Залив ангелов - Боуэн Риз - Страница 53

— Если бы вы не появились и не спасли меня, то… — И я начала плакать.

Его руки крепко обхватили меня, и я оказалась у него в объятиях.

— Все в порядке, ma petite. Теперь вы в безопасности. Вы со мной. Все хорошо.

— Но королева! Королеву застрелили! — По моим щекам текли слезы.

Жан-Поль гладил меня по голове:

— Не плачьте. Не думаю, что в нее попали.

— Вы уверены?

— Нет, но слышал, как люди говорили, что пули пролетели мимо.

Я подняла на него взгляд. Его глаза сверкали в свете уличного фонаря. Потом он неожиданно поцеловал меня, а я, к собственному удивлению, ответила на поцелуй и прижалась к нему всем телом, чувствуя, как его сердце бьется рядом с моим. Когда мы, задыхаясь, разомкнули объятия, он улыбнулся мне.

— Послушайте, cherie, мы не обязаны немедленно возвращаться. У моего кузена тут неподалеку небольшая гостиница. Почему бы нам не пойти ненадолго туда?

— Зачем нам гостиница, если все уже позади и мы можем отправиться прямо в Симье? — спросила я.

Он усмехнулся, как будто я сказала что-то забавное.

— Но вы пережили потрясение. Неужели вам не хочется где-нибудь отдохнуть и прийти в себя, возможно, выпить коньяка? А еще вы и я… Мы с вами могли бы получше узнать друг друга в стороне от королевского отеля.

Я тут же вспомнила слова принца Уэльского, который тоже хотел, чтобы мы с ним узнали друг друга получше, вспомнила этих ужасных мужланов, схвативших меня на улице. Я отступила на шаг и воскликнула:

— Нет! У вас, мсье, сложилось обо мне ложное впечатление!

Жан-Поль выглядел озадаченным.

— Простите, если я превратно вас понял, — сказал он. — Я вовсе не хотел вас оскорбить, но ведь вы определенно ответили на мои поцелуи. На самом деле у меня возникло впечатление, что вы не против провести время со мной наедине.

Мои щеки вспыхнули от смущения:

— Меня утащили неизвестно куда. Я испугалась, и весь этот хаос… Я не понимала, что делаю.

— Думаю, вы отлично все понимали и делали то, что делали, очень хорошо. — Он не смог сдержать улыбку.

И тут я услышала свой голос, высокий и холодный:

— Я шокирована тем, что вы приняли меня за девушку, готовую пойти в гостиницу с едва знакомым мужчиной. Я выросла в хорошей семье. Или все дело в том, что я теперь стала служанкой и кажусь легкой добычей?

Он отодвинулся от меня на шаг:

— Но, мадемуазель, вы неправильно меня поняли. Я вовсе не хотел…

— Конечно хотели! Вы как все остальные мужчины. Вы охотитесь на нас, невинных женщин!

— Прошу прощения, мадемуазель, — чопорно произнес он. — Могу заверить, что в будущем я стану держаться от вас подальше.

— Я должна вернуться в отель, — сказала я. — Королева… Я могу понадобиться королеве.

— Вы можете ей понадобиться? И с чего бы это вдруг? — требовательно спросил Лепин. — Думаю, если ей кто и может понадобиться, то это ее врач, но никак не су-шеф.

Эти слова прозвучали как пощечина.

— Спасибо, что спасли меня, мсье, — процедила я холодно. — Будьте любезны, укажите мне кратчайший путь наверх.

— Я вас провожу.

— В этом нет необходимости, — ответила я. — Уверена, у вас нет желания терять время в обществе какого-то су-шефа.

— И тем не менее я не могу позволить вам бродить в одиночестве в такой вечер, как этот. Я, как честный француз, знаю свой долг, — сказал он. — Пойдемте. Нам сюда.

Он взял меня под руку и быстро зашагал по улице. Поднимаясь на холм, мы не сказали ни слова. Я задыхалась и все время боялась, что вот-вот расплачусь. Когда мы оказались в главном дворе отеля, Жан-Поль слегка поклонился мне.

— Здесь вы будете в безопасности, — произнес он и исчез в ночи.

