Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Дюма Александр - Актея Актея

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Актея - Дюма Александр - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

Но я тогда был слеп и глух и затворил глаза и уши, или, вернее, их затворила мне зависть. Затем пришла ненависть и стала причиной моей погибели. Я расскажу тебе, как я превратился в жестокого преследователя Богочеловека, чьим недостойным, но верным апостолом стал теперь.

Однажды Петр и я ловили рыбу на Генисаретском озере (оно теперь называется Тивериада) и за целый день ничего не смогли поймать. И вот на берег озера вышел Иисус, за ним следовала возбужденная толпа, желавшая услышать его слово. То ли лодка Петра была ближе к берегу, то ли сам Петр был достойнее меня, но Иисус выбрал его лодку, сел в нее и стал проповедовать народу, собравшемуся на берегу. Кончив говорить, он сказал Петру: «Отплыви на глубину и закиньте сети свои для лова». Петр ответил: «Наставник! Мы трудились всю ночь и ничего не поймали, так неужели сейчас нам посчастливится?» – «Делай, что я сказал», – ответил ему Иисус.

Петр закинул сеть, и улов был такой, что она чуть не лопнула, а когда он вывалил всю рыбу в лодку, лодка так нагрузилась, что едва не пошла ко дну. Тогда Петр, а также Иаков и Иоанн, сыновья Зеведеевы, бывшие с ним в лодке, бросились на колени, поняв, что здесь совершилось чудо. А Иисус сказал им: «Не тревожьтесь о будущем, вам больше не ловить рыб, теперь вы станете ловцами человеков». Он вышел из лодки на берег озера и увел их за собой.

Оставшись один, я подумал: «Отчего бы и мне не наловить рыбы там, где она ловилась у других?» Я тоже выплыл на середину озера, десять раз закидывал сети в том самом месте, где они закидывали свои, и все десять раз вытаскивал их пустыми. И тут, вместо того чтобы сказать себе: «Этот человек действительно тот, за кого он выдает себя, он послан Богом» – я подумал: «Этот человек, как видно, чернокнижник и умеет колдовать». И сердце мое наполнилось великой завистью к нему.

Но так как в это время он покинул Иерусалим и отправился проповедовать по всей Иудее, моя зависть стала слабеть, а вскоре я забыл того, кто внушил мне это чувство. Но вот однажды, во время торговли в храме, как было принято у нас, мы услышали, что Иисус возвращается и люди прославляют его больше чем когда-либо: он исцелил в пустыне расслабленного, возвратил в Иерихоне зрение слепому, а в Наине воскресил мертвого.[233] Всюду, где он проходил, люди расстилали свои одежды на дороге, а ученики шли за ним исполненные радости, неся в руках пальмовые ветви и громким голосом славя Господа за чудеса, свидетелями которых они стали.

Так, в сопровождении учеников, он вошел в храм. Однако, увидев, что в храме теснилось множество продавцов и покупателей, он стал гнать нас со словами: «Написано: дом мой есть дом молитвы, а вы сделали его вертепом разбойников». Вначале мы хотели воспротивиться, но потом поняли, что все будет бесполезно: против этого человека нельзя ничего предпринять, ибо народ в самозабвении внимал ему и упивался его словами. Тут во мне снова пробудилась былая вражда к Иисусу, но теперь к ней примешивался гнев. Зависть превратилась в ненависть.

Немного времени спустя я узнал, что в праздничный вечер, когда Иисус возлежал за пасхальной трапезой вместе с учениками, к нему ворвался отряд воинов, ведомый его учеником Иудой, и его схватили по приказу первосвященника. Затем Иисуса отвели к Понтию Пилату, а тот, узнав, что он из Назарета, велел доставить его к Ироду, вершившему суд в Галилее. Но Ирод не нашел за ним никакой вины – кроме разве того, что он называл себя царем Иудейским, – и отослал его обратно к Пилату. А тот, созвав первосвященников, начальников и народ, сказал им: «Вы привели ко мне человека сего, как развращающего народ, но ни Ирод, ни я не нашли человека сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете его, и ничего не найдено в нем достойного смерти; итак, наказав его, отпущу».

Но весь народ стал кричать: «Сегодня праздник Пасхи, ты должен отпустить нам одного узника, так пусть этот умрет, а ты отпусти нам Вар-Авву».

И я тоже, – сдавленным голосом произнес старик, – я тоже был тогда среди народа и кричал со всею силой своей ненависти: «Пусть этот умрет, отпусти нам Вар-Авву!»

Пилат снова обратился к толпе, прося сохранить жизнь Иисусу, но толпа ответила: «Распни его, распни его!»

