Кузня Крови (СИ) - Игнатов Михаил - Страница 41

Я встал в строй, постарался незаметно оттереть ладони о штаны. И безразлично следил, как остальные проходят испытание. Переживал лишь за тех, кого знал сам, с кем общался. Но все из нашего странного союза севера и запада справились. Что нельзя сказать вообще за всех. Наставники отволокли ещё одно тело к стене. Этот пытался по моему примеру отсечь голову Кровавому жнецу, но неверно поднял локоть, смазал удар и растерялся.

А Кровавый жнец нет. Он осушил его.

В этот день после подвала у нас не было занятий. Только долгая пробежка по осеннему парку, которая выветрила все мысли. Сытный обильный ужин и казарма.

Парни обменивались впечатлениями, хвалились своими ударами и шутили. Браур ухватился за свои книги. Я же молча лёг в кровать и закрыл глаза, быстро заснув.

И вскочил посреди ночи, от ощущения льда в груди. Со всхлипом втянул в себя воздух и обомлел, видя нависающую надо мной тень.

— Х-ха-а-ас-с…

Заполошно оглянулся, обнаружив вокруг полную казарму спящей парней.

Да пусть само название королевства и всех его жителей канет в небытие. Как это возможно?

Глава 21

Конечно же, этому было лишь одно объяснение.

Смерти.

Тени начали хрипеть после того, как я убил Флайма. Теперь они стали появляться даже среди людей. После того как я убил Кровавого жнеца.

Да, до этого были те четверо с солдатом дезертиром. Были разбойники из клятвопреступников и их учеников. И что? Это означало лишь, что смертей понадобилось больше одной, больше четырех и даже больше семи. Десяток?

Какая разница?

Я оглянулся, убеждаясь, что никто больше в дортуаре не проснулся. Счастье, что моих теней никто, похоже, не слышит и, надеюсь, не видит.

Но я не могу больше этого так оставлять. В Кузне будет и выпускной экзамен, новое испытание жизни и смерти. Нас отправят на границу с Реолом и там мы поучаствуем в нескольких вылазках и стычках. И глупо надеяться, что там не придётся убивать. Придётся. И мне нужно знать, что дальше будет происходит с тенями. Может, они станут видимы для всех? Это будет означать мой конец.

И есть только одно место, где я могу искать ответы на свои вопросы, не отвечая на десятки чужих. Книги.

И когда мы вернулись с утренней пробежки и упражнений с мечом, я подсел к Брауру:

— Разрешишь поглядеть?

Он хмыкнул:

— Что-то раньше ты проявлял интереса.

Я ответил самое простое. И почти правду.

— Раньше были и другие дела. Поважней. Теперь вроде испытание жизни и смерти пройдено, можно немного расслабиться. Думаю, самое худшее — позади.

У Браура дёрнулся уголок рта, но возражать, если и хотел это сделать, он не стал. Просто молча подвинул мне книгу, что читал до этого. Я окинул взглядом название: «Землеописание королевства Андамо». Интересно, но не сейчас. Покачав головой, двинул её обратно, кивнул на нишу в изголовье его кровати:

— Разреши, я погляжу там.

Браур вновь хмыкнул:

— Ну, гляди.

Я осторожно вытаскивал каждую, читал название, иногда листал, если с первого взгляда было непонятно, о чём она. В итоге у меня остались лишь одна книга. «Жизнь и деяния Умбрадо». Для меня она была интересна тем, что в ней наверняка найдётся много о жизни того короля, который правил во время войны против Безымянного.

Это стало разочарованием. Но, с другой стороны, а мог ли я вообще надеяться даже на одну книгу с нужными мне знаниями? Глупо.

Браур не стал себе изменять и в очередной раз хмыкнул:

— Какой интересный выбор. Если бы её взял Фату, то я бы посчитал, что он так и не отказался от своей глупой затеи увидеть когда-нибудь принцессу и начал к этому готовиться.

Я повертел книгу, не поняв, переспросил:

— В смысле?

Браур прыснул смехом:

— Выучить её предков и блеснуть знаниями!

Я лишь покивал:

— А, ну да, ну да.

Вернулся на свою кровать и принялся листать страницы.

