Топор любви, или блондинка на велике (СИ) - А Ярослава - Страница 23

Сколько раз я уже пожалела о том, что поддавшись порыву, перекрасила свои натуральные шоколадные волосы в блондинистый цвет?

Тысячу!

Не знаю, какой черт в тот момент мне шептал на ухо, но желание отомстить бывшему было столь велико, что я опустилась до мелочи - отрезала свои кудрявые тяжелые локоны, перекрасив их в ненавистный Диме светлый оттенок.

И вот теперь, блондинистый цвет потускнел, волосы посеклись, а черные корни отрасли настолько, что стыдно показываться в приличном обществе. Даже Вера Степановна заметила:

- Милочка, нам красоту наводите, а про себя забываете?

Поэтому на следующий день, освободившись пораньше, я отправилась в парикмахерскую. Не то, что бы я доверяла свои волосы местным профессионалам, но красить и стричь саму себя - то еще удовольствие.

В местном салоне красоты «Богиня» меня с порога встретила полная дама средних лет с шикарным начесом на голове и убийственным боевым раскрасом. Раиса пообещала сотворить мне чудесную прическу всего за пятьсот пятьдесят рублей и я, пожелав обратно свои темные кудри, согласилась.

Кудри на моей голове, после Раисиных «золотых» рук остались. Вот только стали длинной под самый подбородок, но даже не это поразило меня. Бывший платиновый блонд каким-то чудесным образом превратился в убийственно розовый ужас.

Глава 14 Вика

Домой я ехала, почти ничего не видя из -за пелены слез застилавшей глаза.

Плакала ли я из-за своих испорченных волос?

Отчасти.

Скорее прекрасные волосы, что теперь превратились в куцую жженую солому противного розового цвета, стали последней каплей в череде постоянных неудач и сложностей, что выпали на мою долю.

Я вспоминала свою сытую, красивую жизнь с Димой и стало казаться, что расставание с ним было ошибкой.

Я слабая изнеженная продажная женщина.

Раньше я не позволяла думать о себе в таком ключе, но если положить руку на сердце, то стоит признать, что это правда.

Да, я любила бывшего, но это любовь слишком сильно сочеталась во мне с удобством. Разве сложно любить молодого, богатого, успешного человека, который, на минуточку, любит и балует тебя?

Наш разрыв, словно обнажил всю уродливость моего прошлого, а попытка жить самостоятельно доказала, что все проблемы, которые теперь приходится решать самой доставляют сильный дискомфорт на грани истерики.

Есть люди, которые получают удовольствие от работы. Неважно какой: умственной или физической. Я получаю удовольствие только от танца, а все остальное делаю на чистом упрямстве. Последнее постепенно кончается, оставляя наедине с неприглядной реальностью, в которой единственное будущее которое меня ждет этой деревне -бесконечный физический труд и одиночество. Так себе перспектива. Умом я понимаю, что подобные мысли продиктованы трусостью и жалостью к себе и от этого становиться еще противнее.

Велосипед неспешно катится вперед. Я автоматически кручу педали, все яростнее разгоняя свой скоростной транспорт. Ветер все сильнее бьет в лицо, развевая короткие пряди волос, и я на миг прикрываю глаза, понемногу отходя от случившегося срыва. Слезы еще катятся из глаз, но разум постепенно проясняется. Правда, недостаточно быстро, чтобы заметить внезапно образовавшуюся помеху справа.

Сильный толчок и я впечатываюсь передним колесом в крыло большого черного внедорожника. О силы удара меня по инерции вскидывает вперед, и я лечу на капот автомобиля.

Лицо неумолимо впечатывается в нагретый солнцем металл, а ногу простреливает острой болью.

- М-м-м, - стону я и пытаюсь соскользнуть с капота сама, но сильные руки вовремя подхватывают и не дают упасть на дорогу.

- Вика! - слышится над ухом, грозный голос моего любимого соседа, - Что болит?!

Я с трудом фокусирую взгляд на взволнованном лице гамадрила и стону: - Нога-а-а..., голова-а-а

- Сейчас, - шепчет он и, вместе со мной на руках торопиться к задней двери машины, -Сейчас мы поедем.

- Куда нафиг поедем? - выстанываю, ощупывая лоб, которым собственно и треснулась.

