Плата за молчание - Продель Гюнтер - Страница 82

Каждый час прокурор звонил в больницу, справляясь о состоянии раненого. Тот был еще жив, но допрашивать его не разрешали. Только на четвертое утро врач сказал Китингу:

- Если хотите еще раз попытаться, приезжайте не

медленно. Хинтц в сознании, но он уже недолго протянет.

В сопровождении капитана Хэммила, судебного стенографа и лейтенанта сыскной полиции Салливана Китинг помчался в больницу.

Когда он со всем своим штабом появился в палате, дежурная медсестра посмотрела на него как на убийцу. Ее укоризненный взгляд, казалось, спрашивал, почему бедняге не дают умереть спокойно. Вид у Хинтца действительно был ужасающий. На лице остались только лихорадочно горевшие глаза.

Выслав сестру из палаты, Китинг приступил к допросу, начав с обычных анкетных данных: фамилия, дата рождения, адрес. Эти вопросы были необходимы, чтобы показать, что Хинтц находится в здравом уме. Затем Китинг тихо спросил:

- Вы знаете, что должны умереть, Энтони?

Кивнув, Хинтц прошептал:

- Да, знаю.

- Энтони, вы ведь католик. Вы уже посылали за священником?

- Да, этой ночью он приходил ко мне.

- Вас уже соборовали?

- Да, этой ночью.

Решив, что для закона сказанного должно быть достаточно, Китинг перешел к самому существу дела:

- Энтони, кто в среду восьмого января возле вашего дома стрелял в вас? Перед лицом смерти я призываю вас сказать правду.

На какой-то миг умирающий снова заколебался, но затем все же прошептал:

- Это был Джонни Данн. Но позаботьтесь о моей жене.

- Конечно, Тони. Мы отправим ее из города и спрячем. Она не вернется, пока с делом не будет покончено. Но вы должны ответить еще на некоторые вопросы. Сколь ко раз Данн стрелял?

- Шесть. Он выпустил шесть пуль, и все они попали в меня.

- Вам известно, почему он хотел убить вас?

- Данн хотел 8 января держать мой пирс под контролем. Из Генуи ожидали судно с наркотиками. Данну нужно было, чтобы разгрузку производили его люди. Но если бы рабочих, как всегда, нанимал я, на 51-й пирс гангстеры не попали бы. Поэтому мне предложили 8 января взять выходной. А я отказался, я не хотел пускать на мой пирс бандитов.

- Я полагаю, что этого хватит, - сказал Китинг, видя, что силы Хинтца на исходе. - Лежите сейчас совсем спокойно. Мы только привезем сюда Данна, и вы еще раз подтвердите, что это он стрелял в вас.

Хинтц больше не спорил. Он, видимо, был уже на все согласен. Полчаса спустя двое полицейских ввели в палату Джонни Данна.

- Хэлло, Тони, - с вымученной улыбкой произнес Данн.

Хинтц молча смотрел на него. Китинг, сделав знак стенографу, спросил:

- Энтони Хинтц, вы узнаете этого человека? Если да, назовите его.

Хинтц вытащил правую руку из-под одеяла и указал на Данна.

- Это Джонни Данн, человек, который стрелял в меня.

Данн театральным жестом протянул к нему руки:

- Что ты, Тони! Понимаешь ли ты, что говоришь?

Я ведь твой старый друг! Я никогда в тебя не стрелял!

- Нет? Так я, наверное, лежу здесь ради удовольствия? - выдохнул Хинтц и, молниеносно сбросив одеяло, попытался сорвать прикрывавший его раны лейкопластырь. - Подойди взгляни, как ты меня продырявил, и скажи, доволен ты своей работой…

Обессилев, Хинтц снова упал на подушки. Китинг прикрыл его одеялом и попытался успокоить. Профсоюзный босс холодно улыбнулся:

- Разве вы не видите, что этот человек бредит? Он не в своем уме. Я требую, чтобы при допросе присутствовал мой адвокат.

Билл Китинг выпрямился.

- В этом нет больше необходимости, мистер Данн. Допрос окончен. Я арестую вас по обвинению в убийстве Энтони Хинтца.