ГЛАВА 27

Прежде чем войти в отель, я какое-то время постояла в темноте, стараясь отдышаться и привести себя в порядок. Во дворе кипела жизнь. Свет фонарей освещал два стоявших там полицейских фургона, вокруг которых суетились люди в форме (я сочла их французскими блюстителями порядка). Здесь же толпились газетные репортеры и просто зеваки: гости отеля вперемешку с местными жителями, которые, вероятно, последовали сюда из города за королевской процессией. Я осмотрелась в поисках королевского экипажа, чтобы понять, не пришлось ли везти ее величество в больницу, но, к своему облегчению, увидела, что коляска стояла у каретной. К тому времени я уже умирала от любопытства и тревоги, поэтому стала искать в толпе знакомые лица. Чуть в стороне от остальных стояли несколько лакеев королевы.

— Есть какие-то новости? С ее величеством всё в порядке? — подойдя, спросила я у них.

— По счастью, да, — сказал один из слуг. — По-моему, это четвертое или пятое покушение на ее жизнь, но негодяи каждый раз промахиваются.

— На этот раз они не совсем промазали, — возразил другой. — Королева могла погибнуть, если бы этот граф-немец не оттолкнул ее и не прикрыл собой. Он сам словил ее пулю.

Услышать, что граф Вилли оказался способен на геройский поступок, было совершенно неожиданно. Поистине невероятная новость!

— В графа Вильгельма попали? Он убит?

— Нет, пуля только плечо зацепила. Снайпер из этого стрелка никудышный, доложу я вам. Один из тех студентов-фанатиков, что все норовят мир переделать.

— Так это был студент?

— Его пока не поймали, — проговорил первый лакей. — И я сомневаюсь, что поймают вообще. В такой толпе никто ничего не замечал, пока не началась стрельба. А потом была настоящая паника, верно? Все побежали, заорали. Вы же там были?

— Да, но меня унесло толпой.

— Так вам еще повезло, что не затоптали. Народищу-то много было, да, Том?

Второй кивнул:

— Ясное дело, иностранцы. Больно нервные. В Лондоне такого ни за что бы не случилось.

Я пожелала им спокойной ночи и пошла наверх спать. Только когда я оказалась в тишине своей комнаты, треволнения этого вечера вновь нахлынули на меня. Я как следует поревела, осознав в процессе одну вещь: с тех пор как меня отдали в услужение, я ни разу не плакала — гордость не позволяла. Я доказывала самой себе, что никакие невзгоды не смогут меня сломить. Но сейчас будто что-то щелкнуло, и я наконец-то дала волю своим чувствам. А следом пришло еще одно осознание: чувства у меня оказались и к Жан-Полю Лепину, которому я велела держаться от меня подальше.

Спустившись на следующее утро к завтраку, я не увидела никого из английских поваров. Анри и несколько его французских коллег уже трудились на своей половине кухни, но Жан-Поля среди них не было.

— Мои соотечественники уже поели или еще не вставали? — спросила я у Анри.

— Я сегодня не видел их, мадемуазель, — ответил он. — Может, им никак не проснуться после слишком бурного вечера? Вы вчера ходили на карнавал?

— Да, — ответила я.

— Я слышал, вашей королеве посчастливилось легко отделаться.

— Да, я тоже так слышала. А вы сами не ходили на шествие?

Он покачал головой:

— Я уже видел все это раньше. Слишком много народу, на мой вкус. И слишком много вина.

— Шеф Лепин уже ушел на рынок? — спросила я, стараясь говорить небрежным тоном.

— Да, он еще спозаранок ушел. Я ему говорил, что продуктов у нас полно, потому что вчера вечером никто не ел в отеле, но он меня не послушал. У него почему-то было плохое настроение. Может, он тоже накануне выпил слишком много.

Я оставила Анри в покое и взяла себе немного хлеба с джемом и кофе. Мистер Анджело и все остальные до сих пор не появились, и я начала тревожиться. Если они не явятся в ближайшее время, мне придется одной готовить королевский завтрак.

Я уже вставала из-за стола, когда вошел доктор Рид.

— Вы — мисс Бартон? — с легким шотландским акцентом спросил он.

— Да, доктор. Я могу что-то для вас сделать? Возможно, из-за вчерашнего потрясения ее величество желает на завтрак что-нибудь необычное?

— Насколько мне известно, королева не будет сегодня завтракать. Вчерашнее происшествие очень ее расстроило. Она не хочет есть, что для нее необычно, и намерена остаться в спальне. А граф Вильгельм желает, чтобы завтрак принесли ему наверх, и чем скорее, тем лучше. «Хороший сытный завтрак» — так он выразился.