- В травмпункт.

- Так это ж до райцентра пиликать. Лучше домой.

- Совсем сдурела! - рыкнул на меня мужчина, - У тебя перелом! Какое домой?!

Дмитрий осторожно укладывает мою тушку на заднее сиденье авто, а я только сейчас замечаю, что моя нога в районе икры неестественно вывернута. Чуть подтягиваюсь и дотрагиваюсь по места сгиба.

- Мне должно быть адски больно, - говорю севшему за руль гамадрилу.

- Это от шока боль притупилась, - он обеспокоенно смотрит на меня в зеркало заднего вида.

Автомобиль трогается с места, и тут я вспоминаю:

- Мой велик! Дима надо забрать мой велик!

- Вик, он помялся.

- Ну, и что. А вдруг украдут мой велик! - истерично всхлипываю я и понимаю, что меня начинает трясти.

Видимо, потнемногу начинает отпускать, потому что боль в ноге постепенно нарастает, и я уже тихонько поскуливаю, не зная как прекратить это безумие. Голова кружится, меня слегка подташнивает и хочется умереть прямо здесь только бы больше не испытывать эти адовы муки.

Гамадрил видя, что я медленно, но верно впадаю в истерику, покорно вернулся к месту нашего ДТП, загрузил мой побитый велик в багажник и поспешил обратно за руль.

- Ты как? - в который раз спросил он, добавляя к тому взрывному коктейлю эмоций, что уже намешан еще и раздражение.

- Как сбитая машиной девушка с неудавшейся личной жизнь! - рявкаю в ответ, - Вези уже, если не хочешь, чтобы я заблевала тебе салон новой тачки.

Какое-то время мы едем молча, каждый думая о своем и в итоге Дима не выдерживает первым:

- Вик, а почему с неудавшейся личной жизнь -то? Все так плохо?

Кошусь на его откормленную морду и, поморщившись отвечаю:

- Как будто у тебя хорошо?

Он напряженно сопит и снова кидает на меня быстрый, полный невыразимого сожаления взгляд:

- У меня было бы все хорошо, если одна строптива кобылка не была такой принципиальной стервой.

- Это я-то кобылка?! - задохнулась я от возмущения.

- То есть со стервой ты согласна? - ироничной изгибает брови он и заруливает на парковку перед зданием районной больницы.

Я молча пыхчу в ответ впервые со дня нашего знакомства, не зная, что ответить. Привычное красноречие мне изменяет. От боли, шока или просто от усталости, но я позволяю гамадрилу насладится этим моментом - последнее слово сегодня осталось за ним.

Между тем мужчина бодренько выпрыгивает из машины, открывает заднюю дверь, берет меня на ручки и радостно добавляет:

- Если глазами от злости сверкаешь - значить жить будешь. Уже и тошнота прошла.

- Твоими стараниями, - киваю на свою ногу.

Самодовольная улыбка быстро слетает с лица Димы, и он виновато опускает взгляд:

- Прости, Вик. Ты так резко вывернула из -за тех кустов, что я не смог затормозить раньше.

Ответить не успела, потому что гамадрил вместе со мной на руках почти сорвался на бег в сторону приемного покоя.

Там он аккуратно посадил меня на кушетку и заглянул в сестринскую.

Его не было всего пару минут, а в следующую секунду вокруг меня уже закрутились врач-травматолог и медсестра.

- Да, как же вы та не аккуратно девушка. Упали? - проворковала медсестра, что в этот момент дела какие-то пометки в большом журнале.

Метнула быстрый взгляд в сторону Боброва, но он, зараза такой, тут же отвел свой, оставив мне выбор самой решать, как обставить эту ситуацию. По факту было ДТП с наездом на велосипедиста, но зачем раздувать из мухи слона, тем более гамадрил не жадный - оплатит мне лечение и, судя по тому с каким рвением передо мной прыгает травматолог - уже начал платить.

- Да, - кивнула девушке, - Так неудачно получилось. Оступилась на лестнице.

- А почему тогда на лбу шишка? - внимательно посмотрела она.

- Так треснулась о перекладину пока летела, - не моргнув и глазом соврала я и тут же взвыла от боли, когда врач чуть тронул поврежденное место.