Тату на нашей коже - Crazyoptimistka - Страница 3

Да, определенно все дело было в моем мягком характере и в стремлении угодить всем и каждому. Мне бы храбрости, как у Эмки или жестокости, как у Эски. Но нет, во мне преобладало добродушие. Я даже если и злилась, то недолго и всегда всю бурю переживала внутри, не выплескивая на окружающих. Вот только взрослея, поняла, что это качество играет мне совсем не на руку. Может быть, имея другой нрав, то и в семье у меня все было бы иначе.

Моя сестра будто уловила от меня сигналы на расстоянии, и телефон заиграл птичьим пиликаньем, вызывая у меня улыбку:

– Привет, младшенькая, ты как раз во время.

– И тебе привет, – Эмма кому-то сигналит на дороге, – снова накрыло?

– Угу.

– Что-то ты зачастила с этой хренью. – Вздохнула сестренка. – Завязывай. Ну хочешь, мы тебе другую работу найдем? Или с парашютом прыгнешь? Чтоб хоть как-то взбодрилась и перестала впадать в состояние обезьяны в прострации.

– Когда ты так говоришь, у меня возникает какое-то странное ощущение.

– Какое?

– Такое, будто я говорю сейчас со Стефой. Уж больно ты в последнее время на нее похожа в своих высказываниях.

– Ну, гены не пропьешь, – хохотнула Эмма, – но тебе бы лучше перекреститься. Кстати, как эта сучка поживает? Всех своих студентов переела уже?

– Насколько я наслышана, то нет.

– Странно, разгар сессии и все еще живы.

– На то есть причины. – Я прильнула лбом к оконному стеклу и окинула взглядом двор с детской площадкой. – Если верить маме, то кажется, что у нашей старшей сестры наметился рабочий романчик.

– Да ну нафиг! Этого не может быть! – Завопили мне на том конце трубки и, пришлось даже отодвинуть телефон в сторону, чтобы не оглохнуть. – Роботы же не умеют любить, у них ведь нет сердца.

– Эмма, – с укором произнесла я в ответ, едва сдерживаясь от смеха, – будь хоть раз серьезной и порадуйся за сестру.

– Ага, а еще я посочувствую тому бедолаге, который повелся на ее внешность неприступной королевы, но не знает, в какую жопу он попал. Если она не сожрет его, то я обещаю поставить этому герою памятник.

– Мда, ничего не меняется. Когда ты уже будешь в городе?

– Соскучилась?

– Безумно.

– Где-то через недельку, а то и две. – Ее ответ меня немного расстроил. – Как приеду, можешь смело сбагривать племяшей на мужа. Потому что у нас будет крайне серьезный разговор.

– Ммм, как интригующе.

– Пф, – фыркает Эмка, – а ты думала, я буду обсуждать твое предстоящее день рождение по телефону? Ну уж нет, мне нужно видеть твое лицо. Все, моя хорошая, отключаюсь. До встречи!

Ну вот, только мое настроение начало приобретать положительный заряд, как Эмма мигом все обрубила. Я не любила свое день рождение. Когда ты переступаешь тридцатилетний порог, то радоваться уже явно нечему. Нет, ты не просто становишься на один год взрослее. Ты попросту стареешь и с этим фактом все сложнее смириться.

Глава 3

Что я здесь делаю?

Раз двадцатый проносится в моей голове, пока я стою через дорогу от ярко оформленной студии. Ноги будто приросли к асфальту намертво. Неужели я действительно на это решилась? Надо было не слушать Эмму и ее уговоры, но легче остановить танк, чем мою сестру.

– С днем рождения!!!

Эта хрупкая девушка, которая меньше меня по росту и худее килограмм на пять умудряется сдавить меня так, как сжимает рестлер своего оппонента на ринге.

– Ай, Эмка! – строго прикрикиваю на нее. – Ты что там на своей работе анаболики вместо кофе хлещешь?

– Хватит ворчать, женщина, – сестра беззаботно смеется.

– Спасибо, что не бабушка. – Не могу остановиться и продолжаю бубнить.

