Их невинная секретарша (ЛП) - Блэк Шайла - Страница 74

Келлан осторожно коснулся центра ее женственности, сомневаясь, готова ли она. Он слишком торопится. Меньше всего ему хотелось причинить ей хоть какую-то боль. Его пальцы коснулись нежных лепестков ее плоти и легко скользнули внутрь. Мягкая и влажная, Бэлль была готова принять его член. Не в состоянии больше ждать, Келлан развел ноги Бэлль в стороны. Обычно он вел себя очень терпеливо и сдержанно, но сегодня его терпение иссякло — он очень сильно хотел ее.

Аннабель притянула Келлана к себе, вонзив ногти в его ягодицы. Небольшая боль лишь усилила удовольствие. Она тоже хотела его. Каждым прикосновением Бэлль отдавала ему всю себя, и Келлан окончательно потерял голову. Скользнув в ее манящее лоно, он постепенно начал погружаться все глубже и глубже. Такая тугая. От блаженства Келлан закрыл глаза. Анальная пробка добавляла остроты ощущениям — именно такие чувства испытывал бы он, когда делил бы ее со своими лучшими друзьями, а они в ответ втроем дарили бы наслаждение своей любимой женщине.

Бэлль приподняла бедра, вынуждая его проникнуть еще глубже. Келлан понимал, что должен контролировать себя, но сейчас все было по-другому: искренне, до сумасшествия безудержно — и он не хотел ничего менять. Он хотел, чтобы Бэлль отстаивала свое право на удовольствие, и чтобы в объятиях друг друга они получили острое наслаждение. Ему нравилось, что с ней каждый раз был, словно первый. Что они не обязаны придерживаться правил, а имеют возможность исследовать, доверяться инстинктам и руководствоваться только эмоциями. Занимаясь любовью, они с Бэлль сами писали свои правила — каждым прикосновением, каждой эмоцией.

— С тобой так хорошо, — Бэлль посмотрела не него томным взглядом, полным желания.

С бешено колотящимся сердцем Келлан начал двигаться — его толчки были медленными, но мощными. Бэлль смотрела на него с такой искренней доверчивостью, что он потерял способность дышать. Впервые Келлан осознал, что может обладать этой женщиной каждый день на протяжении всей ее жизни, и она все равно будет оставаться для него эталоном чистоты и невинности. Благодаря своему большому сердцу Аннабель сохраняла непорочность. Она любила всей душой, даря ему каждую восхитительную частицу себя.

— Будь со мной, — Аннабель крепко прижала его к себе. И хоть она просила его быть с ней в данный конкретный момент, просьба Бэлль, словно острый нож, пронзила его сердце. Быть с ней… Не только сейчас… Не неделю, не месяц… Всегда. О, он хотел. Он чертовски сильно хотел быть мужчиной, достойным ее. Быть тем мужчиной, которым она хотела его видеть.

Неотрывно глядя в глаза Бэлль, он сделал сильный и глубокий толчок и увидел, как загорелся ее взгляд, и она, шепча его имя, словно молитву, еще крепче обняла его. Ее тугая киска в сочетании с анальной пробкой… долго он не продержится. Это так хорошо и так естественно. Не хватает только его друзей. Келлан думал, что получить Бэлль только для себя — это идеальный вариант, но ему не хватало его братьев, его лучших друзей. Он и Бэлль были только частью общей мозаики, неполной без Тейта и Эрика.

А потом… все потеряло значение. Не осталось ничего. Только она.

Яйца Келлана сжались, позвоночник напрягся, и он, в последний раз глубоко вонзившись в нее, с протяжным криком кончил. Бэлль вторила ему стоном. А потом Келлан, совершенно обессиленный, опустился на нее, мысленно поклявшись не выпускать ее из своих объятий так долго, как только сможет.

***

Вздохнув, Бэлль зарылась пальцами в волосы Келлана, наслаждаясь их мягкостью. На ощупь они как шелк. Она вдыхала аромат его геля для душа, смешанный с мускусным запахом их секса. Сердце колотилось, кровь еще кипела от удовольствия. Бэлль любила эти моменты. Ей нравилось заниматься сексом, но она просто обожала то, что следовало после: невероятную нежность, которой ее окружали мужчины. Конечно, сейчас с ней только один из них, и если следовать его логике, то он с ней ненадолго. Бэлль считала это решение Келлана совершенно идиотским.

