Хроники раздора (СИ) - Смольский Вадим "Letroz" - Страница 48

— Почему мне не хватает сил? — с удивлением спросил барон. — Разве Ганиней не всесильна?

Ангел вдруг переменилась в лице. На нём проступили черты, которые совсем не ожидаешь увидеть на столько прелестном: раздражение и презрение.

— Мой господин всесилен, а вот ты оказался слишком слаб.

— Господин? — удивлённо переспросил Витор. — Но ведь…

— Великий Зарегос! Повелитель белого пламени! Истинный владыка Аркадии! Ты служил именно ему!

— Но это же… демон, — барон в ужасе отшатнулся.

— Ха-ха-ха-ха! Вы, смертные, так слепы, так наивны… — ангел вдруг потёк, словно состоял из воска, обнажая создание совсем иного рода. — Стоит пообещать вам рай, сказать что-нибудь возвышенное, и вы падёте ниц перед кем угодно. Даже передо мной.

Длинные, загнутые назад рога, кожаные крылья и такая же кожа тёмно-серого оттенка, острые треугольные зубы в несколько рядов, змеиные зрачки и минимальное количество одежды, которая нужна была только для цензуры и то лишь паха. Перед игроками предстала самая настоящая суккуб.

— Вот теперь становится по-настоящему жарковато, — оценил её наряд Тукан, вызвав волну смеха.

— Привлекают дамы с шипами на сосках? — усмехнулся Чанри. — Возможно и не только там…

— Самое то — пиво открывать удобно.

— Её «послужной список» наверняка можно издавать в нескольких томах, — заметила Фиона. — И это будет только краткое перечисление.

— Значит опытная, не стеснительная.

— Какой же ты мерзкий.

— Тсс, — шикнул на них Гонгрик.

Барон тем временем продолжал в страхе пятиться.

— Но… но…

— Что, уже не хочется заключить меня в свои объятия, да? — наступая на него, насмешливо спросила суккуб. — Госпожа Йенинаг недостаточно привлекательна для тебя, чтобы клясться ей в вечной верности?

— Прочь от меня, мерзкое создание! — отчаянно вскрикнул Витор и попытался схватить свой молот.

К удивлению барона, он даже не сумел его поднять. Силы словно покинули Витора. Спустя секунду после осознания беспомощности на босса навалилась боль, причинённая пожирающим его пламенем. Раздался страшный вопль, от которого затряслись витражи.

— Твоя душа принадлежит мне, и я без неё никуда не уйду.

Вдруг суккуб бросилась на барона и вцепилась ему в горло, слегка приподнимая.

— Ты… принадлежишь… МНЕ.

Витор пытался сопротивляться, но ему не хватило на это сил. Вдруг он замер и обмяк. Спустя мгновение его тело рассыпалось пеплом.

— Проваливайте отсюда, — поворачиваясь к игрокам, бросила суккуб. — Этот замок принадлежит мне и моему господину!

— Ну уж нет! — фыркнул кто-то.

— Вот-вот, — вклинился Тукан. — Этого побили, и тебя побьём. И босса твоего. Всех отп… кхм, победим короче.

— Отлично, давно у меня не было хорошего боя, — нисколько не огорчилась Йенинаг.

Вдруг она обратилась пучком искр, как от бенгальского огня, и направилась в таком виде к алтарю. Над тем вспыхнул портал из огня, в котором и скрылась суккуб.

— Ну что, господа, третья фаза сражения, — резюмировал Гонгрик. — Сходите в туалет кому надо, перекусите, покурите. Выступаем через полчаса.

***

В портал вошло всего девятеро игроков. Именно столько их осталось от тех тысяч, что начинали; от тех сотен, что прорвались во внутренний двор; от тех десятков, что зашли внутрь Альмагеи.

Кроме троицы новичков, Гонгрика с Калитой и Чанри, в портал вошли трое вольнонаёмных игроков, которых привела сюда жажда славы и богатства.

Нотфанидэй — как следовало из ника, угрюмый, бородатый, черноволосый дворф, за всё время не проронивший ни слова, кроме ругательств.

Вайтсталкер — статный, бородатый маг, глядя на которого сразу возникали мысли о том, не найдётся ли рядом с ним хоббита или хотя бы фейерверка. Он тоже молчал, но явно по иной причине. Фалайз подозревал, что если маг заговорит, то голос будет совсем не под стать облику.

