Тайна эльвернитов (СИ) - Лебедева Ива - Страница 25

— Нашла!

Так что, обмотав бедра полотенцем, я выполз в нашу спальню с огромной двуспальной кроватью. Когда я "по поручению жены" снимал номер, то сразу решил с самых первых минут на этой планете сигналить везде и всюду, что являюсь женатым, в смысле, корзалып, занятым… хозным… короче, что у меня есть жена, и руками меня трогать нельзя! Ну и, к тому же, это был единственный свободный приличный номер, в котором спокойно могли поместиться два человека, остальные напоминали какие-то закутки. Или надо было брать два одноместных… Одноместный номер для мужчины на Венге?! Ха, я что, камикадзе, озуналып?!

— Что нашла? — я подошел к Адиль сзади и уперся ладонями в стол, вроде бы внимательно заглядывая в монитор и, одновременно, почти соприкасаясь грудью с ее макушкой. А если еще чуть наклониться, то можно оказаться щека к щеке… И… Сиздинучун! Что ж так сразу в сердце кольнуло, когда она повернулась и посмотрела на меня, честно так, будто не понимая моих намерений. Конечно, мы же уже почти нашли Саяна, корзалып!

— Вот, смотри! — Адиль ткнула пальцем в монитор, — она, на самом деле, есть, эта Тайли… ну, эта женщина!

— Супер, — как можно более небрежным тоном произнес я. — И она год назад ушла в отставку после ранения. А до этого была местным полицейским, как я понимаю. Или у них тут нет разделения? Ну-ка… — и я быстро застучал по клавиатуре, практически обняв Адильку. — Ага, местные гвардейки у них тут сразу и армия, и полиция, и таможня. Короче, от скуки на все руки. Или нет… — я быстро просмотрел еще пару сайтов, продолжая дышать чужой девчонке в макушку и, одновременно, жадно вдыхая ее запах. Как будто компенсируя ту неделю, что прятался от нее в рубке, придурок! Во имя собственного спасения, езумдун! Как же… Спасся…

— Эта женщина, Клаусийлия, она тут важная шишка, — Адилька озабоченно свела брови и передернула плечами. — Думаю, нас к ней просто так в поместье не пустят. На прием придется записаться. А еще тут кое-что в новостях мелькало… что-то о женщине, которая борется за права мужчин.

— Важные шишки нас отправят в важный пеший поход обратно до Мицарэ.

— Да-да, я именно это хотела сказать…

— Значит, будем подобираться к важной шишке окольными путями, — я с задумчивым лицом почти уткнулся Адиль в макушку и пояснил свою мысль: — Давай для начала просто попытаемся встретиться с ней где-то в общественном месте. Вот, смотри, — я пролистал новостную ленту с уже отобранной информацией только по этой Клаусийлии. — Премьера спектакля в театре. Еще одна премьера спектакля в театре. И еще одна… Она посещает все премьеры. Предлагаю тоже посетить их местный культурно-развлекательный центр, тем более что очередная премьера у нас… послезавтра! Как ты смотришь на поход в театр? — и, не выдержав, я все же прикоснулся губами к ее волосам и тут же отпрянул, ну, как будто у меня это нечаянно вышло, и мне теперь ужасно неловко, корзалып!

Адилька даже ничего не поняла, судя по ее недоуменному взгляду. Сиздинучун! Достаточно того, что я прекрасно осознаю, что со мной происходит.

— Театр — это хорошая мысль! Только подожди, я все же найду информацию об этой женщине, которая… ой, вот она! Айрин Вайнгойрт! Смотри, тут написано, что она инопланетного происхождения и выросла не на Венге! Значит, она нормальная должна быть, и нам точно надо к ней!

— Давай тогда завтра попробуем еще один законопослушный вариант, твой, — я пренебрежительно пожал плечами и хмыкнул. Адиль иногда укачивала своей страстью все делать правильно, озуналып! — Может, и повезет. Особенно если эта тетка действительно нормальная и выслушает не только тебя, но и меня. Когда парень сбегает от невесты — в этом нет ничего загадочного, а вот когда тайком женится и скрывается и от бывшей невесты, и от друга — это уже подозрительно, езумдун. Только я в закон и порядок не верю.

