Муж и жена – одна сатана - "Лира Алая" - Страница 10

– Реакцию проверить хотел. – Оден подошел к шкафу, достал оттуда магический поглотитель дурного аромата и прошептал заклинание. Запах гари моментально начал покидать комнату. Это я привычная, а у Одена наверняка першит в горле от дыма.

– Реакцию на что?

– На приставания.

– То есть это ты так приставал? – Мне захотелось рассмеяться. – Я бы больше ставила на то, ты меня убить пытаешься. Ну что, проверил?

– Проверил.

– И что, будешь спрашивать, не приставал ли кто ко мне? Так я смогу до утра перечислять: от послов-идиотов до не в меру ретивых и не слишком умных дворян. Поверь уж, безуспешно. И не с самыми приятными последствиями для них.

Да, хватило в первое время проблем, пока я не заработала себе репутацию. Почему-то некоторые послы думали, что маг на королевской службе – это примерно то же самое, что слуга. И можно спокойно прийти и предложить развлечься на пару ночей.

Обычно послами выбирали умных людей, поэтому они сразу понимали и принимали отказ. Но попадались и с замедленным развитием. А как иначе таких называть? Если они лезли в окна, приходили голыми, пробовали позволить, простите уж, ущипнуть за попу или положить руку на колено? Могу сказать лишь одно: огненная магия значительно ускоряла умственное развитие других людей и не позволяла более совершать глупости. Конечно, были и нормальные люди. С ними мы до сих пор либо хорошие приятели, либо друзья.

– Об этом я знаю, а вопрос у меня другой.

– И какой же?

– Как произошла твоя инициация? Как я помню, ты открыла в себе магию огня лишь в восемнадцать лет, когда училась в пансионе для леди.

Зараза же некромантская! И как только догадался, что именно нужно спрашивать. Инициация – это пробуждение основной силы у мага. Мои родители, как ни бились, но найти даже искру таланта у меня не могли. А ведь сами были достаточно сильными магами. По крайней мере, так мне казалось в детстве. Сейчас, анализируя прошлое, я склоняюсь к тому, что их сила была чуть выше средней. Это значило, что дети должны были родиться такими же сильными или еще сильнее. Но магии во мне, единственном ребенке, не обнаружили.

Такое редко, но случается. Либо происходит сбой и магия не появляется, либо магия есть, но она так сильна, что глубоко засыпает до определенного возраста, чтобы не разрушить тело. И в последнем случае для ее пробуждения нужен сильный толчок. Эмоциональный всплеск. И у меня такой был, когда я училась в пансионе. Да, не любила я вспоминать те времена, потому что они навсегда запомнились мне чувством тоски, одиночества и полного бессилия. Тогда мне не раз приходило в голову, что мое существование бессмысленно.

Поймав мой взгляд, Оден подошел поближе, но не рискнул притронуться.

– Если сейчас не хочешь, не рассказывай. Спрошу как-нибудь попозже. Если тебе трудно…

Да, мне было трудно. Вспоминать об этом, рассказывать… Но, скелеты Одена подери, я ему в жизни этого не покажу! Поэтому, вкладывая в голос как можно больше сарказма, я ответила кратко:

– Один преподаватель академии пришел ко мне в комнату, предложив свое покровительство.

В этом не было ничего необычного. Я была благородной леди, которая недавно потеряла всю семью и которую родственники отправили в пансион. Что значило лишь одно: заботиться обо мне никто не собирался. У меня не было огромного приданого или какой-то профессии, которая позволила бы стать независимой. И даже малого магического дара на тот момент не было. И денег, чтобы начать свое дело. Хотя, признаюсь, даже если бы и были… Не то образование мне дали, я бы не смогла ничего открыть. Если кратко, то пути у меня было два: либо замуж, либо… «залюбь», как смеялись девчонки из академии. «Залюбь» – это за любовника, стать содержанкой.

Оден не перебивал, не торопил. И только когда заметил, что я хочу продолжить, но не знаю как, задал вопрос:

– И что ты ответила?

– Отказалась, разумеется, – фыркнула я. – Да, мое положение в то время было незавидным, но не настолько отчаянным, чтобы соглашаться стать любовницей человека, который вдвое старше меня. И который был другом моего отца.