Настроение у меня просто не день рожденьческое. И виной тому абсолютно все, что свалилось мне с утра на голову. Креатив Славы закончился ровно на том, как подписать открытку с деньгами. В итоге он ее никак не оформил и просто засунул в букет с розами. То, что и с цветами он не слишком заморачивался и купил первый попавшийся букет, я поняла по состоянию самих бутонов. Удивляюсь фантазии продавцов, которые приклеивают лепестки и покрывают слоем блесток, чтобы продать это вялое произведение по завышенной цене. Но еще более меня убивают такие персонажи, которые хватают веник побольше да подороже, лишь бы отвертеться. Что еще сказать? Хоть и настраивала себя на такой расклад, а в душе все равно словно дурочка надеялась на сказку. Да только видимо забыла я, что в моем возрасте все сказки уже давным-давно не действуют. Не было ни сердечек, ни шаров, ни жарких поцелуев с обещаниями о не менее жарком вечере. Почти дружеский чмок в губы и быстро всунутый букет в руки. Ну и почти на выходе сказанное предупреждение о том, что задержится. День рождение у жены? Не, не слышал. Правильно говорят, что не ценишь то, что пока не потеряешь. Раньше я сетовала на то, что Слава был душой компании и много уделял времени друзьям. Мне хотелось, чтобы он стал серьезней. Что ж, мои мечты осуществились. Теперь у меня есть очень успешный муж – трудоголик. Но это уже вовсе не тот Слава, которого я полюбила.

Затем меня «обрадовала» дочь. Варвара до сих пор дулась за то, что урезали ее прихоти. И поэтому ее презент видимо был эдакой местью. Мне был вручен пакет с платком. Знаете, такой пуховый, который любят носить все наши бабушки? Такой серый треугольник из чьей-то шерсти? Я, конечно, на звание самой лучшей матери не претендую, ведь и за мной наблюдаются промахи. Но… платок? Варя, ты серьезно? Неужели я в свои тридцать пять заслуживаю такой подарок? И еще в сопровождении с ее фирменным взглядом, мол, давай, начинай возмущаться. Думает, что стала настолько взрослой и что я не понимаю, как она провоцирует меня на скандал. Обидно, что повод для этого выбрала не совсем подходящий. Не такого ожидаешь в свой день рождения, совершенно не такого. И я в очередной раз прикусываю язык и благодарю за подарок. При этом стараюсь не показать, как мне досадно и обидно.

Я не знаю, где я совершила ошибку. Я любила и люблю Варю безумно. Она – мой первенец. Моя красавица и гордость. Может, слишком захвалила? Залюбила? Почему маленький человечек, который раньше обожал меня, теперь смотрит с каким-то презрением? Где мой прокол? Что я сделала не так? Сколько раз пыталась достучаться на нее, но безрезультатно. Слава отмахивался, мол, переходный период. Окей, но что-то этому периоду не видно ни конца, ни края. Я хочу свою прелестную дочь обратно, а не вот эту вот вечно недовольную девицу, которая непонятно в кого пошла таким отвратительным характером. Смотрю на то, как она демонстративно уходит в комнату и прихожу к мысли, что фиг она увидит новый планшет на свое семнадцатилетие. Максимум тамагочи. Хотя кому я вру? Это сейчас я вся такая боевая, а пройдет несколько дней и я как всегда ее прощу. И куплю тот планшет. А еще кучу дополнений к нему. Она же все-таки еще глупый ребенок, а я, как мать все стерплю… Единственное, что меня кое-как отогрело в этот ужасный день – звонок сына. Его на неделю забрала свекровь на дачу, а я уже так соскучилась. Слушала его звонкий голосок в телефоне и глотала слезы. Потому что Макс был еще очень юный и неиспорченный ребенок, который не знает, что такое ложь. Он не умеет обижать и редко обижается сам. Он – мой маленький островок спокойствия.

– Неужели, все так плохо? – Голос сестры возвращает меня в реальность.

Оказывается, мы сидим уже в кафе на летней площадке и перед нами стоят бокалы с ледяным шампанским. Как дошли? Не помню. Или настолько погрузилась в мысли, что вполне возможно. Или уже начался старческий склероз, от чего тоже уже не стоит отмахиваться.

– Когда ты звала меня отметить, я рассчитывала на чашку чая и торт, – выразительно киваю на напитки.

– Так мы и отмечаем, – глаза Эммы прямо светятся. – Чем тебе плохо?

– На улице десять утра, – мне немного неловко, потому что мимо проходящие люди как-то странно на нас косятся. На ум приходит известная строчка из моего любимого фильма «Бриллиантовая рука», где по утрам пьют или аристократы, или…