Королева Марго - Дюма Александр - Страница 63

– Да, государь, я и прошу лишь о том, чтобы вы как можно скорее приступили к делу и дали мне возможность уже теперь принять в нем участие.

– Я счастлив, что у вас такое стремление, и, как мне кажется, вы ни минуты не сомневались, что я способен забыть план, который я составил в тот день, когда был почти уверен, что останусь жив благодаря вашему мужественному заступничеству.

– Я думаю, что вся ваша беспечность – только маска; я верю не только в предсказания астрологов, но и в ваши дарования.

– А что бы вы сказали, если бы кто-нибудь встал у нас на пути и грозил обречь нас обоих на жалкое существование?

– Я сказала бы, что готова вместе с вами открыто или тайно бороться против этого «кого-то», кто бы он ни был.

– Ведь вы можете в любое время зайти к вашему брату, герцогу Алансонскому? – продолжал Генрих. – Вы пользуетесь его доверием, и он питает к вам горячие дружеские чувства. Что, если бы я осмелился попросить вас узнать: может быть, у вашего брата сейчас тайное совещание кое с кем?

Маргарита вздрогнула.

– С кем же? – спросила она.

– С де Муи.

– Зачем это нужно? – сдерживая волнение, спросила Маргарита.

– Затем, что если это так, то прощайте все наши планы, во всяком случае – мои.

– Государь! Говорите тише, – сказала Маргарита, делала ему знак глазами и указывая пальцем на кабинет.

– Ого! Опять там кто-то прячется? – сказал Генрих. – Честное слово, в этом кабинете так часто появляются жильцы, что жить там просто невозможно!

Маргарита улыбнулась.

– Надеюсь, что это опять Ла Моль? – спросил Генрих.

– Нет, государь, это де Муи.

– Ах, это он! – с изумлением и радостью воскликнул Генрих. – Значит, он не у герцога Алансонского? Ведите его сюда, я поговорю с ним…

Маргарита подбежала к кабинету, отворила дверь и, взяв де Муи за руку, без всяких предисловий подвела к королю Наваррскому.

– Ах, государыня! – сказал молодой гугенот с упреком, скорее печальным, нежели горьким. – Вы предаете меня, нарушив слово! Как это нехорошо с вашей стороны! Что бы вы сказали, если бы я отомстил вам, рассказав…

– Мстить вы не будете, де Муи, – прервал молодого человека Генрих, пожимая ему руку, – во всяком случае, сначала выслушайте меня. Ваше величество, – продолжал он, обращаясь к королеве, – прошу вас, позаботьтесь, чтобы никто нас не подслушал.

Не успел Генрих договорить, как вошла перепуганная Жийона и сказала Маргарите на ухо несколько слов, которые заставили ту подскочить на стуле. Она побежала за Жийоной в прихожую, а тем временем Генрих, не заботясь о том, что вызвало Маргариту из комнаты, осмотрел кровать, проход между кроватью и стеной, портьеры, простукал стены пальцем. Де Муи, встревоженный всеми этими предосторожностями, в свою очередь, принял меры предосторожности, попробовав, свободно ли выходит шпага из ножен.

А Маргарита, выскочив из спальни, бросилась в переднюю и лицом к лицу столкнулась с Ла Молем, желавшим во что бы то ни стало пройти к Маргарите, несмотря на все уговоры Жийоны.

Позади Ла Моля стоял Коконнас, готовый пробить ему дорогу вперед или прикрыть отступление.

– Ах, это вы, господин де Ла Моль! – воскликнула королева. – Но что с вами? Почему вы так бледны и так дрожите?

– Ваше величество, – сказала Жийона, – господин де Ла Моль так сильно стучал в дверь, что я вопреки вашему приказанию была вынуждена отворить.

– Ах, вот как! Это что такое? – строго спросила королева. – Неужели это правда, господин де Ла Моль?

– Ваше величество! Я только хотел предупредить вас, что какой-то незнакомец, кто-то чужой, быть может – вор, проник к вам в моем плаще и в моей шляпе.

– Вы с ума сошли, сударь! У вас на плечах я вижу ваш плащ, и да простит меня Бог, если я не вижу вашей шляпы у вас на голове, хотя вы разговариваете с королевой.

– О, простите, простите меня, ваше величество! – срывая с головы шляпу, воскликнул Ла Моль. – Бог свидетель, это не от недостатка уважения!