Последнюю фразу я точно зря сказал, потому что Адилька так тяжело вздохнула, что мне даже не по себе стало. Поэтому я сразу перевел тему:

— Корзалып! А Зару-то мы на яхте оставили! Как же нам теперь спать вместе? — и рассмеялся, глядя на возмущенное лицо моей соседки по номеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да ну тебя! — опомнилась она через полминуты и несильно ткнула кулаком в живот. — Можно подумать, твоя надутая чучела что-то там охраняла!

— Не что-то, а кого-то! Меня, — я довольно улыбнулся и подмигнул: — Кстати, тут есть целых три канала, представляешь? Не хочешь заценить местное телевидение?!

— Боюсь, — серьезно так ответила Адиль. — Я не уверена, что они пытки с расчленением не показывают на всю планету.

— Ну, так мы же вместе будем их смотреть. Вместе — не страшно! — заверил я ее и нажал кнопку на пульте. Висевший на стене экран засветился, и оттуда радостно затрандычихала довольно симпатичная блондинка, лет тридцати-сорока. Удивительно, но это была передача про местные блюда, и, как я понял, она была рассчитана исключительно на инопланетников. Нормально так, озуналып!

Я перещелкнул на второй канал, там шел телефильм, снятый здесь же на Венге, судя по количеству женщин в кадре. Так что, открыв небольшой бар и взяв первую попавшуюся под руку бутылку, я устроился на кровати, в подушках, и глотнул… Каргыштиген! Привкус этого дерьма я узнаю теперь в любом напитке! Торопливо отставив бутылку в сторону, я с невинным выражением лица посмотрел на Адильку. Вроде бы она ничего не заметила, корзалып! И что мне теперь, вести трезвый образ жизни?

Минут через десять я понял, что трезвым я этот фильм смотреть не смогу — лопну от хохота! Это была история, переделанная из нашумевшего пять лет назад бестселлера, узнаваемая так, что у меня вскоре мышцы от смеха заныли. Адиль сначала смотрела молча, только несколько раз обернулась в мою сторону, и от недоумения в ее глазах меня еще больше разбирало, езумдун! Я тихо всхлипывал и постанывал, уже почти не следя за происходящим на экране. А вот Адилька как раз увлеклась сюжетом и начала сдержанно подхихикивать.

Нет, здешние женщины, может, и психопатки на всю голову, но с чувством юмора у них все отлично. Это же надо — додуматься до такого, корзалып!

Под шумок я осторожно перепробовал содержимое всех бутылок из бара и даже нашел парочку, в которых вейдже не чувствовался. Надеюсь, потому, что его на самом деле там не было, а не потому, что я к нему уже привык.

Адиль:

Когда на экране две девушки — спецагент и спасенная аристократка — начали целоваться, отправив предварительно всех врагинь на планету-колонию и мстительно выдав им всего по одному мужу, мое офигение из количества перешло в качество. Это же надо было так вывернуть сюжет!

Но местами было смешно, особенно потому, что главная вражья морда только запугивала и угрожала, шантажируя аристократку ее захваченными в плен мужьями… но так и не реализовала ни одну свою идею-фикс, садистка долбанутая.

Шади, пользуясь моментом и тем, что, как ему казалось, я ничего не замечаю, перепробовал все бутылки в баре. Прикольно было наблюдать за его гримасами — добровольца-дегустатора явно не устраивало качество выставленной продукции, и он то кривился, едва не сплевывая на пол, то хмурился и задумчиво возводил очи к потолку, то более-менее удовлетворенно кивал сам себе. Оставил в результате одну бутылочку. Оценив ее размер, я промолчала: ста грамм коньячного цвета жидкости не хватит для того, чтобы этот дундук упился.

Кино кончилось, и я почувствовала, что день был длинный, неприятный и утомительный. Самое время смыть негатив и попробовать поспать. А когда я вышла из душа, оказалось, что доморощенный сомелье уже забрался под одеяло и там как-то подозрительно затих. Интересно, зачем он притворяется, по дыханию же слышно, что не спит.

Ну, хочет казаться спящим — пусть, с чего мне ему мешать? Так что я молча забралась под одеяло со своей стороны кровати и свернулась уютным клубочком. Вот еще бы мысли выключить, и совсем хорошо станет…

Я уже почти заснула, когда Шади завошкался и разбудил меня. То есть он-то старался двигаться очень тихо и осторожно, но натянутые нервы — лучшие сторожа. Я отчего-то замерла, даже дыхание задержала, и сквозь чуть приоткрытые ресницы наблюдала, как он устроился, лежа на боку, облокотившись на подушку, и принялся меня рассматривать. Э-э-э? Это чего?