Тень Пса (СИ) - Изотов Александр - Страница 30

Раскрыв ладонь, он равнодушно стряхнул кровавые осколки. Лизнул палец, задумчиво посмотрел на него:

«Если б мне добраться до пальца на этой кнопке…», — затем он встал, словно почуял, что его уже ищут, и напоследок сказал, — «Нет никаких секретов, псёныш. Есть только кнопка, её могут нажать, и жить станет незачем. И ты всегда помнишь об этом».

Он ушёл твёрдой походкой, насвистывая под нос древнее и вечное:«Нажми на кнопку, получишь результат…». У меня хорошо отпечаталось в памяти удаляющееся эхо в металлических коридорах крейсера:«Ну что же ты не рад…»

Потом я получил здоровый нагоняй от Андрея, моего командира, за опасную связь. Тот еле уладил проблемы с высшим командованием, которые очень опасались, что я стал обладателем секретной информации.

Капиты никогда не теряли надежды ударить по Свободной Федерации изнутри, развернув целую шпионскую сеть… Вот в этих-то сетях и плавал, методично разрубая их, тот самый секретный агент. Получалось, мне довелось пообщаться с человеком, существование которого любое государство будет отрицать.

«Ты вообще думал, Косой, что тебя могут теперь убрать?» — орал он на меня в кабинете, — «Этих людей не бывает, ты понял?! В Свободной Федерации таких людей не бывает, запомни это раз и навсегда».

Я запомнил.

***

Вячеслав Ключевец казался мне таким же. Бывший Страж Душ, который ушёл в разведку и стал работать на территории Великолунии. Что случилось с ним там, почему он вернулся в родную Красногорию таким вот «несуществующим человеком»?

Поэтому-то я и опасался его. Хищника без инстинкта самосохранения, который сломает себе лапы, лишь бы дотянуться до твоего горла.

И надо будет, он вырежет весь Межедар.

Если ему скажут.

Я мерно стучал сапогами по брусчатке, думая о кнопке. Вячеслав несколько минут назад мог спокойно убрать меня, если бы я вдруг не заставил его сомневаться. Но вдруг те, кто руководит им и держит палец на его кнопке, будут недовольны решением Ключевца?

***

Для меня оказалось полной неожиданностью, когда за одним из углов я наткнулся на мальчишку. Ведь это был Хромой, наш с Эвелиной общий друг из трущоб Трухлявого Дара.

Одет уже намного поопрятнее, хотя штаны и куртейка всё равно казались с чужого плеча. Под мышкой Хромой держал кожаный потрёпанный мячик, и вид у пацана был такой, будто он стоял здесь с очень важной миссией.

— Туда, туда побежали! — едва завидев меня, он запрыгал, как заяц, тыча пальцем в сторону.

— Хромой?! — всё же вырвалось у меня, и я тут же прикусил язык.

— А? — мальчишка округлил глаза.

Я посмотрел в ту сторону, куда он показывал, и мне почудилась мелькнувшая там в свете под окнами фигура бегущего Вячеслава.

И сразу же до меня дошёл весь план Эвелины. Мои губы сами растянулись в улыбку — вот же хитрожопые чернолунники, вокруг такие дела творятся, а у них методы самые что ни на есть детские. И ведь работают же.

Я посмотрел в другую сторону, где за тёмной аркой показался уже не очередной двор-колодец, а освещённая улица с пешеходами, с мелькающими каретами и повозками.

— Нет, нет, — Хромой сразу же замотал головой, покраснев, и запрыгал, затыкал пальцем в другую сторону, — Туда, туда побежали!!!

Улыбка у меня так и не сползала с лица. Правда, для мальчишки это наверняка был страшный и зловещий оскал.

— Я играл тут, господин. Вот! — он затряс мячом, как доказательством, — Играл, играл, а тут чуть не сшибли, и прям туда побежали!

— Молодец, шкет, — я потрепал его всклокоченную шевелюру, и спокойным шагом направился в сторону.

В другую, естественно.

— Да нет же, туда! — голос пацана за спиной сбился слезами, — Туда, господин!

— Правильно, — бросил я, махнув на прощание, — Их поймают, не бойся.

Его встревоженный голос потонул в шуме улицы, когда я вынырнул из-под арки. Шагнув на широкий тротуар, я осмотрелся.

Спокойное появление Стража Душ не могло сильно повлиять на обыденную жизнь улицы. Но если приглядеться, то можно было заметить реакцию местных жителей на то, что произошло тут несколько секунд назад.

