богу, это не сердечный приступ или что-то в этом роде, но мысли о том, что мама в больнице, было достаточно, чтобы я сошел с ума.

— Дотти О'Доннелли! — крикнул я, лишь только вошел в отделение неотложной помощи, мой голос прозвучал громче, чем я намеревался. — Извините, — удалось мне сказать более приемлемым тоном. — Сегодня утром привезли мою маму, Дотти О'Доннелли.

— Да, сэр, сейчас кто-нибудь выйдет, чтобы провести вас к ней.

Я посмотрел на стулья в приемной, затем прошел мимо них и начал расхаживать по проходу.

Через несколько минут вышла медсестра и позвала:

— Мистер О'Доннелли?

— Да, — ответил я, спеша к ней.

— Состояние вашей мамы стабильное. Мы перевели ее в палату на втором этаже. Следуйте за мной.

Я, наконец, выдохнул, зная, что перевод из отделения неотложной помощи и стабильное состояние — хорошая новость.

Тем не менее, когда я вошел и увидел ма на больничной койке, такую хрупкую и испуганную, я почувствовал себя маленьким мальчиком, а не взрослым мужчиной.

— Ма, — позвал я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Она отвела взгляд от маленького телевизора, установленного на стене перед ней, и сказала:

— Я не умерла, Микки, подойди сюда и поцелуй меня.

— Господи, ма, ты меня напугала, — сказал я, подходя к кровати, и наклонился, чтобы поцеловать ее в морщинистую щеку.

— Не смей произносить имя Господа всуе, — упрекнула она, заставив меня улыбнуться впервые с тех пор, как мне позвонили. — Это, черт побери, католическая больница.

Я усмехнулся.

— Прости, ма. Что случилось?

Она вздохнула, выглядя расстроенной.

— Я возвращалась за сливочным сыром для рогалика и не заметила позади себя Роберта со своей новой тростью. Он всюду таскает с собой эту дурацкую штуковину, хотя прекрасно может ходить и без нее. В общем, я споткнулась об эту чертову палку и, падая, вытянула вперед руки и сломала левое запястье.

Я увидел на ее левом запястье и частично на руке гипс.

— Так, все, я забираю тебя к себе домой, — сказал я ей тоном, не допускающим возражений.

Конечно, она начала спорить.

— Ну, уж нет. Сломанное запястье — не такая большая проблема, к тому же мне понадобится небольшая дополнительная помощь от персонала учреждения.

— Я могу тебе помогать, — ответил я.

— Нет, у тебя работа, и тебе нужно сосредоточиться на Дрю, — сказала она. — Как у вас дела?

— Отлично… но, ма, я серьезно, ты должна переехать ко мне.

— Нет, но спасибо, Микки. Я счастлива там, где я есть.

Я разочарованно зарычал и хотел начать рвать на себе волосы.

— Тук-тук, можно войти?