Сошествие Предков с небес. Красивая история о том, как они встретили в лесах с трудом выживающих людей и дали им испить своего ихора, а затем приблизили тех, в ком жар души разжёг его.

Раньше она показалась бы мне красивой.

Но не теперь, когда владетель Суав повторил её для нас в лесу. Я до сих пор помнил вонь тех обносков, что мы надели там. И до сих пор помнил, каким безумием обернулась потом темнота пещер.

Поэтому быстро закрыл эти главы.

Разделение людей на идаров и простолюдинов. Выбор Предками сердец королевств.

Строительство первых городов, первых дорог, первых лодок.

Множество битв с огромными зверями, что до сошествия Предков безнаказанно охотились на людей. Прозвища королей того времени всегда содержали намёки на это. Охотник, Ловчий, Гроза вепрей, Зоркий. Сейчас тех зверей можно отыскать лишь в самых глухих чащобах, да на окраинах королевств, куда десятилетиями не забредают идары.

Я перелистывал страницы всё быстрей, торопясь добраться до времён сражений против Безымянного, но всё равно бегло проглядывал их содержимое, ища нужные слова. И вдруг замер, вернулся обратно.

Вот оно.

Оскуридо.

Я жадно скользил пальцем вдоль строк жизнеописания.

Король, получивший прозвище Печальный. Но речь шла совсем не о войне. О первой ссоре Предков, когда они дружно объявили о запрете на браки с детьми того, кто скоро стал Безымянного. Королю же пришлось расторгнуть помолвку своих детей. Сына и дочери. Сын должен был обручиться с принцессой рода Оскуридо, а его дочь сама отправиться в королевство Валио и принять имя Оскуридо, став в будущем его королевой.

Дальше я листал медленней, ища следы наступающей на королевство Валио и род Оскуридо беды. И нашёл. Если раньше, в подвале нашего замка, читая сборник молитв, я решил, что род Оскуридо стали преследовать после войны с Безымянным, то теперь понял, что это началось раньше.

Эстерус Клинок Предка. Прозвище получил за то, что верно выполнял приказ Предка Амании, которая повелела очистить королевство от крови Оскуридо. А те рода, что отказались высылать своих родных, носящих на теле метки этого рода, король Эстерус принуждал к этому силой.

Но здесь я хотя бы впервые нашёл само описание приметы детей Безымянного. Она оказалась очень схожей с отметиной бога Химедо, которой тот одарил своих детей. Идары чистой реольской крови рождались со светящимся голубым узором на щеке. Сплетение стрел и кольца. Идары чистой валийской крови рождались с синим ромбом на лбу, над переносицей.

Действительно, нетрудно отыскать, это не оттенок цвета волос или глаз, который может стать неразличимым за несколько поколений браков с другой кровью.

Невольно я потёр лоб, вспомнив, куда глядел Флайм, пятясь от меня к лестнице с башни.

И где находится клеймо каторжников.

Дальше.

Война. Имена королей сменяли друг друга на одной странице, все их деяния умещались в пару строк. Отец, его сын, один его брат, другой его брат, ещё один сын. Все они погибли один за другим, сражаясь против теней, драугров и воинов королевства Валио.

Победа.

На троне Вириаст Храбрый, которого к концу правления стали именовать Справедливым.

Содрогаясь, я читал жизнеописание короля, его деяния, которые и принесли ему славу справедливого. Народ прозвал его так за то, что тот огнём и мечом прошёлся по всем родам королевства. Выискивал в их прошлом следы браков с родами павшего королевства Валио.

Не так давно Глебол рассказывал нам, что за время войны с королевством Андамо прервались десять Домов севера. Так вот…

За время правления Вириаста Справедливого, из родовых книг нашего королевства исчезли семнадцать Домов, в крови которых оказалось слишком много ихора безымянного Предка. И не счесть было Домов, в которых вырезали целые линии. Никому из них не помогло то, что они были героями только что закончившейся войны.

Вдвойне жутко было от того, что в жизнеописании не нашлось ни слова о мятеже остальных Домов, зато то и дело упоминались Дома тех, кто прислал свои войска в помощь Справедливому.