Пожалуй, последний факт коробил меня больше всего. Этот человек пришел после смерти моих родителей, предложил мне место в пансионе, напоминая, что, как друг моих родителей, обязан позаботиться обо мне…

Скажем так, я ожидала совсем другой заботы.

Такого отвращения, как я испытала в той ситуации, мне больше нигде не довелось испытать. В его оправдание могу сказать лишь то, что он пришел тогда, когда мне исполнилось восемнадцать, а не попытался предложить что-то до моего совершеннолетия.

– Он тебя…

– Он меня не, – отрезала я. – Попросил не ломаться, закрыл дверь. Даже штаны стянуть успел, вытащив свой… свою… опухоль. Пока я не перепугалась и не долбанула огнем. Очень повезло, что практически все девушки и учителя разъехались на тот момент по домам, потому что я снесла половину пансиона. Ну, моя инициация прошла как-то так. Ярко, с жаром. Да так, что всплеск заметили аж в трех академиях магии.

Маги тогда открыли портал напрямую, явились обвешанные амулетами, в артефактах, с таким видом, словно готовились к войне. А войны не было. Была я, напуганная, злая и плюющаяся огнем в сторону моего потенциального «покровителя», который так и бегал со спущенными штанами, потому что натянуть обратно их не успевал: надо было или щиты от меня ставить, или уклоняться.

Сейчас мне даже вспоминать об этом было смешно. Но тогда отнюдь. И самый главный минус был в том, что причина инициации всегда въедалась магу в подкорку. Так, что ни один магический психолог, ни один маг разума не мог вытравить эти воспоминания и реакцию на них.

Помню, мне тогда учитель рассказывал, как один мальчик перепугался петуха и улетел, потому что в нем проснулась магия воздуха. Через двадцать лет, увидев на постоялом дворе петуха, он снова перетрусил и улетел. Что ждет меня с такой инициацией, никто ответить не мог. Но ректор академии магии очень советовал моему потенциальному жениху не пытаться снимать при мне штаны.

Мой уже не потенциальный жених, а настоящий муж, по счастью, ничего с себя снять не пытался. Не смотрел сочувствующе, называя «бедной девочкой», не смотрел осуждающе и не задавал глупых вопросов, мол, как ты себя вела, если приличный человек тебе такое предложил. Оден был краток. Краток и великолепен:

– Мне его убить?

Глава 10

– Не выйдет.

– Почему? А, ты уже сама отправила его к праотцам? – на лице Одена мелькнуло такое радостное выражение, что мне даже неловко стало. – Это абсолютно не проблема! Я могу воскресить. Конечно, такую жизнь полноценной не назовешь, но боль он чувствовать точно будет. А потом еще раз убить можно…

Как-то не замечала я раньше за Оденом такой кровожадности. Да и воскрешение для некромантов под запретом. Неужели и правда хочет стать нарушителем? Только зачем? Порадовать меня? Все же оригинальный у него подход к ухаживанию за дамами. Жаль только, что придется его разочаровать:

– Да нет… Пока шло разбирательство, пока его прикрывали влиятельные друзья, он удрал в другое королевство. А там достать его трудновато, даже для меня.

Рассказывать в подробностях о случившемся совсем не хотелось. Наверное, потому что я получила от Одена то, что мне было нужно: поддержку и заботу. Деловитую такую, толковую, своеобразную. И хорошо сдобренную черным юмором, хотя на минуту мне показалось, Оден вовсе не шутил. А большего и не нужно.

Говорить, что из этой ситуации устроили настоящее разбирательство, вспоминать, сколько писем с угрозами пришло от жены и прочей родни этого «друга» моих родителей, как меня едва ли не обвиняли, мол, что тут такого, могла бы согласиться и не строить из себя гордую, сама виновата… Пока все это длилось, так называемый «друг» родителей быстренько перебрался в другое королевство. И след его затерялся. Иначе я бы нашла его, расспросила и на этот раз точно спалила бы все лишнее: то, чем нельзя трясти перед приличными девушками с пожеланиями проверить их девичьи способности. Брр-р!