На той стороне (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 12

Четыреста шагов до ограды. Воронцов специально считал. И шагал он под урчание пустого живота, жрать хотелось неимоверно, но он пока не видел ничего съедобного. У него была надежда — река, которую он видел с крыши. Конечно, после всего случившегося, она могла быть такой же пустой и безжизненной, как и город, на котором она стоит, но все же надежду на жирную рыбу Воронцов не терял. Вопрос был только в том, где раздобыть снасти. Последний раз его кормили ужином больше полутора суток назад, и сейчас Константин вспоминал котлету с пюре и компот из сухофруктов, как блюдо из самого дорого ресторана, правда, порция на ужин была сокращена почти вдвое от предыдущей. Так что, вопрос еды сейчас вставал на первый план. Еда — это силы, еда — это энергия, наличие других людей Константина занимало гораздо меньше, чем вопрос, что бы сожрать.

Ограда в этом месте сильно пострадала. Кованная трехметровая, украшенная литьем, наверное, в свое время смотрелась очень величественно, но сейчас ржавчина сожрала ее, а дерево, росшее рядом, обычное зеленое дерево, очень напоминающее липу, буквально выдавило секцию, и теперь прутья валялись на брусчатой мостовой. Глядя на эти ржавые железки, Воронцов почему-то почувствовал щемящую тоску по порушенной, утраченной красоте.

Воронцов одним прыжком запрыгнул на метровую каменную стеночку, на которой раньше стояла ограда, и прямо по прутьям сбежал на брусчатку. Все мостовые столицы были из плотно пригнанной брусчатки, но как бы не старались строители, между щелей росла трава. Видимо, бывший детектив угадал, и время года — конец весны, поскольку трава не вымахала по колено, а была всего по щиколотку. Воронцов направился через дорогу и площадь. Здесь было множество различных лотков, которые быстро собирались и разбирались торговцами на ночь и увозились на транспорте. Видимо, катастрофа произошла в самый разгар торговли, костей тут хватало. Фанерные ларьки и товар сгнили, но кучами по-прежнему лежали там, где их поставили утром. Над головой кто-то мерзко проорал, и Константин, стягивая винтовку с плеча, задрал башку вверх. Метрах в пятидесяти над ним кружила вполне себе немаленькая птица, явно не ворона, гораздо крупнее, она изредка взмахивала крыльями, внимательно наблюдая за ним. Конечно, разглядеть ее нормально не получалось. Солнце било сбоку, разгоняя серость, гораздо лучше, чем в пасмурный день, но все, что удалось разглядеть, это мощный клюв, черное с серебристым оперение и довольно крупные лапы. Размах крыла, если он не ошибся в габаритах, около метра, а может, даже и поболее. Но больше всего ему не понравилось, что тварь, стоило ему потянуть с плеча винтовку, резко рванула вверх, унеслась в сторону домов. Она умела соображать, она знала, что такое огнестрельное оружие, и ощущала от него опасность.

Пройдя примерно половину, Константин изучил вывески нескольких магазинов, располагавшихся на первых этажах довольно богатых домов. «Лавка купца Озерова», «Гастрономь Ложкина», «Оружейный магазин братьев Силовых». Последний Воронцова заинтересовал особо. К нему он и направился в надежде, увеличить размер боекомплекта, или хотя бы добыть каталог по оружию данной реальности или инструкции по обслуживанию. Ведь он плохо представлял, что может встретить в пути, и вопрос этот надо было прояснить. Мир этот знал пулеметы, ржавые короба с пустыми лентами он нашел возле казарм. И видел даже разбитый, искореженный, перевернутый броневик с крыши дворца, он напоминал тот самый легендарный АМО, с которого Ленин толкал речь перед матросами. Его опрокинула та же сила, что разрушила город. Он почти врос в землю и был весь оплетен лианами. Да и мародеры, наверное, внутри пошарили, так что соваться к нему не имело смысла. Наверняка и артиллерия в этом мире присутствует, может, даже что-то и летающее. Интересно, до танков дошли? Но больше всего у Воронцова было надежды на то, что там он сможет раздобыть снасти, и хоть какую-то приманку.