Это словно круги на воде — можно определить хотя бы примерно, куда был брошен камень, если успеешь увидеть волны. Вот и сейчас я обратил внимание, что некоторые гуляющие под фонарями парочки оборачиваются в одну сторону, что-то живо обсуждают.

Вот кучер у кареты, подбоченился о колесо и что-то обсуждает с продавцом вечерней газеты. Тот время от времени с улыбкой показывает за спину и поднимает руки, изображая, как он едва успел отпрыгнуть от кого-то.

Полицейский внимательно слушает двух женщин, и они тоже показывают в подворотню, на которую показывал и газетчик.

Так, ну, ладно, Тим, ты ведь теперь тоже не обычный безлунь.

Я, отбросив за угол подворотни бесполезный магострел, спокойно пошёл в сторону полицейского. Тот только-только дослушал свидетельниц и собирался уже достать свисток, как заметил меня.

За это время я уже ощупал свои карманы, пытаясь понять, каким арсеналом богат. Оракульский нож, пара зелёных камней-«вещунов», документ с жетоном Стража Душ…

— Господин сержант, — я сразу же определил звание копа, — Вы уже вышли на след преступников?

Я подошёл и мягким, но властным движением опустил его руку со свистком. Это выглядело до того фамильярно, что тот даже слегка опешил.

Две женщины, с которым коп только что разговаривал, с круглыми глазами поспешили ретироваться. Одно дело, давать показания полицейскому родного города, быть может, вообще их соседу. И совсем другое — присутствовать на допросе Стражей Душ.

Полицейский открывал рот и закрывал, что-то пытаясь сформулировать, но от волнения смог только выдать сиплый выдох.

— Вы правильно всё поняли, — я нащупал в кармане перчатки и стал их одевать, — Корпус Стражей Душ сам займётся этим делом…

Загромыхала карета, останавливаясь рядом с нами. Оттуда показался ещё полицейский, только гораздо большего звания.

— Инспектор… — хотел было рявкнуть он, но увидел, с кем говорит его подчинённый, и слегка опешил, — Господин Страж, а ваши все там, у казарм…

— Наши, — холодно сказал я, впечатывая его каждым словом в подножку кареты, на которой он стоял, — там, где должна быть Царская Гвардия.

— Так точно, господин Страж, — чуть побледнев, промямлил тот, — Но… ведь… капитан Требуха…

Изнутри кареты донёсся издевательский смешок, кто-то что-то буркнул вроде «рачья вы подстилка». Знакомый голос!

Я сразу же напрягся, едва сдерживая волнение.

— Кто у вас там?

Полицейский сразу же спрыгнул, вытянулся по струнке и довольно осклабился.

— Капитан Требуха раскрыл сеть распространителей «порошка счастья», и мы сегодня поймали преступника…

— Выведи!

— Но…

Я грубо отпихнул в сторону его подчинённого, шагнул вперёд, навис над сержантишкой.

— Межедар… — с ненавистью прошипел я, — Как же долго у вас царило безвластье.

— Та-а-ак то-о-очно… — у полицейского-сержанта чуть не подогнулись коленки, но он всё же сунул руку внутрь, и стал кого-то грубо тянуть, ругаясь при этом, — Давай, сволочь безлунная!

И через несколько секунд на дорогу вывалился, больно ухнувшись спиной… сержант Хомяк. Со связанными за спиной руками, тоже изрядно помятый — весь в ссадинах, синяках, и всклокоченные усы густо измазаны в крови из разбитого носа.

Мяч сразу же вскинулся, сел на задницу, растопырив сапоги в стороны, и нагло улыбнулся, вперив во всех нас ненавидящий взгляд. В грёбаной Пробоине видел он нас всех — и лисов, и раков.

Ух, толчковые псы, каких же трудов мне стоило сдерживаться. Видимо, сказывалось отсутствие привычки к этому телу.

Получается, все страдали из-за меня. Хомяк ведь пошёл в участок пробивать свои связи, чтобы попробовать снять дежурных полицейских с той улицы, где должен был я ходить с той злосчастной коробкой. Ну, я в теле Василия.

Эх, какой актёр умер во мне…

Состроить каменное лицо, чтобы я для копов выглядел монолитом, словно утёс, о который разбивается морской прибой. И чтобы во взгляде читалось, что одно только присутствие полицейских здесь оскорбляет меня. Любые их оправдания — это плевки в лицо… нет, не Стражу Душ… Это плевки в лицо самому Государю.