Вальс с негодяем (СИ) - Блио Элен - Страница 27

— Если бы я мог играть с вами… Боюсь, все гораздо серьезнее…

Его взгляд потемнел. Что он хотел сказать этим? И что теперь будет с ней? Что будет с ними?

Да, она понимала, что он не взял её девственность, но… он был так близок… так невозможно близок к этому!

— Белла, уже довольно поздно и мы скоро должны вернуться…

— Да. Я понимаю. Простите меня.

— За что?

— За то, что я уснула и… вы, вы остались без, то есть… не получили удовольствия…

Он убрал свой бокал и обхватил ладонями её лицо. Белла не могла понять, почему глаза вмиг наполнились слезами…

— Счастье мое! Ты даже не можешь себе представить, какое удовольствие я получил! Ты не сможешь понять… Когда-нибудь, я надеюсь, я объясню тебе…

— Когда-нибудь? Не слишком скоро?

— Возможно, скорее, чем ты думаешь.

— Вы снова уедете?

— О чем вы, мой ангел? Я теперь никуда не уеду, я не оставлю вас.

— Не оставляйте меня! О, прошу вас! Не оставляйте!

В том, как он порывисто схватил её в объятия, было что-то отчаянное. Они сидели так несколько минут. Потом он отстранился, разлил остатки шампанского по бокалам, поднял свой, словно собираясь произнести речь. И он, казалось, готов сказать что-то, но… Он молча пригубил, потом резко вскинул руку, опрокидывая в себя шипящий эликсир счастья.

Потом улыбнулся, протягивая ей кусок пирога.

— Уверен, вы проголодались.

— Да. Я давно не была так голодна…

— Я тоже чувствую голод…

Он сказал это тихо, низким голосом, словно давая ей понять, что его голод другого рода, и он стремится утолить его. И утолит… вместе с ней.

Где? Когда? Как? Она задавала эти вопросы без слов, и он так же молча отвечал. Он знает. Он все продумал. Ей нужно немного подождать.

Она не помнила, как вернулась в свою комнату, как легла на кровать. Сон сморил её сразу, а проснулась она неожиданно свежей, в отличном настроении.

Просто необходимо было увидеть себя. Изменилась ли она? О… неужели эта красавица в зеркале — маленькая птичка Белла? Такая счастливая, светящаяся, искрящаяся радостью!

Только бы не выдать себя. Только бы не выдать…

Но тетушка, конечно же, была весьма проницательна! Она улыбнулась шаловливо, интересуясь, не слишком ли сладкий чай налила себе Белла?

Девушка зарделась, опуская ресницы.

— Нет, тетя. Он не такой… сладкий…

— Неужели? А я думаю, что ты лукавишь!

— Тетя!

— Моя дорогая, я совсем забыла тебе сказать! Сегодня пришло письмо от Уильяма!

Белле показалось, что внутри неё все застыло, замерзло. Липкий страх опутал тело как паутина…

Уильям… Что она скажет? Что он ответит?

Предательница! Предательница!

Тетушка коснулась её руки.

— Ну, что ты? Белла, милая? Все будет хорошо! Ничего страшного не случилось, ведь так?

— Да, тетя.

Это было не страшно, тетя, это было волшебно! Но что теперь делать? Как сказать всем? Как признаться тебе и Уильяму и Вики? Как рассказать, что я оказалась совсем не такой, какой вы меня считали? Не чистой и правильной, не верной!

— Судя по тому, что написано в письме — ты же понимаешь, он адресовал его мне, чтобы не было кривотолков… Он выехал из Шотландии. Думаю, дня через два он будет уже в Бирмингеме, потом проедет до Ковентри, где у него небольшое поместье, но он предпочитает останавливаться не там, а в небольшой гостинице, она называется «Прекрасная всадница» в честь леди Годивы. В этой гостинице он проведет ночь, а потом уже постарается двигаться дальше…

— Значит, он будет здесь совсем скоро!

— О да, моя милая. Осталось совсем чуть-чуть, и вы снова будете вместе! Надеюсь, ты счастлива?

— Ох, тетя…

— Что случилось?

Нет! Она не могла сказать сейчас! Просто не могла! Белла постаралась изобразить улыбку…

— Все хорошо.

— Дорогая, я понимаю, ты сейчас можешь испытывать угрызения совести, неловкость, но это пройдет. Ты увидишь Уильяма и поймешь, что все остальное — ничего не стоит! Что есть вы — ты и он, есть ваши чувства, и это самое главное! Ты же любишь его!