До «Оружейной лавки братьев Силовых» оставалось всего с десяток метров, когда на брусчатку плохо освещенной подворотни с ближайших руин, бывших «Адвокатской конторой Лопухина и Ко» бесшумно спрыгнуло существо размером с пятилетнего пацана. Оно было прямоходящим и стояло на задних лапах, доставая Константину до пояса. Длинный гибкий хвост выписывал за спиной твари петли. Сомнительно, что это существо было когда-то человеком, алые глаза, словно угли, горели в больших узких глазницах. Пасть впечатляющая, наверное, не меньше, чем у ротвейлера, вся унизанная тонкими острыми зубами. Грудная клетка, как и все тело, лысое, но забранное какой-то матовой чешуей. Трехпалые верхние конечности не такие уж и длинные, но когти впечатляли — сантиметров пять, если не больше. Константин тут же вспомнил мертвого мародера во дворце, ведь тот, кто его убил, был трехпалым. Но больше всего бывшего детектива беспокоило то, что вокруг непонятной тварины клочьями летали кусочки черноты, словно не слишком плотный туман, который то скрывал участок кожи, то открывал. Чертик, как мысленно его окрестил Воронцов, припал на передние лапы, выгнул спину, скрутив хвост в кольцо, и приготовился к прыжку. На человека он смотрел, как на привычную добычу, не было ни страха, ни сомнений. Единственное, что останавливало это существо — винтовка, тварь знала, что это такое, и осторожничала. А если знала, почему решила напасть?

Воронцов замер и поудобнее перехватил карабин, который нес в руках. Он имел весьма посредственное представление о штыковом бое. Да и кто в начале второй четверти двадцать первого века, представляет себе штыковой бой? Энтузиасты историки, любители старины, реконструкторы? Ни тем, ни другим, бывший частный детектив не был, поэтому изготовился к обороне, как мог, выставил вперед левую ногу, слегка согнул ее в колене. Карабин со штыком теперь был между ним и «чертиком», прыгнет, и штык пойдет вверх, броситься в ноги, и можно будет встретить атаку. Человек — существо мягкое, чтобы пробить его трехгранной острой железкой, не нужно прилагать особых усилий, а вот эта тварь в матовой черной чешуе, неизвестная переменная, может, возьмет его штык, а может, и нет. На худой конец, можно и стрельнуть, штык выстрелу не помеха, вот только стрелять Воронцов опасался, поскольку это могло привлечь других алчущих его крови. Одиночный выстрел в мертвом городе разлетится по окрестностям на многие километры.

Окруженная тьмой тварь атаковала стремительно и почти провела Константина. Она продемонстрировала рывок в ноги, и когда он опустил оружие для защиты, резко прыгнула вверх, целя распахнутой пастью, полной зубов и клыков в горло. При этом она нанесла удар свернутым в кольцо метровым хвостом, тот почти угодил в грудь, заставив бывшего детектива отшатнуться. Чертик был быстр, так быстр, что Воронцов сто пудово был бы убит, если бы он, избегая удара хвоста, не опрокинулся на спину, и, уже сидя на заднице, не вскинул карабин вверх, чтобы хоть как-то отгородится от агрессивной твари. Штык, не без труда преодолевая сопротивление чешуи, с противным хрустом вошел в не слишком широкую грудь атаковавшего его местного мутанта, и буквально перекинул его через свою голову, масса у того была приличная — не меньше сорока кило, чертик умудрился ухватиться обоими трехпалыми руками за ствол винтовки и вырвал оружие из рук неопытного бойца, да Константин и не пытался удержать его. Он судорожно зашарил на поясе, ища рукоять револьвера, при этом стараясь обернуться. За спиной послышался грохот упавшего тела, а через секунду по брусчатке стукнул деревянный приклад винтовки. Воронцов, наконец, вытащил ствол из кобуры и посмотрел на своего врага, тот лежал в двух шагах, уставившись на человека, который судорожно пытался взвести курок. Рубиновое пламя в багровых узких глазах твари начало медленно гаснуть, короткий всхлип или даже скорее скулеж, и тварь, дернувшись, сдохла.

Вскочив и пытаясь унять предательскую дрожь в коленях, Константин подбежал к мертвому мутанту, ярость и страх буквально выплескивались наружу.

— Сукаааа, — заорал он на весь мертвый город и пробил с ноги по морде твари, потом еще раз и еще.