– Нет? А от недостатка доверия? – спросила королева.

– Но что же мне было делать? – воскликнул Ла Моль. – Ведь у вашего величества мужчина, который проник к вам в моем костюме, и быть может, – кто знает? – под моим именем…

– Мужчина! – подхватила Маргарита, нежно сжимая руку несчастному влюбленному. – Мужчина!.. Вы очень скромны, господин де Ла Моль! Загляните в щелку, и вы увидите не одного, а двух мужчин.

Маргарита слегка отдернула бархатную, шитую золотом портьеру, и Ла Моль увидел Генриха, беседовавшего с человеком в вишневом плаще. Коконнас, проявлявший такой горячий интерес к делу, как будто оно касалось его самого, тоже заглянул в комнату и узнал де Муи. Оба друга были ошеломлены.

– Теперь, когда, я надеюсь, вы успокоились, – сказала Маргарита, – встаньте у входной двери и не впускайте никого, милый Ла Моль, даже если придется заплатить за это жизнью. Если кто-нибудь появится хотя бы на лестничной площадке, дайте нам знать.

Безвольный и покорный, как ребенок, Ла Моль вышел, переглядываясь с Коконнасом, и оба, так и не придя в себя от изумления, встали у закрытой двери.

– Де Муи! – воскликнул Коконнас.

– Генрих! – прошептал Ла Моль.

– Де Муи – в таком же вишневом плаще, с таким же белым пером, как у тебя, и так же размахивает рукой, как ты!

– Да, но… если речь тут идет не о любви, то наверняка о каком-нибудь заговоре, – сказал Ла Моль.

– Ах, черт побери! Вот мы и влипли в политику, – проворчал Коконнас. – Хорошо еще, что в этом не замешана герцогиня Неверская!

А Маргарита вернулась в комнату и села рядом с двумя собеседниками; она отсутствовала не больше минуты и с толком воспользовалась этим временем: Жийона на страже у потайного хода и два дворянина на часах у главного входа обеспечивали полнейшую безопасность.

– Как вы думаете, нас могут подслушать? – спросил Генрих.

– Ваше величество, – отвечала Маргарита, – войлочная обивка и двойная обшивка стен делают эту комнату совершенно непроницаемой для слуха.

– Полагаюсь на вас, – с улыбкой ответил Генрих. С этими словами он повернулся к де Муи.

– Скажите, зачем вы здесь? – шепотом, как будто, несмотря на уверения Маргариты, опасения его не рассеялись, спросил король.

– Здесь? – переспросил де Муи.

– Да, здесь, в этой комнате, – повторил Генрих.

– Здесь он ни за чем, – вмешалась Маргарита, – это я его затащила сюда.

– Вы, значит, знали?..

– Я обо всем догадалась.

– Вот видите, де Муи, – оказывается, догадаться можно!

– Сегодня утром господин де Муи и герцог Франсуа встретились в комнате двух дворян герцога, – продолжала Маргарита.

– Вот видите, де Муи, все известно.

– Это верно, – ответил де Муи.

– Я был убежден, что герцог Алансонский завладеет вами, – сказал Генрих.

– Это ваша вина, государь. Почему вы так упорно отказывались от того, что я вам предлагал?

– Вы отказались?! – воскликнула Маргарита. – Так я и знала!

– Честное слово, и вы, сударыня, и вы, мой храбрый де Муи, смешите меня вашими негодующими восклицаниями, – покачав головой, ответил Генрих. – Посудите сами: ко мне приходит человек и предлагает трон, восстание, переворот, мне, мне, Генриху, королю, которого терпят только потому, что он покорно склонил голову, гугеноту, которого пощадили только при условии, что он будет разыгрывать католика! И после этого я должен был, по-вашему, согласиться на ваши предложения, сделанные у меня в комнате, не обитой войлоком и без двойной обшивки? Господь с вами! Вы или дети, или безумцы!

– Государь, но разве вы не могли дать мне хоть какую-нибудь надежду, если не словами, то жестом, знаком?

– Де Муи, о чем с вами говорил мой шурин? – спросил Генрих.

– Государь, это тайна не моя.

– Ах ты. Господи! – воскликнул Генрих с легким раздражением от того, что ему приходится иметь дело с человеком, так плохо его понимающим. – Да я не спрашиваю вас, какие он делал вам предложения, я только спрашиваю, выслушал ли он вас и понял ли?