И мой голос, – продолжал старик, ударяя себя в грудь, – и мой голос раздавался в этой толпе, и я изо всех сил кричал: «Распни его, распни его!»

Наконец Пилат приказал, чтобы Вар-Авву выпустили из темницы, а Иисуса передал на волю его палачей.

Увы, увы! – воскликнул старик, простираясь ниц, – увы мне! Господи, прости меня, Господи, я следовал за тобой до Голгофы. Господи, я видел, как пригвоздили тебе руки и ноги, как копьем пронзили тебе ребра, как ты испил желчь. Господи, я видел, как небо покрылось тьмой, как солнце померкло, как завеса в храме разорвалась посередине. Я слышал, как ты испустил громкий крик: «Отче, в руки твои предаю дух мой!» Господи, я слышал, как земля отозвалась на твой крик, содрогнувшись до самых глубин! Нет, неправда, я ничего не видел, ничего не слышал, ведь я сказал, Господи, что был тогда слеп и глух… Господи, Господи, прости меня, я виновен, виновен, виновен бесконечно!

Некоторое время старик лежал, уткнувшись лицом в землю, молясь и стеная едва слышно. Актея безмолвно глядела на него, сложив руки и дивясь такому раскаянию и самоуничижению этого человека, ведь она считала его столь могущественным!..

Наконец он встал и сказал:

– Это еще не все, дочь моя. Ненависть к пророку сменилась ненавистью к его ученикам. Апостолы, целиком посвятившие себя молитве и слову Божьему, избрали из своих учеников семерых, коим надлежало раздавать милостыню нуждающимся. Но народ возмутился против одного из них, по имени Стефан.[234] Его заставили явиться в совет, где лжесвидетели обвинили его в том, что он изрыгал хулу на Бога, на Моисея и на Моисеев закон. Совет осудил Стефана. Тогда враги бросились на него и поволокли его за город, чтобы там побить камнями согласно закону о богохульстве. Я был среди тех, кто требовал казни первого мученика: я не бросал в него камни, но стерег одежды бросавших. Наверное, предсмертная молитва святого относилась и ко мне, когда он сказал эти возвышенные слова, неизвестные до Иисуса Христа: «Господи, Господи, не вмени им греха сего, ибо не ведают, что творят!»

Между тем время моего обращения хотя и не наступило, но неуклонно и быстро приближалось. Первосвященники, видя, с каким ожесточением я преследую новую Церковь, послали меня в Сирию, чтобы я там разыскивал обратившихся в христианство и приводил в Иерусалим. Я ехал вдоль берега Иордана от реки Иахер до Капернаума. Я снова увидел Генисаретское озеро, где был некогда свидетелем чудесной рыбной ловли. Наконец, еще пылая жаждой мести, я достиг горной цепи Ермон.[235] И вот, поднявшись на вершину горы, откуда открывается вид на Дамасскую равнину и двадцать семь рек, которые ее орошают, я увидел свет с неба. Поток света хлынул на меня и опрокинул на землю. Я упал как мертвый и услышал голос, говоривший мне: «Савл! Савл! Что ты гонишь меня?»

«Кто ты, Господи, – дрожа, ответил я, – и чего ты хочешь от меня?»

«Я Иисус, которого ты гонишь, – продолжал голос, – и я хочу, чтобы ты, прежде пытавшийся заглушить мое слово, отныне проповедовал его повсюду».

«Господи, – сказал я и задрожал еще сильнее, и ужас мой достиг предела. – Господи, что я должен сделать?»

«Встань и иди в город, и там тебе скажут, что ты должен сделать».

Люди, сопровождавшие меня, были напуганы почти так же, как я: в ушах у них раздался могучий голос, но они не видели никого. Наконец голос смолк; я поднялся с земли и открыл глаза. Но тогда мне показалось, что этот ослепительный свет сменился кромешной тьмой. Ничего не видя, я вытянул руки вперед и сказал: «Ведите меня, я ослеп». И один из моих слуг взял меня за руку и привел в Дамаск. Там я три дня ничего не видел, не пил и не ел.

вернуться

233

Возможно, имеется в виду исцеление слепого в Вифсаиде (Марк, 8: 22–26). О чуде в Наине см. Лука, 7: 11–17.

вернуться

234

См. Деяния, 6–7. Именно в связи с убиением святого Стефана Первомученика Савл – Павел впервые упоминается в Писании.

вернуться

235

Ермон (Хермон) – горный массив на юге нынешней Сирии и Ливана; максимальная высота 2814 м.