- В убийстве? Да мне час от часу становится веселее. Человек еще жив, а вы уже хотите пришить мне… - Джонни Данн не закончил фразы. Кинув взгляд на постель, он умолк: Энтони Хинтц был мертв.

Когда полицейские надели на Данна наручники, Китинг саркастически заметил:

- Не повезло вам, Данн. Тони прожил на полчаса дольше, чем вам требовалось. Теперь уже придется вам сменить ваше превосходное кресло в руководстве профсоюза на электрический стул!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Прошло еще 18 месяцев, прежде чем Джонни Данн, заместитель председателя профсоюза нью-йоркских докеров, действительно окончил свою жизнь на электрическом стуле в каторжной тюрьме Синг-Синг. На сей раз его могущественные покровители, опасаясь, как бы самим не оказаться скомпрометированными, не стали ему помогать.

Билл Китинг, молодой, подающий надежды нью-йоркский прокурор, странным образом решил ограничиться этой единственной крупной победой в борьбе с гангстеризмом. Он ушел с государственной службы и открыл адвокатскую контору. Говорят, он сделался блестящим адвокатом, защищающим ныне интересы гангстерских королей!

Могущество гангстерских боссов в Америке не было сломлено. Влияние, которое они оказывают на все сферы общественной жизни, сегодня сильнее, чем когда-либо. Торговля наркотиками остается, как и прежде, главным полем их деятельности. Миллиарды долларов ежегодно попадают в карманы нескольких сот гангстеров и состоящих у них на содержании полицейских и правительственных чиновников. До тех пор пока власти сознательно не желают покончить с гангстерами типа Дженовезе, вся работа таких людей, как Чарлз Сирагуза, все старания таких журналистов, как Виктор Ризель, будут безрезультатны.

ГОСПОДА ГРАБИТЕЛИ ИМЕЮТ ЧЕСТЬ…

История кино изобилует лентами, обязанными своим происхождением известнейшим преступлениям или преступникам нашего времени. Начиная с легендарных гангстерских «подвигов» Эль-Капоне и кончая любовными приключениями и смертью куртизанки Розмари Нитрибитт, почти все сенсационные убийства и ограбления легли затем в основу игровых кинокартин. Однако история криминалистики до последнего времени не знала преступлений, совершенных по мотивам уже снятых фильмов. Ужасы Альфреда Хичкока и Майка Спилэна слишком неправдоподобны, чтобы их можно было использовать в преступной практике. Даже фильм «Рифифи», расцененный критикой как пособие по взлому сейфов, с точки зрения специалиста был всего лишь неумелым и упрощенным изображением требующего известной «квалификации» преступного ремесла. Подражание методам Рифифи могло привести только к тюрьме, но никак не к обладанию заключенными в сейфах сокровищами. «Если бы взломщики сейфов во всем мире действовали только по методу Рифифи, правительства могли бы уже сейчас сократить расходы на содержание полицейского аппарата», - пишет в своих мемуарах один из известнейших западноберлинских адвокатов, доктор Ронге.

Так что приоритет в этой области, бесспорно, принадлежит безобидной с виду английской кинокомедии под любезным названием «Господа грабители имеют честь». Эта комедия вдохновила некое преступное сообщество на крупнейшее из всех доселе известных миру ограблений. Фильм демонстрировал подготовку и осуществление преступления так, как это бывает в жизни. Не быстро-стрельные кольты и крепкие кулаки, но организация, планирование и военная точность решили успех предприятия. Некий полковник в отставке вместе с прежними товарищами по оружию совершил миллионное ограбление, исполненное с такой четкостью, с какой дается салют в честь дня рождения английской королевы.

Все полицейские страны, как и вся Англия вообще, с наслаждением смотрели этот фильм. Почтенный лондонский «таймс» впервые удостоил своим вниманием «крими» и с одобрением писал: «…вот такие «крими» нам нравятся. Здесь чувствуется ум, юмор, обаяние. Просмотрев такой фильм, не думаешь, что зря выбросил свои три шиллинга…»

Однако когда годом позже отставной майор королевских британских военно-воздушных сил претворил в жизнь фабулу этого фильма, когда 15 господ грабителей в 60 км от Лондона, под Чеддингтоном, действительно имели честь ограбить почтовый вагон поезда Глазго - Лондон, тогда и юмористически настроенным англосаксам было не до смеха.