Келлераг — лекарь, правда, в отличие от Фионы, исцеляющий не заклинаниями, а более «прикладными», и совмещающий это с маханием дубинкой. Несмотря на невероятно длинный путь, его рюкзак, набитый зельями, бинтами и шприцами, до сих пор не опустел.

Вообще после битвы с Витором их уцелело больше на два человека, но те предпочли сдаться и отступить. Сказывалась усталость и то, что штурм Альмагеи шёл уже шестой час. Оставшиеся решили всё же рискнуть и дать теперь уже точно последний бой.

Путь к Йенинаг много времени не занял. За порталом обнаружилось пустое, серое пространство и несколько висящих прямо в воздухе островков, связанных между собой тонкими каменными мостиками. Воздух здесь постоянно дрожал, как от высокой температуры, хотя жарко не было. Периодически доносились странные звуки: смех, плач, крики боли, шедшие прямо из пустоты. Немногочисленные куцые, скрюченные, давно мёртвые деревья то и дело вздрагивали как от сильного ветра, хотя стоял полный штиль.

— Архипелаг Кошмаров, — вдруг сообщил всем Чанри.

— Эм? — не поняла его Фиона.

— За демоническими порталом игроки обнаружили четыре вида таких вот островов, — как лекции, начал объяснять бард. — Этот, судя по тому, что я знаю и вижу, принадлежит архипелагу Кошмаров.

— Эти две кляксы — это «архипелаг»? — удивился Тукан.

— М-м-м, конечно же нет. Он большой, просто существует дифференцированно. За раз всё не увидишь…

— Какие громкие слова для банальной экономии на машинных ресурсах. Грузить по два-три островка всяко проще, чем целый архипелаг.

Бард посмотрел на крестоносца так, словно тот только что на глазах всего детского сада убил из обреза Деда Мороза. Тукан на это только развёл руками:

— Ну простите.

Йенинаг ожидала игроков на типичной арене для боя боссом, ещё издали всем своим видом кричащей: «здесь будет битва». По факту это была чашка Петри с очень специфическим троном примерно по центру. Восседала суккуб не просто на каком-то золочёном стуле, а на внушительном кресле, сложенном из аккуратно подогнанных друг к другу статуй, изображавших испуганных людей, застывших в разных позах. Причём статуи эти были очень натуралистичными, будто живыми.

Битва, наверное, так бы и началась практически сразу — всё равно никто не имел ни малейшего представления, с чем предстоит столкнуться, но одна беда — трон Йенинаг висел почти в десятке метров над землёй, вне досягаемости большинства присутствующих.

— И как нам её достать? — оглядываясь в поисках каких-то обходных путей, уточнил Фалайз.

— Хлопай ресницами и взлетай, — ухмыльнулся Тукан.

— Очень смешно. Было. Где-то тысячу лет назад.

— Герои, герои… — вдруг начала суккуб, — всегда одно и то же. Борьба ради борьбы. Сражения ради сражений. Скажите мне, зачем это всё?

— Ради денег, — выразил общую мысль Гонгрик.

— А ещё потому, что нас заколебало к тебе идти шестой час. Хочется трёх «С»: спиться, спать и срать. В произвольном порядке, — не сумел промолчать крестоносец. — Возможно всё сразу.

— Как и всегда…

— Что, часто к тебе с таким набором ходят?

— Да, — вдруг, ко всеобщему удивлению, отреагировала Йенинаг. — Но возвращаются далеко не все.

Суккуб по-акульи улыбнулась, демонстрируя ночной кошмар любого стоматолога, и растаяла в воздухе прямо со своим троном. Игроки подняли оружие, готовясь к бою, и принялись озираться. Однако ничего происходило, по крайней мере видимого глазом.

— Она только со мной говорит? — вдруг спросил Чанри.

— Чего? — повернулся к нему Гонгрик.

— Ну голо…

Бард внезапно замолк и замер.

— Чанри?! — отодвигаясь от него, уточнил дворф. — Ау-у-у-у, тебя выкинуло из вирта, что ли?

Тело барда дёрнулось, словно марионетка, которой руководил не очень умелый кукловод. Это заставило игроков направить на него оружие. Однако подойти к нему не удалось — его окружал какой-то магический щит.

— Так, кажется… — Гонгрик замолчал и тоже замер, но уже по другой причине. — А? Алло. Да, слышу… вообще ничего? Даже говорить? Круто. Ну, терпи теперь. Да, им передам.