— Да, тетушка! Очень! Очень…

Белла еле сдерживала слезы, она потянулась за бисквитом, и опустила голову, стараясь скрыть от баронессы выражение своих глаз.

— Белла?

Агата встала, обошла стол и обняла племянницу, прижавшись к её макушке.

— Успокойся, милая моя. Так бывает. Это пройдет! Хорошо, что это случилось сейчас, а не после свадьбы!

— Тетушка, я…

— Тише, моя милая, тише. Я не буду спрашивать, что там у вас произошло, но… надеюсь, ты была благоразумна?

— Д… да…

— Я надеюсь, ты сохранишь благоразумие. Может быть тебе сегодня не стоит выходить к ужину?

— Если вы так считаете…

— Хотя… думаю, наоборот, не стоит прятаться. Ты должна быть на виду! Так что…

Ужин прошел как в тумане. Гости были особенно веселы, кто-то уже готовился к отъезду, благодаря радушную хозяйку за гостеприимство и обсуждая дальнейшие планы, кто-то оставался, рассчитывая поохотится вместе с маркизом. Белла не замечала ничего вокруг, ни томных взоров Люцифера, ни коротких, стремительных взглядов Суита… Соседу слева три раза пришлось повторить свой вопрос к ней. Позже, в гостиной, некоторые из дам решились поинтересоваться, что за странное состояние у молодой леди, и что тому виной? Белла, пожалуй, впервые в жизни не знала, что и как ответить. На помощь пришла тетушка, которая, витиевато объяснила состояние своей племянницы, привязав его к фазам луны и намекнув на предстоящее грандиозное событие, избегая, однако, слов «помолвка» и «свадьба».

Извинившись, Белла поспешила подняться к себе. Ей не хотелось выслушивать комментарии, и советы дам, и не хотелось давать тетушке новых поводов для беспокойства. А еще… она надеялась, что он придет и должна была подготовиться к визиту.

Как жаль, что в её гардеробе не было восхитительных шелковых и кружевных рубашек, которые они видели у мадам Жюли! Эх, если бы она тогда не отказалась купить хотя бы одну! Тетушка предлагала, но Изабелле показалось, что это дорого и вообще, бессмысленная трата, ведь в ночной рубашке её видит только тетушка и горничные! Тогда она и помыслить не могла, что в подобном одеянии может предстать перед мужчиной! Да, тетя хотела заказать ей подобные вещи, как приданое к свадьбе… Её свадьба…

Боже, о чем она думает! Она хочет, чтобы к ней в спальню пришел мужчина! Не Уильям!

Мужчина, которого она почти не знает! Или…

После сегодняшней встречи ей казалось, что она знает о нем все. Все, что нужно ей. Он добрый, нежный, внимательный, заботливый. Он очень страстный и горячий… И когда он рядом — она чувствует себя настоящей женщиной, живой, чувственной, а еще… Любимой…

Изабелла вздрогнула, и кожа её покрылась мурашками, когда открылась дверь. Баронесса Невилл зашла и внимательно посмотрела на кровать, где сидела её подопечная.

— Что случилось, тетя?

— Этот вопрос должна задать я. И я его задаю.

— Все в порядке… Наверное я… просто перегрелась сегодня. Я была на острове, сняла шляпку… Ты же знаешь, какое сегодня было солнце…

— Ты была там одна?

— Д…да…

— Изабелла, ты никогда не лгала мне.

Девушка опустила голову так низко, что казалось — лицо вот-вот уткнется в колени…

— Белла?

Баронесса подошла к кровати, и племянница утонула в её объятиях. Девушка думала, что ей следовало бы заплакать и признать свою вину, но вспоминая то, что произошло на острове она не чувствовала себя виноватой! Это было восхитительно! В этом не было ни капли грязи или пошлости! Это была любовь!

— Дорогая моя девочка! Как бы мне хотелось сейчас уметь читать мысли… И как бы хотелось, чтобы можно было поменять местами наш разум! Тогда бы ты все поняла!

— Что я должна понять?

— Он что-то обещал тебе?

— Кто?

— Боже мой, Белла! То, что я много лет обходилась без мужчины не значит, что я оглохла, ослепла и вообще… потеряла нюх на такие вещи!

— Тетя…

— Я не жду оправданий! Я хочу, чтобы ты сама поняла! Что он обещал тебе, выманивая твои поцелуи? Любовь до гроба?