Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2 (СИ) - Марей Соня - Страница 31

Говорили мы и о семье. Как бы это сопливо и розово не звучало, но мне казалось, что я знаю его всю жизнь — настолько легко и приятно было с ним общаться.

— Скажи честно, тебя задевает то, что я уже была замужем?

Надо сразу поставить точки над Ё. Как-то раньше мы обходили столь деликатную тему.

Норвин вздёрнул бровь и отодвинул тарелку. Я даже не заметила, как она опустела.

— Чем лучше я тебя узнаю, тем меньшее значение для меня это имеет. Мне просто хорошо с тобой, Эллена.

Он замолчал. Молчала и я, а в голове стремительно кружились мысли. Только недавно я увидела то, чего не замечала раньше. Наверное, с мужчинами у меня не складывалось потому, что я сама в глубине души не хотела ничего серьёзного, не хотела никого подпускать к себе слишком близко, смыслом моей жизни была работа. Да, я была замужем, у меня была семья, но как же далеки мы были друг от друга. Я думала, что влюбилась, вышла замуж один раз, второй, потому что не хотела остаться старой девой и расстроить маму. И только сейчас нашла смелость признаться самой себе, что на самом деле не хотела этого всего, а мужчины были “не моими”.

И детей они не смогли мне дать, потому что в глубине души я тоже этого не хотела и опасалась. Захотела только в сорок, да и то это было эгоистичное желание заткнуть пустоту в душе и спастись от одиночества.

А сейчас пустота исчезла сама.

— Знаешь, а у тебя черты лица поменялись, — Норвин хитро прищурился. — Характер накладывает отпечаток на внешность. Ты стала более дерзкой, более яркой и интересной. Мне жаль ту прежнюю Эллен, девочка ни в чём не была виновата. Но она не привлекала меня, не воспламеняла кровь.

Хм, а я, значит, воспламеняю. Я это уже замечала, но услышать такие слова было приятно. Настроение немного омрачило упоминание бывшей хозяйки моего тела, но я решила, что о делах мы поговорим после. В том числе и о погибшей целительнице.

Убирая посуду, боковым зрением я заметила, как муж поморщился и украдкой коснулся живота. Я сразу насторожилась:

— Норвин, что с тобой?

— Ничего, тебе показалось, — ответил он как ни в чём не бывало.

— Живот болит?

Вот и наготовила на свою голову, называется! Но Норвин, как настоящий солдат, ни за что не признается. Вздохнув, я сложила посуду и вытерла руки полотенцем.

— Почему ты не отказался?

— Родители научили меня уважать труд других людей.

— Не стоило себя мучить, мне теперь будет стыдно. Я думала, что боевым магом нужно много жирной пищи.

Блин-блин-блин, надо было слушать Пискуна. Накаркал, шкура меховая! Не удалась картошечка, у меня самой поджелудочная заныла, хоть я и съела совсем чуть-чуть, а Норвин всю тарелку умял.

Поднявшись из-за стола, Норвин подошёл ко мне, положил мне руки на плечи и сжал их. Наклонился, коснувшись моего лба своим.

— В книгах много чего пишут, — произнёс шёпотом, и у меня по коже пронеслись мурашки.

— Сейчас дам тебе лекарство.

А голосок того… не слушается. И слабость колени подкосила. Но в первую очередь я должна позаботиться о пациенте. Экспериментальным путём я выяснила, что масла надо лить поменьше, а мясо брать менее жирное. Я хотела избавиться от захвата, но стальные пальцы на плечах сжались сильнее, и я поняла, что больше вырываться не хочу.

— Эллена… — тихо произнёс Норвин. — Всё не так страшно, как ты себе вообразила. Желудок настоящего мужчины переварит даже башмак, если его приготовила любимая женщина. А теперь прекрати бегать и суетиться. Сегодня мы оба свободны, этот вечер только наш. Будь со мной.

Я ни на миг не сомневалась, какой смысл он вкладывал в это негромкое и уверенное “будь со мной”. И мне, чёрт возьми, этого хотелось. Коснувшись кончиками пальцев его щеки, я произнесла:

— Раз так, то… пошли в спальню. У меня есть ещё один самый действенный метод лечения.