Дочитав до последней страницы дневник бабушки и вспоминая не сложившуюся судьбу своих родителей, она поняла, что ни в чем нельзя быть уверенной. Но в одном сомнений быть не может — отказ от борьбы за любовь обрекает на вечную душевную боль. Бэлль искала доказательства того, что эти трое мужчин никогда не передумают быть с ней, что они никогда не уйдут. Она требовала от вселенной гарантированного счастья вместо того, чтобы создавать его собственными руками. Просить себе готовое — это верх самонадеянности. Никто не даст никаких гарантий. Взяв вчера Тейта за руку, Бэлль наконец-то поняла, что жизнь — это приключение. Таинственное и, возможно, даже опасное, но совершенно бессмысленное, если рядом не будет их. Всех троих. Бабушка оставила ей нечто большее, чем дом с привидениями. Кроме дома она оставила слова, фотографии, а также мучительную печаль и сожаление. Мэри Райт хотела воссоединиться со своим сыном, но много лет боялась это сделать. А потом оказалось уже слишком поздно. Видимо, она считала, что время еще есть, но у вселенной были другие планы. Судьбе было наплевать на ее страхи — жизнь просто шла своим чередом. Такая же участь ожидала бы и Бэлль, не прими она решения бороться за свое счастье. Келлан еще не в курсе, но она собирается чертовски сильно сопротивляться его уходу.

С глубоким вздохом Келлан скатился с нее, лишая своего тепла. Он сел, снял презерватив, завязал узлом и, завернув в салфетку, выбросил в небольшую мусорную корзинку у тумбочки. В его позе, в его напряженной, сгорбленной спине угадывалась какая-то настороженность, словно он пытался отгородиться от чего-то. От нее.

— Ты опять уйдешь? — прошептала Бэлль. Она могла бы задать вопрос более деликатно, но Келлан просил ее быть честной, и пришло время выполнить его просьбу.

Повернувшись, он посмотрел на нее из-под полуопущенных век. — Зачем ты это сделала, Бэлль? Зачем отослала всех, чтобы остаться здесь только со мной?

— Потому что хотела этого. Потому что хочу иметь возможность быть наедине с каждым из вас. Совсем не обязательно каждое наше занятие любовью превращать в безумную оргию. Иногда можно побыть наедине друг с другом. И Тейт, и Эрик это понимают. Одному тебе непонятно.

Келлан вздохнул, но лег обратно и укрыл их с Бэлль одеялом. — Это плохая идея. С Эриком проблем не будет, а вот Тейту со временем это перестанет нравиться. Такое положение вещей сведет его с ума. Если только ты не планируешь практиковать это от случая к случаю.

Возможно, такой расклад Келлана устроил бы, но Бэлль, наконец, поняла, что «от случая к случаю» — это не про нее. В любви не может быть ничего случайного, а в такой глубокой и сильной, как у нее, тем более. Они хотели приобщить ее к сексу. Что ж, для нее секс возможен только по любви, самое время объяснить это ее мужчинам.

— Тейт успокоится, когда поймет, что получит все желаемое. В целом, я уверена, что ему понравится в Новом Орлеане. У каждого из нас есть свои недостатки. У него — боязнь перемен. По большей части, он просто большой ребенок, зануда со своими тараканами в голове, но я все равно люблю его. Эрик — это профессиональный мученик. Он никогда никому не скажет, что в чем-то нуждается. И все равно я люблю его. А ты…

— Не говори этого.

Бэлль повернулась на бок и взглянула на Келлана. Это был идеальный момент для подобного разговора: оба обнажены, их ничто не разделяет. У нее есть необходимая возможность прикоснуться к нему, обнять. — Почему нет? Ты сам учил меня быть честной. Ты научил меня относиться к этому серьезно. И я отношусь. Я воспринимаю всерьез наши отношения.

— Я думал, для тебя это просто игра. И полагал, что ты не веришь в возможность долгосрочных отношений с нами тремя. Я почему-то решил, что у нас одинаковая точка зрения.

— Я по-прежнему испытываю сомнения, но как узнать, если не попробовать? — оглядываясь назад, в свое прошлое, Бэлль понимала: жизнь не научила ее тому, что нужно стремиться и пробовать. Все детские годы она пыталась угодить матери, которая все равно отгораживалась от нее. После смерти отца Бэлль всеми способами старалась обратить на себя внимание матери. Но через какое-то время сдалась, смирившись с одиночеством и душевной болью. Но готова ли она до конца жизни отгораживаться ото всех, кто может захотеть быть с ней? Готова ли остаться той маленькой девочкой, которую так и не смогла полюбить мать? Нет. Ей придется оставить детство позади. Живущая в ней несчастная девочка должна утешиться и понять, что стала женщиной. И что отвернулись от нее не все. Кинли по-прежнему рядом. Бабушка о ней не забывала. Отец преподал ей жизненный урок — нужно было лишь захотеть понять это. Гордился бы он женщиной, которой стала Бэлль или испытывал бы разочарование при виде замкнутой трусихи? Если так и жить, закрывшись в себе, то, наверное, не испытаешь боли. Но и радости не почувствуешь. Бэлль довольно быстро поняла, что ради радости и удовольствия стоит и рискнуть. Как и ради любви. Келлан должен понять это. — Я тоже думала, что у нас ничего не получится, и у меня было множество тому объяснений. Но я ошибалась. Я считала, что не могу стать женщиной, у которой получится исцелить тебя, — Бэлль очень хотела, чтобы он понял.