Глава 13

Глубоко в душе я мечтала, что утром после романтической ночи меня, словно в мелодраме, разбудит нежный поцелуй, крепкие объятия, запах кофе и круассанов. Иногда случаются приступы сентиментальности, ничего не могу поделать. Однако моим персональным будильником стало доносящееся с улицы лошадиное ржание и крик: “Нейра Э-э-ле-е-е-ен!!”.

Да уж, реальность обрушивается на голову пыльным мешком, когда этого совсем не ждёшь. Подскочив на кровати, я на цыпочках подбежала к окну и отодвинула занавеску. В спину упёрся непонимающий взгляд Норвина, я почувствовала жжение между лопаток.

— Кто это? Что ему нужно в такую рань? — спросил муж, тоже поднимаясь с постели.

Приехавшим оказался Горн. Увидев меня в окне, он поднял руку и бодро помахал. Заверив Норвина, что всё в порядке, я пошла узнать, зачем приехал гость из Лихой. Он тепло меня поприветствовал и вручил подарочек от местных, “чтоб не забывала и почаще захаживала”. В роли презента была корзинка с натуральными деревенскими продуктами, а ещё большая клетка с пятью рыжими… курами. Открыв рот, я смотрела на то, как Горн деловито сгружает клетку на землю. Птицы беспорядочно махали крыльями и недовольно кудахтали.

— Это вам от наших женщин. Самая лучшая порода! Посмотрите, какие крепкие голени, какие блестящие гребешки и перья, а яйца несут — во! С кулак! А уж какой наваристый бульон из них получится — пальчики оближете.

— Ммм… — я не знала, что сказать, чтобы не обидеть, ведь мой гость так вдохновенно расписывал достоинства “подарка”. — Спасибо за всё, дорогой Горн, но я не могу это принять.

В голове метались панические мысли. Если поначалу я, завидев клетку, подумала, что старик везёт кур на рынок, то теперь сомнения растаяли. Что я буду с ними делать? Неужели жители Лихой думают, что я буду сворачивать птицам шеи голыми руками и ощипывать, чтобы потом сварить бульон? Нет уж, я городская жительница, меня от такого в дрожь кидает. Можно, конечно, держать их только ради яиц, но для этого кур надо кормить и ухаживать за ними.

Меня решили насильно осчастливить. Вот задачка!

— Как это не можете? Да меня в деревню не пустят, если я привезу подарок обратно. Соглашайтесь, нейра Эллен. У вас на столе всегда будут только самые свежие яйца!

Горн так убеждал меня, так просил, что мне ничего не оставалось, как согласиться. Норвин тоже был шокирован презентом, зато Пискуну понравились наши новые питомицы. С любопытством малыш фамильяр наблюдал, как те разбредаются по двору, клюют травинки и копаются в земле. Решить бы ещё, что с ними делать! Когда я спросила об этом у Норвина, он посоветовал нанять прислугу.

— Мне опять нужно уйти. Дела не ждут, — сообщил он и пообещал: — После того, как вернусь, возьму тебя в одно любопытное место.

Кстати, наше взаимолечение прошло вполне успешно. Что называется, совместили приятное с полезным. Не только Норвин отметил, что его покинули последние признаки магического выгорания, дискомфорт в месте ранения и тяжесть в животе после жирного ужина, но и я чувствовала себя словно заново родившейся. Знала бы, раньше начала терапию.

Хотя нет, всё шло своим чередом, как надо, тютелька в тютельку. И хорошо, что ни один из нас не спешил.

Я так и не допыталась, в какое такое место он меня отведёт. Если Норвин не хотел что-то говорить, то пытаться чего-то добиться — только время тратить. По традиции я обещала ему, что не буду творить безрассудства (только за спиной держала скрещенные пальцы на всякий случай), и проводила из дома.

Отпускать мужа не хотелось, сердце было не на месте, но долг есть и у него, и у меня. Нужно посетить госпиталь, а потом пробежаться по городу и сделать несколько заказов. Но куры были не последним сюрпризом этого утра. Когда я уже собиралась выезжать, за калиткой мелькнула яркая шляпа посыльного. Он доставил мне два письма: от неизвестной женщины и от Луизы Эвелейс. Послание жены градоправителя я распечатала первым. В нём она снова благодарила меня за чудодейственные капли и спрашивала, когда мы будем организовывать женские курсы для юных нейр и надеялась, что я приду к ней в гости в воскресенье, чтобы обсудить этот вопрос.